Из цикла "Мельком"
Шрифт:
–
Обо всех этих мужских и женских отношениях горький опыт не девичьей, а уже бабьейжизни поет невеселые песни:
Ой, не рвитесь вы, девицы, Замуж скоро выходить! Вы не верьте молодцам, Хоть и божатся. Они божатся, клянутся, Отойдут — и засмеются. После смеху позабудут, Вас совсем любить не будут.–
Навязались супостаты, Холосты ребяты; Мимо девушек идут — Шляпы не снимают; Возле девушек сидят — Неучливо говорят…–
Есть
–
Сиротинка бедный Пристал к девушке одной, Словно к матери родной. Нет! Матушка неродная, Похлебка все холодная. Породнее бы была, Погорячей бы налила!–
Все "частушки", которые я привел в этой заметке, заимствованы мною почти исключительно из произведений женского ума; мужских "частушек" я почти не приводил здесь.
Если наш крестьянин-земледелец затрудняется новизнами собственной своей теперешней жизни и не может разобраться в мыслях относительно настоящего и будущего, то крестьянин-"рабочий", крестьянин, оторванный от деревни фабрикой, заводом, шахтой, напротив, уже давно вполне определил свое положение, свое настоящее, свое будущее и уже сознательно не может даже и мечтать о каком бы то ни было изменении в своем положении.
Крестьянин все еще пытается истолковать разные новинки времени непременно в собственную пользу. Объявят закон о лесо-охранении,он моментально принимается за лесо-истребление.Почему это? Потому что тогда, после опустошения, к мужикам должныотойти все леса, какие только есть. Часто изменяются рисунки бумажных денег — сегодня одни, завтра другие, — и опять мужик знает уже, зачем это делается: для разных людей будут и деньги разные, — для мужиков одни, для евреев другие, а для купцов третьи. Каждый живи только на свои деньги; тогда "арендатель" может и тысячи рублей совать мужику, но "арендательские" деньги для мужика, все равно что щепки. Посуется, посуется "арендатель", не найдет рабочих и "должен пропасть", а земля "сама собой" к мужикам поступит, потому что они и без денег знают, что с ней делать. [25]
25
До чего в стариках крестьянах вкоренились несбыточные слухи о земле, могут служить два сообщения о тех же самых слухах в "Сельский вестник" (No№ 44–45 и настоящего <90> года: "С юга и с севера России. Из Лысвенского завода, Пермской губ. мастеровой Шеборшин сообщает, что гр. Шувалов предлагает заводским крестьянам покупать у него землю по 13 р. за десят<ину>. "Ее покупают охотно", но не все общественники; многие из них внимают разным толкам, распускаемым ничего не понимающими людьми, о том, что земля отберется и отдастся им даром". Второе сообщение из Кубанской области, Новощербин<ов>ской станицы. "Родственники рабочих, зашедших на заработки в нашу область, пишут, чтобы они не нанимались на зиму, а шли домой, так как вся земля переходит во владение крестьян". Г. Гудай, сообщающий об этом ложном слухе, просит ред<акцию> "С<ельского> в<естника>" разъяснить народу бессмыслицу таких слухов. Редакция точными указаниями на законоположения опровергает эти ложные слухи.
Ничего подобного не может прийти в голову рабочемучеловеку. Он твердо знает, что жизнь его от юных дней и до могилы будет только растрачиваться, без малейшей для него личной надобности, с самою математическою точностью; растащат ее, расщипят фабрики, заводы, шахты, по часам, по звонкам, по свисткам, а не зря, не "дуром", не как-нибудь. Знает он, что этот унылый и угрожающий свист заводского свистка в темную ночь, до зари и до заутрени, растревожит его и поднимет на усталые ноги.
Знает он, что и сонный вскочит он на этот свист, и сонный станет у станка, и сонный полезет в темную, сырую шахту. Знает он и то, что вовеки не уйти от станка, если только случай, какой-нибудь год необычайного урожая, который вдруг
В руках моих находится несколько песен рабочихв шахтах, полученных [26] с Юга и Екатеринославской губернии. Хотя и смысл их и условия местности вовсе не напоминают ни в чем наших новгородских "частушек", но раз дело зашло о народной песне, пусть читатель узнает кое-что и о том, что думает рабочий человек и как он живет.
Вот рабочий день шахтера.
На Дону открыли знаменитые залежи антрацита и тотчас же принялись за разработку.
26
От С. З. Витьбина.
–
Описывается и гибель шахтера, которого слишком второпях тащат из шахты. Садясь в бадью,
С белым светом он простился: "Прощай, солнце, прощай, месяц, Прощай, белая заря! Все премилые друзья!" Вдруг бадейка всколыхнулась — В шахту бедный полетел!–
А вот как живут шахтеры:
Нет, ребятушки, трудней, Как работа шахтерей: Шахтер рубит, шахтер бьет, Под землею ход ведет. Он подходит ко стволу, В гору голос подает: "Вы, бадейные, не спи! Воротные, не дреми! У нас завтра день субботний, На получку все пойдем. Мы получим денег много И в кабак их понесем!"–
Дует, дует ветерок Из трактира в кабачок. Там бутылки шевелятся И стаканы говорят! Идет шахтер в кабачок, Берет водку, табачок. Пьем мы водку, пьем мы ром, Завтра ж — по миру пойдем!–
Что шахтерска жизнь проклята. Кто не ведает про то? В божью церковь он не ходит, Он не знает про нее. День и ночь он работает, Ровно в каторге всегда! Придет праздник-воскресенье — Уж шахтер до свету пьян! В кабачок бежит детина — Словно маковка цветет; С кабака ползет детина — Как лутошечка гола! Ой, гола, гола, гола, В чем мамаша родила!