Из пушки на Луну
Шрифт:
— На одну треть, Николь, — отвечал Барбикен. — Правда, это очень значительное уменьшение, но таким оно выходило по моим вычислениям. Следовательно, если начальная скорость снаряда была 11 тысяч метров, то по выходе из атмосферы эта скорость должна была уменьшиться до 7 332 метров. Мы уже пролетели теперь атмосферу…
— И приятель Николь уже проиграл оба пари, — перебил Ардан:- четыре тысячи долларов за то, что колумбиаду не разорвало, и пять тысяч долларов за то, что снаряд поднялся выше шести миль. Ну-ка, Николь, раскошеливайся.
— Сначала
— Какое же это? Какое?
— А такое, что по той или по другой причине искра не попала в пироксилин и мы не полетели, а сидим преспокойно в пушке.
— Ну, капитан, такое-то «ученое предположение» я вам хоть сейчас придумаю! Я думал, что вправду «ученое»! Сидим на одном месте! Это мне очень нравится! Ну, а толчок-то, который нам чуть навеки не отшиб память, вы как его объясните, а? Как объясните вы собственный обморок? Как объясните рану на плече Барбикена?
— Все это я знаю, Мишель, все это я знаю, но позволь… еще одно слово…
— Слушаю, капитан.
— Ты слышал выстрел? Ведь звук выстрела должен быть ужасен. Ты его слышал?
— Нет, — отвечал Ардан, — нет, я не слыхал выстрела.
— А вы, Барбикен?
— Я тоже не слыхал.
— Вы тоже не слыхали? Странно!
— В самом деле странно, — прошептал председатель. — Отчего же мы не слыхали выстрела?
Приятели в недоумении глядели друг на друга.
Действительно, здесь они столкнулись с необъяснимым явлением. Снаряд полетел; значит, был и выстрел, — да еще какой!
— Погоди, — сказал Барбикен, — осмотримся, где мы. Откроем-ка ставни.
Эта операция была очень проста, и ее тотчас же выполнили. Гайки, которые сдерживали болты на внешних пластинах правого окна, уступили давлению ключа; болты были выдвинуты наружу, а металлические пробки, обделанные в каучук, быстро заткнули отверстия, в которые болты проходили. Наружная пластина тотчас же опустилась на шарнире и обнажила вставленное в раму выпуклое стекло.
Такое же окно находилось на другой стороне снаряда.
Третье было устроено в куполе, четвертое — посреди самого дна.
Небо можно было наблюдать через боковые рамы в двух противоположных направлениях, а Землю и Луну- через верхнее и нижнее отверстия.
Барбикен с товарищами кинулись к окну.
В окно не проникало ни малейшего луча света. Снаряд был окружен глубочайшим, полнейшим мраком.
— Нет, товарищи, нет, мы не упали на Землю! — вскричал Барбикен. — Нет, мы не на дне Мексиканского залива! Мы несемся в пространстве! Смотрите, смотрите! Видите, звезды мерцают среди ночи? Замечаете мрак между Землей и нами?
— Ура! Ура! — крикнули
Густой мрак действительно мог свидетельствовать, что ядро улетело от Земли, потому что земная поверхность в данную минуту была ярко освещена лунным светом, и, значит, путешественники видели бы Луну, если бы оставались на Земле.
Невозможно было больше сомневаться. Отважные смельчаки улетели с Земли.
— Я проиграл, — сказал Николь.
— С чем имею честь поздравить! — сказал Ардан.
— Получите девять тысяч долларов, — сказал капитан и вынул из кармана банковые билеты.
— Желаете расписку в получении? — спросил Барбикен, принимая деньги.
— Если вас не затруднит, — ответил Николь. — Аккуратность в делах всегда похвальна.
Барбикен серьезно и флегматично вынул записную книжку, вырвал из нее чистый листок, настрочил карандашом расписку по всем правилам и вручил ее Николю, который тщательно уложил ее в свой портфель.
Ардан снял фуражку и отвесил товарищам безмолвный поклон. Такой формализм в подобные минуты положительно сковал ему уста. Ардан отроду не видел ничего более «американского»…
Окончив деловые формальности, Барбикен и Николь снова подошли к окну и принялись разглядывать созвездия.
На черном фоне неба звезды выделялись яркими точками, но Луны с этой стороны нельзя было видеть, потому что, двигаясь с востока на запад, она мало-помалу приближалась к зениту.
— Где же Луна? — спросил Ардан. — Уж не хочет ли она от нас дать тягу?
— Успокойся, успокойся, — ответил Барбикен. — Наше будущее жилище на своем месте, но с этой стороны мы не можем его видеть. Откроем другое боковое окно.
Барбикен уже двинулся было к противоположному ставню, как вдруг приближение какого-то блестящего предмета обратило на себя его внимание.
Это был громадный шар, — такой громадный, что его колоссальных размеров нельзя было определить.
Поверхность шара, обращенная к Земле, была ярко освещена. Его можно было принять за маленькую Луну. Он двигался с необычайной быстротой и описывал, по-видимому, вокруг Земли линию, которая перерезывала путь летевшего ядра. Поступательное движение этого тела дополнялось вращением его вокруг оси; значит, оно в своем движении ничем не отличалось от других небесных тел, движущихся в пространстве.
— Это что такое? Это что такое? — воскликнул Мишель Ардан. — Другой снаряд?
Барбикен не ответил. Появление этого громадного тела удивило его и встревожило. Возможна ведь была встреча, грозившая гибелью, — столкновение низвергло бы снаряд на Землю.
Барбикен очень быстро понял эту опасность.
Ардан и Николь безмолвно глядели в пространство.
Шар, приближаясь, все увеличивался. Вследствие оптического обмана казалось, что снаряд стремится прямо к нему.
— Да что это? — воскликнул Мишель Ардан. — Поезда сию минуту столкнутся!