Изабель
Шрифт:
Он представил себе корабль, плывущий сюда из Греции, очень давно, как он проплывает мимо темных, неприветливых лесов и горных цепей, которые скрывают от взоров то, что лежит в глубине суши, окутывают тайной. Он представил себе, как они находят бухту к западу отсюда, эти пришельцы издалека, а потом их первую встречу с племенем. И как они гадали, что найдут здесь, так далеко от дома, проделав весь этот путь, — смерть или нечто другое.
Он представил себе этих местных воинов с их друидами и обрядами, с лесными богами и богинями неподвижных
Сердце его было переполнено, печаль и радость наполняли его до самых краев, больше ни на что не осталось места. Он смотрел на огни внизу, солнце уже исчезло. Видел слева луну, в том направлении, где должны находиться курорты, игровые площадки знакомого ему мира.
Теперь он знает и другой мир. Он прикоснулся к нему. И в каком-то смысле теперь будет пребывать в обоих мирах. До конца жизни. Он вспомнил о кабане.
Положив ладони на низкую каменную стену, он думал об Изабель, а ночь медленно опускалась на землю.
— Пойдем, — услышал он голос позади себя. — Я нашла спички, у нас есть огонь. Ты принес что-нибудь, что можно назвать едой?
Он повернулся к Мелани, к этому миру.
— Вера-кок положила мне кое-что.
— Благослови ее бог, — сказала стоящая в дверях Мелани. Он вошел вслед за ней в дом. Огонь хорошо горел. Она зажгла и свечи тоже.
— В тех шкафах есть одеяла, — сказала она. — Полно одеял.
— Хорошо. С нами все будет в порядке.
Мелани улыбнулась ему.
— Морячок, — сказала она, — может быть, ты будешь даже больше, чем в порядке.
Как и следовало ожидать, его сердце забилось быстрее. Он прочистил горло, так как некий образ, неизбежно, возник в его воображении.
— Мелани, там моя мать. Она поднимется сюда завтра и посмотрит мне в глаза.
— Хороший довод. А я работаю на твоего отца, правда? Возможно, мне будет сложно встретиться с ними, если мы…
— Тебе? — спросил он. — Тебе будет сложно? Ты знаешь мою мать! Ты думаешь, мне поверят, если я сделаю вид, что мы играли в угадайку? Животное, овощ, минерал?
Она тихо рассмеялась.
— Только если мы будем играть в угадайку.
— Не за этим я пошел на флот.
Мелани несколько мгновений смотрела на него.
— Знаешь, ты действительно изменился.
— Ну, и ты тоже.
— Наверное. — Она улыбнулась ему. Она выглядит старше, подумал Нед, но не сказал этого. Мелани подняла руку и дотронулась до его щеки. Кажется, ее глаза потемнели, и голос тоже, каким-то образом.
— Нед, я хорошо себе представляю, что ты сегодня сделал. Я помню, как подействовало на тебя это место, когда мы приезжали сюда. И… эта ночь будет не единственной в нашей жизни.
Он снова прочистил горло.
— Это довольно рискованное обещание.
— Угу. Я знаю. Твой день рождения в июле?
Он кивнул. Ему опять стало трудно говорить. Женщины умеют так действовать на человека.
— Мне придется
Она подошла к его рюкзаку. Он остался стоять на месте. Он помнил прикосновение ее губ в пещере, и еще этот аромат, которого он никогда раньше не замечал.
— Э, пятнадцатого, — внезапно произнес он. — Пятнадцатого июля.
Она рылась в рюкзаке.
— Багет, паштет, сыр, яблоки. Вера — просто сокровище, — сказала она. Потом оглянулась на него через плечо, улыбнулась: — У меня эта дата записана в карманном компьютере. А пока иди к огню, давай поедим, и… — Ее голос опять стал низким. — Я подумываю о плоти.
— О боже, — произнес Нед.
Она громко рассмеялась.
Снаружи ночь обретала глубину и силу. Кабаны, которые кормятся на рассвете и в сумерках, осторожно вышли из леса внизу. Совы взлетели с деревьев на охоту. Свет луны нашел древние города и руины башен, триумфальные арки и священные озера, кладбища и виноградники, и кусты лаванды. Одна за другой звезды вспыхивали в темно-синих сумерках, на небе, которое еще не упало.
В сияющем свете утра они ждали снаружи, у стены. Они увидели, как остальные поднимаются по извилистой тропе вдоль северного кряжа. Им пришлось выйти еще до восхода солнца, подумал Нед, в темноте, чтобы добраться сюда к этому часу.
Утром труднее чувствовать печаль, думал он, видя, как отец одной рукой снял шляпу и помахал ею. Мелани встала и помахала в ответ, подняв обе руки над головой.
«Ты можешь позволить себе радоваться, — подумал он. — И даже гордиться». Он больше не чувствовал себя больным. Не чувствовал с тех пор, как вошел в пещеру и нашел Изабель.
Они все пришли, увидел Нед, пересчитав их. Даже Грег и дядя Дейв, которому, наверное, не следовало преодолевать двухчасовой подъем. Мать и тетя шагали рядом. Рыжие волосы и белые, как в сказке. Но это не сказка: это его семья, и у него для них есть сказка другого рода. Он с трудом сглотнул, когда увидел их двоих вот так, ярких на фоне зелени деревьев и синевы озер далеко внизу.
Они шли по тропе, извивающейся зигзагами. Он вспомнил, как вчера вечером, уходя от погони, он карабкался напрямик по скале, сокращая путь, чтобы побыстрее подняться сюда.
У них нет такой необходимости. Нед встал рядом с Мелани и ждал, пока остальные подойдут к ним, одолев последний подъем. И в последний момент перед их появлением она посмотрела на него и улыбнулась.
Больше, чем четыре дюйма, решил Нед.
Он улыбнулся в ответ.
— Интересно, ты теперь сможешь положить мяч в баскетбольную сетку в прыжке?
— Мне кажется — да, — ответила она.
Потом Мел бросилась бежать, в его носках и в той белой юбке и голубой блузке, которую носила Изабель. Нед увидел, как его отец раскинул руки и крепко обнял ее, словно она была потерянным ребенком, который вернулся.