Из сегодня в завтра
Шрифт:
Вздыхаю. Очень жаль.
— Значит, поужинаем в другой раз, — отвечаю я, стараясь не обнаруживать расстройства. — Удачи!
— Спасибо, — выдыхает Джерард. — Буду скучать по тебе.
Я задумываюсь, сказать ли «я тоже», но тут связь прерывается. С моих губ слетает вздох.
Мы с Деборой твердо решаем, что на первую консультацию мама с отцом должны съездить одни, но не сговариваясь одновременно подъезжаем к центру примерно через полчаса после назначенного родителям времени.
— Вот что значит слеплены из одного теста! — восклицает Дебора, выходя на стоянке из машины. — У нас с тобой даже затеи одинаковые.
— К счастью, не все, — замечаю я, убирая в карман ключи и устремляясь навстречу сестре.
Приближаемся к главному входу и останавливаемся. Дебора легонько толкает меня локтем в бок.
— Как ты думаешь, мама не взмолилась у врача: мол, дайте глоток виски?
Пожимаю плечами.
— Главное, чтобы папа не стал прямо в кабинете звонить своему юристу и орать: на этот раз развод непременно состоится!
Переглядываемся и улыбаемся друг другу невеселыми улыбками.
— Главное, не пропустить их. Интересно, сколько тут входов-выходов?
Заходим внутрь и спрашиваем у администратора, где находится кабинет доктора Шульца.
— Вы на прием? — спрашивает он со сдержанной доброжелательной улыбкой.
— Нет, мы… встречаем людей, которые сейчас на консультации, — объясняет Дебора.
Администратор приветливо кивает.
— Тогда присаживайтесь и подождите их здесь. — Он указывает на диванчик у стены, выкрашенной в спокойный зеленый цвет. Очень подходящий для успокоения взвинченных доведенных до отчаяния супругов. — Кабинет на третьем этаже, но посторонним туда нельзя, — добавляет он.
Киваем и садимся. Из администраторской кабинки негромко звучит убаюкивающий меланхолический джаз. Администратор принимается просматривать какие-то бумаги, но с его лица не сходит выражение доброжелательности.
Я возвращаюсь мыслями к Джерарду, который сегодня позвонил и сказал, что дело оказалось слишком запутанным и ему придется заниматься им еще какое-то время. Потом гадаю, принесет ли этот центр какую-нибудь пользу родителям. И, уставшая от работы и от тревог, под мягкие джазовые звуки чуть ли не начинаю клевать носом.
Тут хлопает входная дверь, и мы с Деборой рывком поворачиваем головы.
— Нет, это ты придумал! Ты и выкладывай денежки! Не то я наплюю на эту идиотскую затею и уеду к маме! — визжит вихрем влетающая в вестибюль кудрявая женщина с капризным ярко накрашенным смазливым личиком. — В этот раз насовсем, так и знай!
— Ладно-ладно, — басит следующий за ней великан с небольшой коротко стриженной головой. — Я заплачу, только закрой рот!
Женщина замечает администратора, хихикает, кокетливым жестом поправляет кудри и бросает быстрый многозначительный взгляд на спутника, говоря всем своим видом: это все из-за него, он просто невыносим.
— Наша фамилия Раш, — говорит она.
— Мы на прием, — добавляет здоровяк.
— Очень хорошо, — так же приветливо отвечает администратор, пробегая пальцами по компьютерной клавиатуре. — К какому специалисту вы записаны?
Миссис Раш приковывает к супругу испепеляющий взгляд. Тот растерянно чешет темя.
— А что… надо было записываться?
— Конечно. — Администратор кивает. — В противном случае образовывались бы очереди. — Он разводит руками, но не добавляет «это же и ежу понятно» и не позволяет себе ни хмыкнуть, ни улыбнуться язвительнее. Ничто в его поведении не может ни обидеть, ни смутить. Даже таких, как эти двое. — Если желаете, я запишу вас сегодня. Не исключено, что уже завтра вас примет один из наших врачей.
— Растяпа! — взвизгивает кучерявая, опаляя супруга яростным взглядом. — Вечно чего-нибудь не предусмотрит или все перепутает! Какого черта потащил меня сюда, если ничего толком не выяснил?!
— Да я… — пытается оправдаться верзила.
Его жена истерично дергается, срывается с места и вылетает вон. Он пожимает плечами, что-то бормочет себе под нос и плетется за нею следом.
Когда за ним закрывается дверь, администратор не удерживается, смотрит на нас и, широко улыбаясь, приподнимает руки. Такие, мол, чудаки некоторые из наших клиентов.
— Получается, случай мамы с отцом еще не самый страшный, — вполголоса произносит Дебора. — По крайней мере, на людях они нормальные муж и жена, бывает любо-дорого взглянуть.
— Угу.
Смотрю туда, где раскрываются дверцы лифта. Из него молча и в глубокой задумчивости выходят наши родители. Меня охватывает странное желание подскочить к ним и, как ребенок, поцеловать маму и повиснуть на папиной шее. Но я подавляю внезапный порыв и внимательнее всматриваюсь в их лица.
Мамино лицо как всегда прекрасно, но глаза печальные и, кажется, красные. Вероятно, она плакала. Отец растерян и как будто в чем-то раскаивается. Я задумываюсь о том, не зря ли мы с Деборой здесь появились. И уже решаю тихонько подать ей знак, чтобы она помалкивала, когда мама поворачивает голову, смотрит прямо на нас и останавливается.
Мы поднимаемся и несколько мгновений стоим рядом с диваном. Родители глядят на нас, а мы на них — не слишком счастливая, но объединенная любовью семья.
— Ну, чего стоите? — нарушает молчание отец, протягивая в нашу сторону руки. — Идите же, поздравьте нас. Мы не без вашей помощи наконец-то начали принимать меры…
Подскакиваем к ним и целуем их в щеки. Наступает новое неловкое молчание. Мне вспоминается совет Джерарда, и на ум приходит неплохая мысль.
— Может, пойдем и все вместе поужинаем? Тут недалеко есть симпатичный ресторанчик. Я там никогда не бывала, но с виду он… очень даже…
— Ресторан этот знаменит на весь Нью-Йорк, — приходит мне на помощь администратор. Удивительно, но у него получается вмешаться в разговор так, что у меня совершенно не возникает чувства, будто он суется не в свои дела или нарушает правила приличия. — Все блюда там готовят исключительно из натуральных продуктов, многие повара по нескольку лет совершенствовали свое мастерство в Италии, а шеф-повар родом из Милана. Для наших клиентов у них скидки, — загадочным голосом добавляет он.