Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая
Шрифт:
— А что, у господина Фэна есть родные? — спросил Мэнчан-цзюнь.
— Есть старуха мать,— ответили ему.
Мэнчан-цзюнь приказал дать ей пропитание — чтоб не
знала нужды. И больше Фэн Сюань уже не пел.
А вскоре Мэнчан-цзюнь повелел вывесить послание, в котором обращался к своим нахлебникам с вопросом:
«Кто из вас силен в счетоводстве и сможет собрать для меня недоимки в моем уделе Се?»
— Я смогу,— сказал Фэн Сюань—и поставил свою подпись.
— Кто это? — удивленно спросил Мэнчан-цзюнь.
—
— А он ведь и вправду сможет! — сказал Мэнчан- цзюнь, рассмеявшись.— А я виноват перед ним — даже ни разу еще его не принял.
И, пригласив к себе Фэн Сюаня, сказал, извиняясь:
— Устал от дел, одурел от забот... К тому же еще вял и медлителен по природе — и по уши увяз в государственных делах. Оттого и проявил к вам непочтительность. И вы, не оскорбившись этим, хотите собрать для меня недоимки?
— Да, хочу,— сказал Фэн Сюань. И тут же заложил колесницу, уложил в нее долговые бирки, погрузил свои вещи и собрался в путь. А прощаясь, спросил:
— Если соберу все долги сполна — чего вам на них купить?
— А вы сами посмотрите — чего еще не хватает в моем доме,— ответил Мэнчан-цзюнь.
Прискакав в Се, Фэн Сюань приказал местным чиновникам созвать всех должников — и чтобы каждый захватил с собой свою бирку. Когда же все бирки совпали, встал и, будто бы по приказанию свыше, простил народу его долги и бросил все бирки в огонь.
— Да живет Мэнчан-цзюнь десять тысяч лет! — воскликнул народ.
А Фэн Сюань, нигде не останавливаясь, на рассвете прискакал в Ци — и тут же попросил у Мэнчан-цзюня аудиенции. Тот, удивившись, что он так скоро обернулся, принял его в парадном одеянии и шапке и сразу же спросил:
— Ну как, собрали все недоимки сполна? Почему так быстро?
— Все собрал сполна,— ответил Фэн Сюань.
— И что же вы на них купили?
— Не вы ли мне сказали, чтоб я сам посмотрел, чего не хватает в вашем доме? — ответил Фэн Сюань.— Вот я и позволил себе принять в соображение, что дворцы ваши полны сокровищ, что собаки и кони заполняют даже дальние ваши конюшни, а красавицы теснятся даже в задних рядах. Единственное, чего вам не хватает — это справедливости. Вот я и взял на себя смелость купить для вас справедливость.
— Что это значит — купить справедливость? — спросил Мэнчан-цзюнь.
— Вы владеете крохотным уделом Се,— сказал Фэн Сюань.— Однако обходитесь с его жителями не как подобает любящему отцу—но обираете их, как барышник. Вот я и позволил себе, будто бы по вашему приказанию, простить людям их долги и сжег их долговые бирки. И весь народ воскликнул: «Да живет Мэнчан-цзюнь десять тысяч лет!» Вот так я купил для вас справедливость.
— Ну что же,— сказал Мэнчан-цзюнь с неудовольствием,— видно, уж так тому и быть!
А через год циский царь сказал Мэнчан-цзюню:
— Не смею больше почитать слуг покойного государя собственными слугами!
И Мэнчан-цзюнь отправился в свой удел Се. До города оставалась еще сотня ли — а уж весь народ, и стар и млад, вышел ему навстречу. И Мэнчан-цзюнь, оглянувшись на Фэн Сюаня, сказал:
— Только теперь вижу — что вы для меня купили!
— У хитрого зайца,— сказал Фэн Сюань,— всегда три норы: только так удается ему избегнуть погибели. У вас же пока — всего одна, и вы еще не можете спать спокойно. Позвольте вырыть для вас еще две!
Мэнчан-цзюнь дал ему пятьдесят колесниц и пятьсот цзиней золота, и Фэн Сюань отправился на запад — в Вэйское царство.
— Царство Ци,— сказал он царю Хуэй-вану,— изгнало своего сановника Мэнчан-цзюня за пределы страны. Тот из государей, что примет его первым, разбогатеет и будет иметь сильную армию.
И вэйский царь поспешил освободить для Мэнчан - цзюня высший после себя пост в государстве — а прежнего первого министра поставил главнокомандующим. После чего направил к Мэнчан-цзюню посланца с тысячей цзиней золота и сотней колесниц —пригласить его на должность. Но Фэн Сюань его опередил — дабы остеречь Мэнчан-цзюня:
— Тысяча цзиней — щедрый подарок, а сотня колес¬ниц — почетный эскорт. И в Ци, надо думать, про это уже знают!
Вэйский посланец трижды приезжал к Мэнчан-цзю¬ню — но тот наотрез отказывался ехать.
А циский царь и его приближенные, прослышав о том, перепугались. И царь послал к Мэнчан-цзюню великого наставника — дабы преподнести ему в дар тысячу цзиней золота, две четверки коней с расписными колесницами и меч для ношения на поясе. И еще направил запечатанное письмо с извинениями:
— Не умею править, и предки ниспослали мне наказание: я окружен льстецами и угодниками и провинился перед вами. Не стою того, чтоб вы мне служили,— и все же хотел бы просить вас взять на себя попечение над храмом моих предков, хотя бы на время вернуться в страну и взять на себя управление народом.
А Фэн Сюань дал Мэнчан-цзюню совет:
— Почему бы вам не попросить у царя утварь для жертвоприношений, что осталась от прежних государей, и не поставить этот храм в своем уделе Се?
Когда же храм был готов, явился к Мэнчан-цзюню и доложил ему:
— Вот теперь у вас есть три норы: можете спать спокойно и со всеми удобствами!
После этого Мэнчан-цзюнь несколько десятков лет был в царстве Ци первым министром и не имел за это время никаких неприятностей. И все благодаря расчетам Фэн Сюаня!
***
Циский царь направил к чжаоской государыне Вэй - хоу посланца — справиться о здоровье. Та же, прежде чем вскрыть царское письмо, спросила посланца:
— Хорош ли у вас нынче урожай? Благополучен ли народ? Здоров ли государь?