История тайных обществ, союзов и орденов
Шрифт:
Великой ложе охотно приписывают весьма далекие цели. Но ни история ее развития, ни сохранившиеся протоколы ее заседаний ничего не говорят об этом. Нельзя, однако, не заметить, что Великая ложа нередко делала весьма важные постановления. Так, уже очень рано она присвоила себе особое право, на основании которого ни одна ложа не могла быть учреждена без согласия Великой ложи.
И, в самом деле, вряд ли существовала когда-либо хотя бы одна признанная франкмасонская ложа, учреждение которой состоялось бы помимо Лондона. Но все же прошло довольно много времени, прежде чем Великая ложа решилась громко заявить о своем авторитетном положении. Ее первоначальная власть и снисходительная слабость по отношению к подчиненным ей организациям, ее безучастное отношение к собственным великим задачам, ставшее особенно заметным в эпоху 1741–1751 гг., привели к столкновениям и раздорам между членами распространившегося
Уже в 1724 г. франкмасонские отступники образовали реакционное сообщество. Это был Орден гормоголов. Он составился из приверженцев Стюартов и римской церкви, которые в страстных памфлетах стали нападать на правительство и создали этим кое — какие неприятности также и для своих прежних друзей. Но те безучастно проходили мимо этих веяний эпохи и с непостижимой беззаботностью предоставляли событиям идти своим порядком.
«Старые обязанности» поручали выбор мастера лишь ограниченному кругу лиц, занимавших должности надзирателей. Чтобы возбудить в высших классах общества более активный интерес к стремлениям союза, решено было возводить в звание великого мастера лишь лиц из высших классов; их вступление облегчалось еще тем, что их не только посвящали в течение одного вечера, но и возводили сейчас же во все степени. Такие члены, не знакомые с франкмасонским ритуалом, не были, конечно, в состоянии выполнять обязанности, возлагаемые на них их званием. Они должны были постоянно прибегать к помощи депутатов из мастеров. Все это вызвало недовольство в среде членов братства. В предпочтении высших классов они увидели нарушение братского равенства. И они были совершенно правы. Но лучшее — враг хорошего. Можно сомневаться в том, что франкмасонство при других условиях достигло бы в столь короткое время такого пышного расцвета, который вызвал изумление как современников, так и потомства.
Недовольство братьев росло по мере того, как деятельность лож грозила совершенно заглохнуть среди бесконечных, нередко сводившихся к кутежам пиршеств, блестящих празднеств, торжественных процессий и тому подобных бессмысленных увеселений, устраивавшихся как будто специально для издевательства над высшими задачами союза.
Так, между прочим, один член из Базеля, посещавший английские ложи, жаловался на «пьянство» среди английских кружков. 27 декабря 1728 г. великий мастер лорд Кингстон устроил спектакль с «прологом и эпилогом в честь масонства». Участники явились без передников, но в белых перчатках.
К тому же было постановлено не принимать больше бедных. Неудивительно, что при таком направлении умов возгорелась страшная борьба из-за знаков отличия, присвоенных должностным лицам, из-за серьезного вопроса о том, должны ли масонские регалии, то есть наугольник, ватерпас и отвес отливаться из чистого золота или же они могут быть только позолоченными, отделывать ли передник синим или красным шелком. Лишь в 1752 г. Великая ложа энергично взялась за дело. Она издала внушительные наставления для должностных лиц, призывая их к строгому и добросовестному выполнению всех законов и правил, и неустанно следила за выполнением своих предписаний. Этот шаг был тем более необходим, что другой так же организованный союз угрожал затмить Великую ложу.
Основанная ирландскими масонами в Лондоне, Великая ложа старых масонов (Ancient Masons) с 1751 г. начинает необыкновенно быстро расти. В 1756 г. она насчитывала уже 54 филиальных ложи. Соперничающие власти враждовали между собою, но это не мешало членам обоих союзов быть в дружеских отношениях; были даже такие, которые принадлежали к обеим группам.
Душой новой Великой ложи и ее руководителем был ее великий секретарь, ирландец, Лоуренс Дермот, по профессии живописец и виноторговец, вследствие своей неутомимой деятельности, совершенного бескорыстия, обширных познаний в масонстве и довольно солидного образования он был утвержден в 1771 г. в качестве «великого мастера — депутата». В этой должности он оставался в течение многих лет к великому благу «Старых масонов». Современники и потомки осудили этого превосходного человека, заклеймив его именем лжеца и лицемера. Лишь спустя около ста лет после смерти — Дермот умер в 1791 г. — новейшие солидные исследования восстановили доброе имя несправедливо опороченного человека. Истина часто медлит в своем нечеловеческом шествии. Часто кажется даже, будто она преднамеренно прячет свою сияющую главу пред ложью и коварством. И все же мы можем быть твердо уверены, что правда всегда будет возвещена во всеуслышание, когда придет ее пора. Дермот — автор «Ahiman Rezon», то
После многократных попыток примирить разногласия двух Великих лож состоялось наконец 27 декабря 1813 г. их слияние под наименованием «Объединенной английской Великой ложи».
