История юного демона
Шрифт:
— Нравится? — поинтересовалась я. — Моя работа, я тут все обставляла. Пошли пока дальше, ни к чему тебе будет тут все перепутать. Брось сумку, сейчас забежим ко мне, я там вещи оставлю.
Ристо пошел за мной, я открыла дверь в конце коридора. Моя комната, моя святыня, в которую посторонних людей я не пускаю вообще. Да и своих тоже, в принципе. Поэтому я оставила Ристо за дверью, бережно положила сумку на ковер и вышла из комнаты. Ристо попытался заглянуть туда, но только чуть нос не прищемил дверью. Я показала Ристо, где ванные комнаты, потом потащила в гостиную.
— У вас такой
— Не такой уж и большой. Здесь есть дома и побольше… Просто вначале этот дом хотели отдать под гостиницу, но потом передумали и построили обычный дом. Ничего особенного, как видишь, — я уселась на диван, с радостью осматриваясь вокруг. — Хорошо дома!
— Да, у вас дома хорошо, — согласился Ристо, проводя рукой по каминной доске и осматривая маленькие фигурки, вырезанные из дерева, рамки с фотографиями, разные мелочи на доске.
Вошла мама.
— Ну что, дом показала? Ристо, мы обычно едим на кухне, иногда, конечно, можно и в зале, но наверх еду носить категорически запрещается.
— Да, хорошо, Эвелия Линровна, — покорно кивнул Ристо.
— Вот, хороший мальчик, — умилилась мама. — Не то что этот твой Килроб! Он, кстати, когда приедет?
— Завтра утром, у них эта суббота отдана под соревнования, — отозвалась я. — Думаю, мы с Ристо сами его встретим.
— Девочки с ним приедут? — поинтересовалась мама.
— Мам, ну конечно! — я закатила глаза. — Куда им еще на каникулы ехать?
— Ладно, значит, завтра никуда не иду… Да, я хотела попросить — раз уж вы наверняка завтра сразу уйдете гулять, найдите где-нибудь красивую елку, нужно украсить зал к празднику. Думаю, многие захотят отпраздновать здесь.
— Мы же собирались посидеть одни? — я холодно вздернула брови.
Мама вздохнула.
— Я имела в виду, что днем здесь могут собраться люди, — ответила мама. — Да и после праздников здесь будет много народу. В общем, завтра идете за елкой! Вечером будете украшать ее, и, если захотите, поможете мне в ресторанчике. Да, тебя звал Меверек.
— О, нет! Я не пойду сегодня вниз ни за что на свете! Он опять будет издеваться, старый…
— Витта! — возмутилась мама.
Я покорно замолчала.
— Ладно, не хочешь идти, не иди. — она посмотрела на часы. — Тем более, уже достаточно поздно, все равно скоро всем расходиться.
Она вышла из комнаты.
— Что значит, найти елку? — поинтересовался Ристо.
— Да просто купить, — я пожала плечами. — Ничего особенного. Меня больше волнует тот факт, что я не предупредила маму о Фармолане. Если он неожиданно появится под окнами, то немного напугает всех… Хотя он же пегас, да? Вряд ли его испугаются… Ладно, не думаю, что в ближайшее время он придет.
— Кстати, ты вчера мне так и не рассказала, почему опоздала на вечеринку, — напомнил Ристо. — И в поезде не говорила!
— На вечеринке принято веселиться, — проворчала я, разжигая огонь в камине. — А в поезде мы ехали в одном купе с Эрнстом и Пилстом. Думаешь, при них стоило говорить?
Остаток вечера потратили на то, что я рассказывала Ристо про нашествие маленького пегаса и о том, что зеркало подтвердило наши сомнения о Сарбине. Потом мы говорили о всякой ерунде и разошлись по комнатам, только когда нас разогнала мама.
Я зашла в комнату, опасливо смотря под ноги. Если мама все же побывала в ней, было опасно двигаться дальше в темноте. Я осторожно включила свет. Фуф, вроде все на своих местах. У дальней стены на окне уголок химика, на котором в состоянии полного хаоса валялись пузырьки, корешки, веточки, стебельки, конечности всяких жучков, крылышки бабочек и прочие прелести зельеварения. Поверхность стола, на котором все это лежало, была черноватой, с множеством пятен, оставшихся после неудачных опытов. Я улыбнулась, подумав, что за такой хаос папа бы меня убил на месте. Мама же, панически боясь находиться рядом с "опасными" веществами, в мою комнату не заходила вообще. Конечно, она долгое время пыталась заставить меня избавиться от всех этих веществ, но я была непреклонна. В итоге ей пришлось взять с меня клятву, что в доме я заниматься взрывоопасными опытами не буду.
Другая часть моей комнаты была куда более спокойной и безопасной. Простая широкая кровать, небольшая тумбочка, на которой в шатком равновесии высилась стопка книг, не поместившихся на полке. Шкаф-купе, старинная тумбочка, которую я из вредности не позволила выкинуть, в которой теперь хранился всякий ненужный хлам. На полу стояла странная конструкция — скульптура, когда-то давно подаренная мне Розой. Сейчас скульптура служила вешалкой, на которой было наброшено множество курток и шапок.
Мда, немного захламленная, но родная комната.
Утром следующего дня было очень холодно. Конечно, район, где мы жили, всегда был холодным зимой, но кажется, все же не настолько. Обмотавшись шарфом, напялив самую теплую шапку, стащив мамин пуховик, я потащила сопротивляющегося Ристо, не желавшего в такой мороз куда-то идти, встречать Килроба.
В свете дня Снорист был еще красивее. Ристо вскоре забыл про холод, пялясь то на горы, то на удивительные дома, то на прохожих всех мастей, то на животных у них на поводках. Глаза разбегались даже у меня. Вроде выросла здесь, а до сих пор трудно свыкнуться с обилием разностей. Вскоре дошли до вокзала и принялись ждать прибытия поезда. На перроне было много знакомых лиц. Соседи пришли встречать своих детей. Я разговорилась с матерями Розы и Алисы, потом заболталась с весельчаком отцом моего старого друга Самрика. Ристо все это время неловко переминался с ноги на ногу, а когда его о чем-то спрашивали, смущался и опускал голову. Мда, зеленый еще, в этом городе тебя в покое не оставят!
Но вот показался поезд. Мы замолчали, ожидая, пока он остановится. Открылись двери, из которых хлынул поток прибывших школьников. В толпе ребят я увидела лица друзей и довольно улыбнулась, торопливо шагая вперед.
— Ааа, кого я вижу! — воскликнул Килроб, заключая меня в объятия. — Ой, а закуталась то вся, как на северном полюсе.
— А сам-то! — возмутилась я, ткнув пальцем в куртку из драконьей шкуры. — Она получше моей греет!
— Опять стащила мамин пуховик? — поинтересовалась Роза с круглым пухленьким личиком. Она была очень низенькой и милой, многие люди принимали ее за совсем маленькую девочку, что дико бесило Розу.