История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
было столь наглядным (римляне имели более 30 тыс. солдат, а бол-
гары около 12 тыс.), что хан Крум благоразумно избегал большого
сражения, укрываясь вдалеке. Этого было достаточно для совет-
ников царя, чтобы утверждать, будто бы победа у Михаила Рангаве
в руках; и царь охотно поверил таким приятным словам. Лишь в
конце июня 813 г. хан Крум рискнул дать бой римлянам, хотя и не
без страха за его исход — его все еще пугала численность греков.
Варвары остановились в 30 км от римского лагеря, у города
Версиникии,
кис предложили царю немедленно напасть на болгарский лагерь и
разгромить его, используя фактор неожиданности и преимущество в
живой силе. Они прекрасно понимали, что при том пораженческом
духе, который царил в их войске, необходимо победить в одном-двух
боях, иначе кампания неминуемо будет проиграна. «Невозможно
победить неприятеля, находясь в десяти часах пути от него», — го-
ворили они императору1. Однако и на этот раз советники Рангаве
отговорили императора от предложенного плана — видимо, они
убедили царя, что в этом случае победа достанется не ему, а стра-
тигам, и василевс вновь безрассудно возвеличил свою гордость над
опытом собственных командиров.
Пока Михаил и Крум маневрировали и укрывались в лагерях, открылись неблагоприятные последствия той религиозной поли-
тики, которую царь начал проводить годом ранее. Многие солдаты
его армии открыто принадлежали к лагерю иконоборцев, и теперь
публично провозглашали, что все их неудачи — от забвения импе-
ратором «истинной» веры. Другие — тайные павликиане, не смогли
1 Шиканов В.П. Византия: орел и лев. Болгаро-византийские войны VI —
XIV вв. С. 58.
218
Д И Н А С Т И Я Н И К И Ф О Р А Г Е Н И К А
забыть Рангаве недавние гонения на своих близких, и, напротив, с теплотой вспоминали императора Константина V, бывшего к ним
милостивым. В самой столице произошло примечательное событие: во время богослужения народ сорвал петли с гробницы Константина
Исавра и воззвал: «Восстань, и помоги гибнущему государству!»1.
Едва ли это событие можно отнести к разряду оптимистичных, и вряд ли такое поведение столичных жителей демонстрировало
их веру в полководческие таланты Рангаве и успех начатой им кам-
пании.
Две недели обе армии стояли друг напротив друга, не решаясь
начать сражение. Находясь постоянно в доспехах, римские воины
очень страдали от жары, солдаты ходили злые и угрюмые, начался
падеж лошадей и, как следствие, эпидемия. Бездействие было тем
более удивительным, что византийцы занимали выгодную позицию: они стояли на возвышенности, а болгары располагались внизу в
долине — идеальное сочетание для атаки тяжелой римской кава-
лерии. 22 июня 813 г. произошло, наконец, решающее сражение, свершившееся, тем не менее, против воли царя. Потеряв всякое
терпение, не в силах сносить робость императора и его окружения, стратег Аплакис заявил Михаилу Рангаве, что сам со своими войска-
ми начинает атаку на болгар. С 8 тыс. воинов он начал наступление
на правом фланге.
Его атака развивалась очень успешно — в одно мгновение бол-
гары были смяты и отброшены к своему лагерю. В этот момент
достаточно было Рангаве отдать приказ гвардии и войскам цен-
тральной линии о переходе в наступление, а их насчитывалось более
14 тыс. воинов, как участь болгар была бы решена. Но царь без-
действовал — то ли по причине робости и нерешительности, то ли
по советам своих фаворитов, желавших посмотреть на унижение
упрямого полководца, вздумавшего нарушить приказ Рангаве. Так
или иначе, но Крум быстро восстановил порядок в своих рядах и
нанес контрудар во фланг частям Аплакиса — те, конечно, не вы-
держали атаки противника и побежали. В этот момент наглядно
проявилось то, что управление римскими войсками отсутствовало
напрочь: одни отряды дрались, центр войска и гвардия стояли на
месте, не шелохнувшись, левый фланг под командованием стратига
Льва также не получал никаких приказов из царской ставки. И когда
каппадокийцы и армяне из фемы Анатолика увидали резню своих
1 Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына
его Феофилакта. С. 430, 431.
219
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
товарищей по правому крылу на фоне бездействия главнокоман-
дующего, они начали отступать.
Впоследствии не раз будут упрекать Льва Армянина в сознатель-
ном отступлении, в том, что его демарш предуготовил поражение
римской армии, и будто таким способом он желал скомпрометиро-
вать Рангаве и завладеть императорским троном, и тому подобное.
Трудно сказать, руководствуясь общими соображениями, насколь-
ко эти обвинения обоснованны — но вообще невольно возникает
простой вопрос: а мог ли Лев в таких условиях и при такой органи-