Истребитель
Шрифт:
– Тогда, если мы договорились, пойдемте за мной, я выдам вам одежду и личные вещи, – улыбнулась девушка и отвела его на склад. Личных вещей у него было не много, но, к счастью, все необходимое друзья догадались положить Саше с собой. Спустя пять минут он уже ехал в такси, которое, как и абсолютное большинство любого другого транспорта, было полностью автоматизированным.
По дороге в бар ему встретилось несколько небольших демонстраций и одиночных пикетов. Люди расслабились после бесплодного десятилетия, названного также потерянным, когда рождались только искусственно зачатые дети.
Такси завезло его в какой-то злачный район на восточной окраине, но карта подсказывала, что рядом военная часть и общежития. По сути – открытый военный городок, после превращения России в страну – «экспортера насилия» смешение военных городков с гражданскими поселениями было почти повсеместно. Расплатившись за проезд рукоинами, Саша вышел на незнакомую улицу прямо у вывески бара «Медвежья берлога».
Собственно, пропустить это заведение было практически невозможно. Деревянные бревна были окружены декоративными панелями, вероятно, изображающими мох. Хотя, учитывая моду на биодизайн, может, это и был самый настоящий мох. Наушники, которые он не снимал с момента выхода из палаты, хорошо предохраняли от лишнего шума, вычленяя только голоса и сигналы опасности, вроде приближающегося автомобиля. Так что, кроме смешения цветовой гаммы и снижения чувствительности к красному, чувствовал он себя почти нормально. Глубоко вдохнув и приготовившись к обычному для таких мест шуму, он открыл дверь.
Сначала его взгляд заволокло разноцветной дымкой от звуков и голосов, но спустя десяток секунд наушники подстроились и звук пропал. Находиться в полной тишине посреди разговаривающего и орущего народа было, мягко говоря, странно, хотя и приятно. Быстро найдя друзей за столиком рядом с барной стойкой, он похлопал Леху по плечу.
– Здорова, гигант, – проговорил Александр, садясь на единственное свободное место. – Ты еще в состоянии разговаривать?
– Я? Еще бы! – заявил, усмехаясь, Леха. – Я, как легендарный Портос, любимец женщин и…
– Любимцем женщин, если мне память не изменяет, был Арамис, – сказал, садясь, Саша. – Но ты договаривай.
– И вина, – неуверенно закончил Леха. – Хотя ты прав, с вином тоже не сходится, или водку на Руси можно приравнять к вину?
– Вроде были медовуха и брага, – почесал в затылке Александр. – Ты же знаешь, у меня по курсу истории четверка, я особо не углублялся.
– Ну, у меня-то его и вовсе не было, – усмехнулся гигант, выпивая очередную пятидесятиграммовую стопку. Судя по бутылкам под столом, это была уже третья.
– Зато дополнительный курс физухи тебе пригодился, – ухмыльнулся Саша, жестом отказываясь от предложенной другом рюмки. – Не знаю, как алкоголь может повлиять на общее состояние. У меня и так галлюцинации, так что усугублять не буду.
– А на кой приехал тогда? – удивился Леха. – Лежал бы себе в больничке.
– И оставить двух друзей напиваться в одиночестве? – улыбнулся снайпер. – Тем более если ты думаешь, что мне не нужна сейчас компания, то очень ошибаешься.
– К тебе она, судя по всему, последнему заходила… – пробормотал гигант.
– Что есть, то есть, – кивнул он, соглашаясь. – Сказала, что прощальный подарок принесла.
– Трахались? – спросил Леша.
– Трахались, – подтвердил снайпер. – Никогда так хорошо не было, если честно. И вряд ли будет.
– Ну, тут бы я не зарекался. Может, будет? – сказал с надеждой гигант. – Хотя меня она сегодня досуха выдоила, так что о сексе в ближайшую неделю или две думать вообще не буду.
– Хорошо тебе. А я свои потребности знаю. Два дня не пройдет, как захочется продолжения. – Потом до него дошло: – Стоп, сегодня?
– Ага, с самого утра. Но не волнуйся, прежде чем к тебе идти, она хорошенько помылась.
– Да я, в общем, не об этом подумал, но спасибо, успокоил. А Костя?
– А с ним она просто на словах порвала. Без прощального подарка.
– Я так понимаю, что ты ему не рассказал о своем подарке? – спросил Саша.
– Если честно, рассказал, – стушевался Леха.
– Понятно, чего он так наклюкался. Кстати, у меня от нее еще подарок остался, правда, она о нем не знает. – Он достал планшет и, выключив громкость, поставил ролик.
– Охренеть, – сказал гигант, выпучив глаза. – Не думаешь, что это несколько нечестно по отношению к ней, такое хранить?
– А встречаться сразу с тремя-четырьмя честно по отношению к нам? – спросил в свою очередь Саша. – Хотя ты прав, надо будет удалить. Правда, это видео не я снимал, а автоматическая система наблюдения в клинике, где я лежу.
– Ты что, хочешь сказать, что этот ролик в базе больницы висит? – поразился Леха. – Это ж пипец полный! Как ты теперь по службе?
– Нормально. Во-первых, он конфиденциальный. – При этих словах друг чуть не заржал в голос. – А во-вторых, он на фиг никому не нужен. Я же всего лишь кадет, она моя сокурсница, никакого криминала.
– Только вот ей семнадцать, а тебе двадцать два, – уточнил Леха.
– Ну и так же понятно, что по обоюдному согласию.
– Это да. Но все одно не очень-то хорошо, – заметил приятель. – Ты ведь, если пересматривать будешь, только соскучишься. Как бы тебе с ней ни было хорошо.
– Черт. Тут ты прав, – признал Александр. И с тяжелым вздохом нажал на удаление. Он еще несколько секунд раздумывал перед тем, нажать ли на подтверждение, но в конце концов решился. Когда видео исчезло, он с облегчением выдохнул. – Только признай, тебе просто завидно было, что у тебя такого видео нет.
– Подловил, – улыбнулся Леха. – Но это и к лучшему. Я, может, и не смог бы удалить.
– Хэх. А меня сегодня симпатичная сестричка к себе спать позвала, – вспомнил Саша. – Старше Марины, конечно, но тоже очень ничего.
– Они все нынче очень ничего. С тех времен, как пластические операции стали общедоступны.
– Вот интересно, а Марина себе операции делала?
– Никогда не задумывался, – честно признался гигант. Потом тяжело вздохнул. – Вот ты сегодня к сестричке собрался, у тебя ее адрес хоть есть?