Иван — я, Федоровы — мы
Шрифт:
— Это я понимаю… — вздохнул Дымов.
— Бегаешь, а другие пожар устраивают! — никак не мог успокоиться Богданович.
— А я тут при чем? — возмутился в свою очередь лейтенант.
— Бутылку с горючкой у тебя с огневых утащили, — пояснил Филин.
— Удивляюсь, — развел руками капитан, — как у вас этот Федоров пушку не утащил?
Дымов сжал кулаки:
— Где он?! Дайте мне его, гада! Дайте! — Увидел с перебинтованной, как снежная баба, головой мальчишку, и кулаки его разжались…
6
— На пле-е-чо! — скомандовал Черношейкин и сам, вскинув винтовку, лихо исполнил свою команду, вкладывая в это всю душу.
У Вани после нескольких дней занятий с Черношейкиным ныли руки от винтовки; хотелось утереть выступившие на кончике носа капли пота, но усач не сводил с него острых глаз и гонял без передышки:
— К но-о-ге!.. На пле-е-чо!.. Шагом марш! Левой! Левой! Круго-ом марш!.. На ме-е-сте! Стой! Вольно, перекур! — Отдуваясь, Черношейкин вытер со лба пот и уселся на откосе балки.
Ваня, словно повторяя команду, тоже утерся рукавом и присел рядом. Черношейкин свернул цигарку, пустил дым, посмотрел на взмокшую на лопатках мальчишки гимнастерку, удовлетворенно распушил кончиками пальцев усы.
— Может, будет гонять? — повернулся к нему Ваня. — Палю плохо из винтовки или гранату не умею кидать?
— Винтовкой и гранатой ты овладел, а строевой надо еще того…
— На парад меня готовишь, Черношейкин, что ли?
— Бой порядку требует, а у тебя разнобой. Как воевать будешь?
— Ну давай тогда эту, строевую!
— Кончай перекур! — Черношейкин с досадой притушил цигарку и скомандовал: — Становись! Смирно! Рядовой Федоров, ко мне!
— Товарищ ефрейтор, рядовой Федоров прибыл по вашему приказанию! четко доложил Ваня, но забыл приставить ногу.
— Отставить! — свирепо гаркнул Черношейкин. — Рядовой Федоров, ко мне!..
Черношейкин еще два дня «снимал стружку» с Вани, и, когда тот думал, что все окончено, явился лейтенант Дымов.
— Товарищ ефрейтор, как Федоров по-пластунски ползает?
— Федоров, ложись! — приказал Черношейкин. — Ставлю боевую задачу. Впереди немцы. По-пластунски достигни того бугорочка.
Ваня быстро пополз.
— Это по-пластунски называется… — усмехнулся лейтенант. — Оттопырил «же»! Так из нее немцы дырявое решето сделают. Покажи, как будешь окапываться. Куда голову высунул?! Да так башку твою в шинкованную капусту превратят! Черношейкин! Согнать с пацана еще семь потов!
— Мало я рыл укрытий на этой кухне…
— Молчать! — прикрикнул Черношейкин. — Есть согнать, товарищ лейтенант, семь потов с пацана… то есть с бойца Федорова.
Все отчетливее слышался гул сражения. Дымов ушел. «Везде мне этот лейтенант вредит!» — зло посмотрел ему вслед мальчишка. А Черношейкин опять за свое:
— Боец Федоров, ложись! Слушай боевую задачу…
Но тут, запыхавшись, подбежал Кухта:
— Черношейкин! К орудию! Танки!
Комиссар Филин, сжимая трубку полевого телефона, до хрипоты вызывал «Дон»: связь истребителей с комдивом Сологубом не действовала. Рядом в окопе, прикрыв веточками полыни козырек фуражки, вел наблюдение капитан Богданович.
— Взгляните на те курганы, — передал он бинокль комиссару.
Хмурый Филин весь преобразился, с интересом рассматривая курганы:
— Не иначе от скифов остались…
— Чего-чего? — не расслышал капитан.
— Это их места захоронения. В древности тут скифы жили, потом хазары, печенеги, половцы. Подумать только… Когда-то здесь князь Игорь сражался с половцами…
Богданович оборвал Филина:
— Меня интересует, кто сейчас сидит на кургане. Есть у немцев там наблюдательный пункт или нет?
— Точно. Есть, — помрачнев, сухо ответил Филин. — Поблескивают стеклышки стереотрубы.
— Вызывай, историк, комдива, — уже мягче попросил Богданович.
— Товарищ капитан! — раздалось тихо позади них.
Они обернулись. Прикрытый веником из полыни, к ним подполз повар Удовико.
— Весь личный состав накормлен, — доложил он шепотом и протянул котелок Богдановичу: — Вам последний.
— Комиссар ел? — строго спросил капитан.
— Они снимали пробу.
Богданович заглянул в котелок:
— Не много ли?
— Точно по норме. Товарищ капитан… говорят, немец нас окружает?
— Говорят, кур доят. Возвращайтесь на кухню.
— Есть. — Повар уполз.
— «Дон», «Дон»!.. Я — «Чир»… — вызывал командный пункт дивизии Филин.
Капитан заметил:
— Не взяли нас в лоб, теперь в клещи берут.
— Предполагаете, связь уже перерезана? — спросил Филин.
Капитан кивнул.
— Слушай, комиссар! Кто сумеет быстро пробраться к Сологубу?
— Дымов, — уверенно ответил Филин.
— Тогда посылай…
Повар вернулся на кухню совсем перепуганный.
— Нас окружили, — сообщил он Ване.
Действительно, перестрелка слышалась очень близко и почему-то не впереди кухни, как до этого, а позади. Но Ваню это не пугало после того невозможного, что свершилось на его глазах, когда десятки танков не смогли раздавить их, горстку истребителей.
— Ты-то видел, как окружили?
— А за спиною… палят. Кто там?
— «Кто, кто»! Палят — значит, надо.