История вторая: Самый маленький офицер
Шрифт:
Тут Алёна издала завершающую барабанную дробь пальцами всё по той же диванной подушке и перестала дуться:
— Ну что, умник по части авантюр и глупостей, надумал что-нибудь новенькое?
Сиф повернул к ней голову и буркнул:
— Да толком ничего. Тупик. Разве что… — он уставился куда-то в пространство, переплетая пальцы. — Разве только Ивельский мог сказать Хамелеону, что к Тилю приходил друг, русский офицер… Я придурок!
— Самокритично, — оценила Алёна, скрывая любопытство.
— Ивельский знал, что Леон меня разоблачит! Знал, поэтому, волнуясь за Тиля, и сообщил командиру, где нас искать! Навкина бабушка!
— А не дедушка? — усомнилась Алёна.
— Это экспрессивное выражение, — сделав лицо «ботана», заявил Сиф, не зная, радоваться ли ему тому, что объяснение найдено, или идти убивать Ивельского на месте. Всё больше он склонялся ко второму.
Долго, правда, строить планы мести не удалось, потому что Алёна подёргала погрузившегося в раздумья друга за рукав и спросила:
— А с Тилем что делать собираешься?
— Я?.. — Сиф опешил. Сказать-то Ивельскому было просто, а вот исполнить сказанное… — Может, будет лучше, если он поживёт с нами? К Ивельскому я его точно не отпущу!
— А твой полковник как к этому отнесётся?
— Не знаю, — буркнул мальчик и откинул волосы ото лба, припоминая, где уже видел такой жест. Ах, у Алёны… И у Кондрата. Какие разные люди, а жест так похож!..
И тут — что за банальное слово «тут»! — с порога раздалось:
— Так-так…
Алёна стала свидетелем довольно обыденной сцены: Сиф втянул голову в плечи и чуть повернул голову в сторону двери, тихонько скульнув из-за боли в спине.
— Я что-то не то делаю? — прозвучал его испуганный голос.
— Ну, прежде всего, объясни, что ты делаешь, а потом уже я сделаю вывод, то это или не то, — ответил Заболотин, покачивая головой. Войдя, полковник прислонился спиной к столу и скрестил руки на груди: — Ну?
Сиф вздохнул, запрыгнул на подоконник, потом спрыгнул и помялся с ноги на ногу. Старший офицер спокойно наблюдал за всеми движениями. Сиф поглядел на порог комнаты, в глубине души надеясь, что там появится Тиль, но друга не было. Пришлось мальчику набрать в грудь побольше воздуху и выпалить:
— А можно Тиль останется с нами? Ему нельзя к Ивельскому!
— Почему? — склонил голову на бок полковник.
— Это Ивельский сообщил Хамелеону, кто я такой!
— Ты хорошо подумал?! — Заболотин стремительно шагнул к подростку. — Зазря разбрасываться обвинениями не стоит.
— Я не зазря! — горячо возразил Сиф. — Никто другой просто не мог! Только Ивельский знал, что я офицер, при первой встрече я же ему представился! — и он вывалил всю историю их знакомства у подъезда.
Заболотин на некоторое время задумался, и Сиф в тревоге заглянул ему в лицо: поверит? Не поверит?
Полковник не торопился высказывать своего решения. Сиф беспокойно переминался с ноги на ногу рядом. Алёна сидела на диване и молчала, переживая за друга. Стало тихо-тихо, и можно было расслышать, как за стеной кто-то переговаривается. Наверное, Краюхи продолжают расспрашивать Тиля. Или Великий князь.
— Это очень смелое заявление, Сиф, — наконец произнёс Заболотин. — И подкреплено только предположениями. Ты понимаешь, что будет, коли ты ошибся?
— Я не ошибся, — твёрдо сказал Сиф. — Я уверен!
Заболотин покачал головой и ничего не сказал. Молодой фельдфебель воспринял это, как разрешение самому разбираться со своим обвинением. Правда, с чего начать, было так же неясно, как и до разговора с Ивельским.
Алёна вдруг подалась вперёд и спросила:
— А… господин Заболотин-Забо…
— Просто Заболотин, — прервал её полковник.
— Господин Заболотин… а… правда Сиф служил в разведке?
— А я что, соврал, по-твоему? — возмутился Сиф.
Алёна показала ему язык и обвинила:
— А ты всё вечно сваливаешь на склероз и никогда ничего не рассказываешь!
Заболотин некоторое время переводил взгляд с Алёны на Сифа и обратно, затем рассмеялся:
— Спелись… Вы друг друга сто?ите.
Сиф погрозил кулаком Алёне. Та зеркально повторила его жест. На этом обмен любезностями закончился, потому что Заболотин, откровенно насмехаясь, погрозил кулаком обоим разом.
— Голубки, тоже мне.
Друзья демонстративно уставились в разные стороны.
— Сиф, ну что, мне раскрывать девушке тайны твоего прошлого?
Сиф вздохнул и без особой радости кивнул. Вид у него был, как у гуляющего вокруг собственного эшафота осуждённого на казнь. Одним словом — безрадостный.
Заболотин развёл руками, словно говоря: «Но ведь сам же разрешил!» — и вновь скрестил их на груди, устремив взгляд за окно, в ночной полумрак города с отблесками фар, рекламных огней и окон. Помнит ли Сиф этот город другим — пустым, разрушенным, с жителями, боящимися показаться на улице? Или благополучно доверил все эти воспоминания глубоким расщелинам исковерканной памяти?
— Изначально, конечно, я не предполагал, что Сиф будет в разведке, — начал полковник, припоминая события шестилетней давности. — Но ему, видите ли, участь адъютанта была скучна, ему настоящую службу подавай!
— Просто мне хотелось делать что-то реально полезное, — уточнил Сиф, взглянув на командира исподлобья. — А вы меня в бой старались вообще не пускать.
— Знаешь, ты мне всегда больше нравился без дырок от пуль.
Сиф потянулся к груди, но не коснулся — больно — и не стал спорить: он сам себе тоже нравился целым. Только отчего-то это никак не удавалось ему, что позавчера, что сегодня. Хорошо ещё, на войне было иначе.