Из воспоминаний сельского ветеринара
Шрифт:
— Уж не сомневайтесь! — Верзила извлек из нашей беседы большое удовольствие. — Вам тут беспокоиться не о чем.
Эта встреча не привела меня в восторг, но опять заставила выглядывать мистера Пиллинга на улицах. И в течение двух недель я наблюдал за ним с большим интересом. А пес лысел с ужасающей быстротой. И не только это. Куда девалась его былая бойкость? Теперь он не бежал, натягивая поводок, а еле плелся, с трудом переставляя лапы, словно находился при последнем издыхании.
Через две недели я с ужасом заметил, что мистер
Однако несколько дней спустя я получил возможность осмотреть его самым подробным образом. Он явился к нам в приемную, но в сопровождении не хозяина, а хозяйки.
Миссис Пиллинг сидела, выпрямившись, а когда я пригласил ее в смотровую, она вскочила, раньше меня вышла в коридор и быстро зашагала впереди.
Она была низенькая, но широкобедрая и крепко сбитая. Ходила она всегда быстро, выставив вперед подбородок и вызывающе дергая головой при каждом шаге. Она никогда не улыбалась.
Мне доводилось слышать, что Сет Пиллинг пыжился только на людях, а дома он и пикнуть не смел — такой страх ему внушала его маленькая жена. И, глядя на плотно сжатые губы и свирепые глаза, когда в смотровой она повернулась ко мне, я без труда этому поверил.
Она нагнулась, подхватила пса могучими руками и поставила на стол.
— Вы только поглядите на мою собачечку, мистер Хэрриот.
Я поглядел и ахнул.
Пес совершенно лишился шерсти. Кожа была сухая, сморщенная. Она шелушилась, а голова его бессильно свисала, словно он был под наркозом.
— Удивлены, а? — рявкнула миссис Пиллинг. — Само собой. Жутко выглядит, а?
— Боюсь, что да. Я бы его не узнал.
— Ни вы, ни кто другой. Собака была просто чудо, а теперь вы поглядите на него! — Она несколько раз гневно фыркнула. — Я-то знаю, кто тут причиной. А вы?
— Ну-у…
— Знаете, еще как знаете-то! Муженек мой, кто же еще! — Она помолчала и сердито уставилась на меня, тяжело дыша. — Что вы про моего муженька думаете, а, мистер Хэрриот?
— Но я же с ним почти незнаком, и…
— Зато я знакома. Бахвал он и дурень. Все-то он знает, да только все не то и не про то. Он в свои игры играл с моей собачечкой, да вот и доигрался!
Я промолчал, вглядываясь в кеесхонда. В первый раз он был прямо у меня перед глазами, и мне сразу стало ясно, что с ним.
Миссис Пиллинг выставила подбородок еще воинственнее и продолжала:
— Сперва мой муженек сказал, что это экзема. Верно?
— Нет.
— Потом он сказал, что это парша. Верно?
— Нет.
— А вы знаете, что это?
— Да.
— Ну, так что же?
— Микседема.
— Миксе…
— Погодите, — перебил я. — Надо окончательно удостовериться. — Я взял стетоскоп и прижал его к груди песика. Да, брадикардия, как и следовало ожидать. Замедленные удары сердца, характерные при недостаточности функции щитовидной железы. — Да, так и есть. Без всякого сомнения.
— Но как вы сказали-то?
— Микседема. Пониженная деятельность щитовидной железы. Есть такая железа у него на горле, и она плохо работает.
— И от этого шерсть повылезла?
— О да. И от этого же морщинистость кожи и шелушение. Типичнейший случай.
— А почему он все время прямо спит на ходу?
— Еще один классический симптом. Собаки в этом состоянии практически впадают в летаргию. Вся живость у них пропадает.
Она протянула руку и потрогала обнаженную сухую кожу, еще недавно скрытую под пышным мехом.
— А вылечить его вы можете?
— Да.
— Мистер Хэрриот, только не обижайтесь. А вы не ошиблись? Вы совсем уверены, что у него эта микси… микса… как ее там?
— Абсолютно. Тут все ясно.
— Вам-то, может, и ясно! — Она побагровела и словно бы даже зубами скрипнула. — А вот моему муженьку ничего не ясно. У, дурень жирный! Чуть вспомню, как он мою собачечку мучил, ну прямо убила бы его!
— Он, наверное, хотел как лучше, миссис Пиллинг.
— Хотел не хотел, а бедную собачку совсем извел, дубина стоеросовая. Погоди, вот я до тебя доберусь!
Я дал ей коробочку таблеток.
— Это экстракт гормона щитовидной железы. Давайте ему по штуке на ночь и утром.
К коробочке я присоединил флакон с йодистым калием, который тоже помогает в таких случаях. Миссис Пиллинг посмотрела на меня с сомнением.
— Но в кожу-то ему втирать что-то ведь надо?
— Нет, — ответил я. — От этого никакого толку не бывает.
— Так, по-вашему, выходит… — Она полиловела и снова несколько раз фыркнула. — По-вашему, выходит, что всю эту пакость мой муженек на него бутылками лил совсем зазря?
— Боюсь, что да.
— Убить его мало! — взорвалась она. — Липкая такая масляная дрянь. А этот зазнайка в Бротоне прописал протирание. Жуть что такое: желтое, до небес воняет. Все ковры мне погубили, все чехлы на креслах!
Сера, китовый жир и креозот, подумал я. Великолепное старинное снадобье, но в данном случае абсолютно бесполезное и, разумеется, не для жилых помещений.
Миссис Пиллинг спустила кеесхонда на пол и пошла широким шагом по коридору, опустив голову, набычив могучие плечи. Я услышал, как она бормотала себе под нос:
— Ну, погоди, дай домой добраться! Я тебе покажу, будешь знать!
Естественно, мне было интересно, какие успехи делает мой пациент, но прошли две недели, а я так ни разу его и не встретил, из чего сделал вывод, что Сет Пиллинг от меня прячется. И действительно, как-то утром мне показалось, что он вместе с собакой стремительно исчез за углом. Но, возможно, я ошибся.
Затем совершенно случайно увидел их обоих: я выехал из-за угла на площадь и прямо передо мной возник мужчина с собакой на поводке, только что отошедший от рыночного ларька. Я прищурился сквозь стекло, и у меня даже дух захватило: хотя времени прошло совсем немного, но кожу пса уже покрывал пушок новой шерсти и шагал он почти с прежней жизнерадостностью.