Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа

Кунин Владимир Владимирович

— На хитрую жопу есть… что «с винтом»? Извините, Марксен Иванович. Предоставьте это дело мне, и у нас еще останутся бабки и на переезд вместе с яхтой в Одессу, и на паспорта, и на визы, и на булочку с маслом! — нагло заявил Василий.

— Ол райт, Васька. Но шустрить ты начнешь только после того, как мы получим эти самые паспорта и визы. Да, Марксен Иванович? — рассудительно сказал Арон.

— Конечно, конечно, Арон… Васенька, я думаю, так будет разумнее всего.

Как

по-русски будет «шейгиц»?

И этот день наконец наступил!

Из невероятной толпы, осаждавшей двери ОВИРа, выдрались на свежий воздух к своему «Москвичу», мокрые и расхристанные, сильно помятые, ошалевшие от духоты и давки, но безмерно счастливые Василий, Арон и Марксен Иванович с отъездными документами в руках.

Тут же к ним подошли очень старые еврей и еврейка с точно такими же документами.

— А что будет с билетами, что? — спросил старик у Марксена Ивановича, как будто они были знакомы уйму лет.

— Извините, я не в курсе, — смутился Марксен Иванович.

— Говорят, там такой халеймес!.. — сказала старуха. — Очередь на полтора года! В нашем возрасте — просто не дожить…

— Нам, честно говоря, билеты до лампочки, — сказал им Вася.

— Так вы не в Израиль? — утвердительно спросил старик.

— В Израиль, — ответил ему Арон.

— И как? Пешком? — иронически спросила старуха.

— Нет. Вплавь, — простодушно ответил Вася.

Старик воспринял это как издевательство и повел старуху прочь. Отойдя на безопасное расстояние, старик обернулся и сказал Васе:

— Шейгиц!

Арон решил исправить положение и крикнул старикам:

— Погодите! Может, вас подвезти куда-нибудь?

— Боже нас упаси от ваших любезностей, — сказала ему старуха.

Уже сидя в машине, Василий спросил Арона:

— А что такое «шейгиц»?

— А я откуда знаю? — окрысился Арон. — Я что, хедер кончал? Я родился и вырос в Ленинграде — «Шейгиц»… «Мудак», наверное. Судя по тому, как он на тебя посмотрел.

— Нет, нет! — возразил Марксен Иванович. — «Шейгиц» по-еврейски «босяк», «хулиган».

— Вы-то откуда это знаете?! — поразился Арон.

Марксен Иванович рассмеялся:

— А черт его знает… Не помню. Может быть, от Петьки Гринберга?.. Понятия не имею.

Как покупают паруса

Волоча за собой тяжелый рюкзак, Марксен Иванович с трудом вылез из трамвая. Отдышался, закинул рюкзак за спину, прошагал немного от остановки и завернул за угол. И сразу же увидел «Москвич» Арона, стоявший у дома.

Муравич улыбнулся, подошел к автомобилю, погладил его по капоту, как члена семьи близких ему людей, и вошел в парадный подъезд.

Дверь ему открыл Арон, тут же перехватил тяжелый рюкзак и недовольно сказал:

— Сколько раз говорить, чтобы вы не таскали ничего! Что за упрямство?! Подождать не могли, пока я приеду за вами?

— Тут бинокль,

барометр, компас, корабельные часы, кое-какие навигационные инструменты… — виновато проговорил Марксен Иванович. — Разные мелочи, оставшиеся у меня от прошлых лет. Все, что потом очень пригодится в море… А еще я вам принес в подарок книжечку…

Марксен Иванович достал из большого кармана рюкзака толстую синюю книгу и дал ее Арону. Арон открыл книгу, прочитал вслух:

— «Справочник яхтсмена»… Боб Бонд…

— Замечательная книжонка! — радостно сказал Марксен Иванович. — Ну, буквально все, что вам нужно знать о яхте, о море, о такелаже. Просто прелесть! И таким доходчивым языком написана!.. Тут все ситуации, с которыми вам, может быть, придется столкнуться… Это должно быть вашей настольной книгой!.. А где Вася?

— Здесь я, здесь, Марксен Иванович!.. — закричал Вася из комнаты. — Проходите! Я для вас сюрприз приготовил!

Марксен Иванович переступил порог комнаты и ахнул… Квартира была абсолютно пустой. Ни стульев, ни стола, ни дивана, ни шкафа… Небогатый гардероб Арона Иванова и Василия Рабиновича висел на гвоздях, вбитых в голые стены.

На кухне, кроме замызганной плиты и сваленных в угол сковородок и кастрюль, тоже не было ничего. Только японский календарь восьмидесятого года с голыми японочками болтался на двери.

— Боже мой… А где же мебель?.. — растерялся Марксен Иванович.

Вася взял Марксена Ивановича за руку, провел его во вторую пустую комнату и торжественно показал на четыре яхтенные лебедки, лежавшие на полу:

— А вот и мебель!!! — Сами говорили, что без этого нам в море не выйти!

— Да, да… Конечно, — Марксен Иванович присел на корточки, осмотрел лебедки. — Очень, очень хорошие лебедки, но…

— Когда в стране нет ни хрена, когда в магазинах за мебель дерут три цены, так и наша рухлядь пошла будьте-нате! — пребывая в полной эйфории от своих деловых качеств, прокричал Василий. — Копеечка в копеечку! Мы еще в наваре на четыре сотни!..

— Фантастика… — прошептал Марксен Иванович.

— То ли еще будет! — пообещал Вася.

И тут же раздался входной звонок.

— Эт-то еще кого несет? — удивился Арон.

Вася бросил взгляд на часы и восхитился:

— Во, деловые ребята! Крутые — дальше некуда!.. Это те, которые твою квартиру купили.

— Ты квартиру продал?! Ну, сукин кот!!! Ну, Васька…

— Так это же наши паруса!!! — закричал Василий и побежал открывать дверь. — Ты чем за паруса собираешься платить?! Поцелуями? Или у тебя есть заначка в десять штук?! Раздолбай!..

Марксен Иванович и Арон ошеломленно переглянулись.

Вася открыл входную дверь и впустил в квартиру…

…ДВУХ ПРИЯТЕЛЕЙ ВОВИКА-МАЖОРА, которых Арон десять дней тому назад избил ночью на улице!

Один был с палочкой, прихрамывал. Половина физиономии синяя, глаз заплыл.