История Венецианской республики

Норвич Джон Джулиус

Глава 37

ЛЕПАНТО

(1570–1571)

Нет такого человека при дворе, который не усмотрел бы в этом руку Божию, и всем нам кажется, будто это сон, так как никогда прежде никто никогда не видывал и не слыхивал о подобной битве и победе на море.

Письмо государственного секретаря Хуана Луиса де Альсаморы дону Хуану Австрийскому, 11 ноября 1571 г.

Провал экспедиции 1570 года был для Венеции и папы унизительным ударом; однако уже полным ходом шли переговоры о более прочном и действенном союзе. Движущей силой этой новой инициативы был папа. Пий V долго и напряженно размышлял о турецкой угрозе и понял, что главным препятствием для любого тесного взаимопонимания между Испанией и Венецией являлось то обстоятельство, что Венеция видела проблему в угрозе своим колониям в Леванте, тогда как Испания была гораздо более обеспокоена опасностью, которую представляли мавританские вассалы султана для ее собственных

владений в Северной Африке. Следовательно, первой целью христианства должно было стать восстановление контроля в Центральном Средиземноморье, с отсечением африканских владений султана от его территорий в Европе и Азии, что фактически означало разделение его империи на две части. Так, в июле 1570 года папа созвал собрание, чтобы принять устав новой христианской лиги, и в течение последующих месяцев, путем терпеливой аргументации и с активной помощью Венеции, постепенно одержал дипломатическую победу над королем Филиппом. Это была тяжелая борьба. После восьми месяцев, как только казалось, что последние препятствия почти преодолены, испанцы передумывали и грозили изменить мнение по всем вопросам, по которым уже договорились. И только после того, как Венеция, наконец потеряв терпение, фактически отправила посланца в Константинополь, чтобы попытаться заключить сепаратный мир, испанцы снова изменили свою позицию и позволили урегулировать оставшиеся вопросы.

Окончательное соглашение было официально обнародовано 25 мая 1571 года в соборе Святого Петра. Оно было бессрочным, как наступательным, так и оборонительным, и было направлено не только против самой Османской империи, но и против ее мавританских вассалов и единоверцев на побережье Северной Африки. Стороны, подписавшие договор — Испания, Венеция и Папская область (была оставлена возможность присоединиться к соглашению для императора, короля Франции и короля Польши, если они того пожелали бы), — должны были совместно предоставить 200 галер, 100 транспортных судов, 50 000 пеших солдат и 4500 кавалерии, вместе с необходимой артиллерией и боеприпасами. Эти силы требовалось собирать каждый год, не позднее апреля, для летней кампании, где бы они ни понадобились. Каждую осень должны были проводиться совещания в Риме, чтобы определить планы на следующий год. Если Испания либо Венеция подвергались нападению, то союзник должен был прийти на помощь, и обе стороны обязывались применить всю свою мощь для защиты папских владений. Сражаться надлежало под знаменем лиги; важные решения следовало принимать большинством голосов трем командующим генералам — это были Себастьяно Веньер от Венеции, Маркантонио Колонна с папской стороны и генерал-капитан объединенного флота, единокровный брат короля, дон Хуан Австрийский со стороны Испании.

Дон Хуан Австрийский был незаконнорожденным сыном Карла V от германской дамы по имени Барбара Бломберг. Двадцати шести лет от роду, необыкновенно красивый, прирожденный лидер, он уже отличился в прошлом году, подавив восстание мавров в Испании. Венецианцы выразили свою радость по поводу этого назначения — что неудивительно, так как первоначальный выбор испанского короля, который затем, к счастью, передумал, пал на Джан Андреа Дориа. Они выказали бы гораздо меньше удовлетворения, если бы знали, что Филипп, который подозревал, что отвага юного принца могла возобладать над трезвым рассудком, приказал ему ни в коем случае не вступать в битву без разрешения Дориа.

Хотя явно было слишком поздно соблюсти расписание, оговоренное в соглашении, союзники договорились, что лето 1571 года нельзя терять даром и что войска для кампании первого года соглашения следует собрать в Мессине как можно скорее. К августу все собрались, и дон Хуан составил порядок следования. Он сам, вместе с Веньери Колонной, должен был находиться в центре, с шестью десятью четырьмя галерами. Правым флангом из пятидесяти четырех галер должен был командовать Дориа; левое, из пятидесяти трех галер, было под командованием венецианца Аугустино Барбариго. Кроме того, еще должен был быть небольшой авангард из восьми галер и арьегард из шести, ими командовали соответственно дон Хуан де Кардона и маркиз Санта-Крус. Каждой группе придавалось шесть галеасов (трехмачтовых галер). Галеоны и тяжелые транспортные суда, которые, не имея весел, как галеры, были значительно менее маневренны, должны были образовать отдельный конвой. [260]

260

Краткое описание этих кораблей будет вполне уместно. Галера — однопалубное судно, 120–180 футов в длину, 20 футов в ширину. Обычно передвигалось под парусом, но во время сражения всегда ускорялось с помощью весел. Пять пушек было установлено на носу, несколько орудий поменьше — посередине. Металлический «клюв» длиной в 10–20 футов использовался в качестве тарана. Галеон гораздо тяжелее галеры, двухпалубный, на обеих палубах тесно устанавливались пушки. Не имел весел. Высокая, неповоротливая плавучая крепость. Галеас нечто среднее между двумя упомянутыми. Высокая корма и бак (обеспечивающие укрытие для гребцов); 50–70 пушек, установленных треугольником.