При воссоединении было постановлено, что истинное старое масонское общество должно состоять из трех и не более разрядов: учеников, подмастерьев и мастеров с «включением высшего ордена священного Royal Arch» (Королевский свод). Когда и где возник этот разряд, был ли он английского, шотландского или даже французского происхождения, мы не знаем. Известно только, что в 1751 г., когда возникла Великая ложа старых масонов, он был широко распространен в Америке и Англии.
Далее было установлено полное единообразие в учении и деятельности отдельных лож, а также в приеме и присяге учеников, подмастерьев, мастеров, в одежде и правилах для братии. «Дабы существовало единственное, истинное учение во всем масонском мире, со дня подписания предполагаемого объединения и до скончания веков».
Объединенная английская Великая ложа начала свою деятельность при 648 филиальных ложах. К концу 1899 г. число доходило уже до 2348. Сюда присоединились 836 Royal Arch-капитулов.
Громадное большинство этих союзов выполняло свои масонские обязанности, ограничиваясь лишь участием в блестящих, чисто внешних проявлениях — в торжественных собраниях и пиршествах и в благотворительности, о грандиозных размерах которой мы можем составить себе лишь приблизительное представление. В Англии эта «небесно прекрасная дщерь великой любви к человечеству» привлекла к себе всеобщее внимание настолько, что из-за нее была забыта главная задача «царственного искусства». Правда, она предписывает своим приверженцам облегчение человеческих страданий, осуществление любви ко всему человечеству. Но ведь это лишь средства для достижения главной цели. Высший идеал, к которому стремится «союз франкмасонов, — это гармоническое развитие человека на чисто человеческой основе и гармоничное устройство общества путем воспитательного воздействия на членов при помощи символов, поучения и примера, посредством общей работы и постепенного совершенствования своего общества, дабы оно являлось образом». Нет нужды доказывать, что ханжество англичан теперь, более чем когда-либо, далеко от осуществления этой прекрасной задачи.
ФРАНКМАСОНСТВО ВО ФРАНЦИИ
Англичане, жившие в Париже, основали там в 1725 г. первую ложу. Но только 3 апреля 1732 г. она получила от лондонской Великой ложи устав.
«Главная причина, сделавшая ложу популярной во Франции, — мода». Восторгались английским государственным строем, который Монтескье рисовал своим соотечественникам как пример, достойный подражания; восхищались английским народом, которому Вольтер пел хвалебные гимны, английской литературой, английскими лошадьми, английскими костюмами. «В конце концов французу недоставало лишь счастья быть франкмасоном — и вот он стал франкмасоном».
В 1736 г. мы находим в Париже Великую ложу, составившуюся из четырех строительных лож.
Когда это стало известным, то был издан королевский указ, воспрещавший всем подданным сношения с франкмасонами, подозреваемыми в преступных замыслах. Вскоре после того один виноторговец был наказан за то, что он допустил у себя собрание масонов. Но общего указа против таинственного общества, очевидно, издано не было, ввиду принадлежности к нему весьма знатных и влиятельных лиц. Пополняясь притоком все новых и новых членов, ложа беспрепятственно продолжала свою деятельность. Известная булла I n eminenti specula, изданная папой Климентом XII 28 апреля 1738 г. и предававшая франкмасонов анафеме, также не оказала никакого действия, так как парламент отказался поддержать это отжившее средство устрашения. Тем ревностнее стремились известные кружки подорвать в обществе доверие к ненавистному союзу. Актеры изображали в карикатурном виде обычаи франкмасонского союза, танцовщицы исполняли франкмасонские танцы, ученики иезуитов ставили пантомиму, воспроизводившую церемонию приема новых членов. Наконец и легкомысленные, изменившие союзу франкмасоны также стали принимать участие во всех этих пародиях, бессовестно открывали любопытной толпе ритуалы и обычаи франкмасонства, описывая все это в широко распространившихся и нередко даже иллюстрированных сочинениях. Наряду с этим в самом союзе обнаружились новые течения, как, например, «масонство прозелитов», которые направили все масонство на новые, роковые для него пути.