Ободренные падением Фамагусты и отбытием в Мессину фактически всего

венецианского флота, турки к тому времени в большом количестве вошли в Адриатику; высадки в Корфу и в Далмации вызвали в Венеции растущий страх внезапного вторжения, перед которым город остался почти беззащитным. Однако при приближении объединенного флота турки быстро отступили на свои базы в Греции; они не хотели оказаться запертыми в узком море в окружении врагов. Таким образом, 6 октября турки вышли из Лепанто (современный Навпакт в Патрасском заливе), чтобы встретить приближающихся христиан.

Христиане были настроены решительно. Два дня назад, в Кефалонии, они услышали о падении Фамагусты и, в частности, о гибели Маркантонио Брагадино; их сердца были полны ярости и жажды мщения. В тот самый день, однако, произошел случай, который едва не оказался роковым. Испанский офицер и пара его подчиненных на галере Себастьяно Веньера оскорбили венецианцев, и в последовавшей драке несколько человек были убиты; Веньер, ни с кем не советуясь, по собственной инициативе, повесил виновных на верхушке мачты. Когда об этом было доложено дону Хуану, он впал в ярость и приказал арестовать капитана — команда, которая, будучи исполненной, вполне могла бы расколоть весь флот. К счастью, более благоразумные советы — возможно, данные Колонной — возымели действие, и Хуана убедили отменить приказ; но он никогда не простил Веньера. С тех пор все его сообщения венецианской эскадре были адресованы заместителю командующего.

Два флота встретились на рассвете 7 октября, в миле или двух восточнее от мыса Скрофа, у входа в Патрасский залив. Галеоны еще не прибыли, но дон Хуан был полон решимости сразу вступить в бой с врагом. Только слегка изменив боевой порядок — Барбариго и Дориа получили еще по десять галер каждый, — он выстроил свои корабли и двинулся в атаку. Турки ждали его, их флот, почти равный по силам с флотом союзников, образовывал огромный полумесяц, который простирался от одного берега залива до другого. Адмирал Али-паша командовал центральной эскадрой из восьмидесяти семи галер: на правом фланге был Мехмет Саулак, правитель Александрии, с пятидесятью четырьмя галерами; и слева, напротив Дориа, располагалась шестьдесят одна галера под командой Улуг Али.

Было около половины одиннадцатого, когда сражение началось с северной стороны линии баталии, где левый фланг дона Хуана под командой Барбариго вступил в бой с правым флангом Али-паши, которым командовал Саулак. Битва была жестокой, флагман Барбариго был одновременно атакован пятью турецкими кораблями, которые осыпали его стрелами, одной из которых венецианский адмирал был смертельно ранен в глаз. Его племянник, Марко Контарини, взял командование на себя, но через пять минут он тоже погиб. Тем не менее схватка закончилась полной победой христиан, которые под предводительством Федерико Нани и Марка Кверини в конце концов сумели прижать весь турецкий правый фланг к берегу. Турки покинули свои корабли и попытались спастись бегством в близлежащих холмах, но венецианцы преследовали их и рубили прямо на бегу. Саулак был взят в плен, но он уже был тяжело ранен и не прожил долго.

Теперь очаг битвы сместился в центр, где приблизительно в одиннадцать часов галеры дона Хуана, наступая в строю на одной линии, мощным одновременным натиском атаковали галеры Али-паши, и два флагмана целенаправленно двинулись прямо друг на друга. Они встретились и столкнулись: с каждой стороны от них, вдоль строя, другие галеры повторили этот маневр, одновременно наступая по направлению к центру, пока перестало быть видно море, и люди прыгали и карабкались с корабля на корабль, сражаясь врукопашную мечами, абордажными саблями и ятаганами. Дважды отряды Али-паши из четырехсот отборных янычар шли на абордаж «Реала», флагмана дона Хуана; трижды испанцы атаковали турецкий флагман, последняя атака проходила под прикрытием плотного огня с галеры Колонны, который только что поджег галеру Пертау-паши, заместителя Али. Во время этой третьей атаки Али попало в лоб пушечное ядро. Не успел он упасть, как его голова была отрублена солдатом из Малаги, который насадил ее на пику и размахивал ею, чтобы придать храбрости товарищам. Турецкий адмирал погиб, флагман был захвачен, и турки быстро лишились мужества. Большинство их кораблей было разрушено в свалке; те, кому удалось выбраться, развернулись и спаслись бегством.

Тем временем на юге дела шли не так хорошо. С самого начала наступления, около десяти часов того утра, Джан Андреа Дориа тревожила его позиция. Турецкий левый фланг под командованием Улук Али, который ему противостоял, был длиннее и сильнее — девяносто три корабля против его шестидесяти четырех — и, растянувшись в южном направлении, как затем и произошло, угрожал обойти фланг Дориа. Чтобы избежать этой опасности, генуэзец изменил курс в направлении юго-востока, результатом этого маневра стал постоянно увеличивающийся разрыв между ним и доном Хуаном. Дориа следовало бы подумать получше. Улук Али увидел этот разрыв и немедленно изменил свои планы, повернув к северо-западу с целью прорвать строй христиан и напасть на них с тыла. Следуя этим курсом, он добрался до южной части эскадры дона Хуана, состоявшей из нескольких кораблей мальтийских рыцарей. Мальтийцы сражались доблестно, но против настолько превосходящего противника у них не было ни одного шанса, и они погибли все до последнего. Их флагман был взят на буксир, и Улук Али поднял их захваченное знамя на своем корабле.