Избави нас от зла
Шрифт:
— В море? — переспросил Роберт и опустил глаза, чтобы скрыть недоверие и взять себя в руки. — Зачем, миледи?
— Чтобы стать героем. Было решено, что лорд Рочестер должен задать взбучку голландцам и тем доказать свое право стать достойным мужем мисс Молит.
— Когда ожидается его возвращение?
— Как только наш флот одержит победу. Вероятно, не раньше Судного дня.
Из уст Роберта вырвалось проклятие.
Леди Кастлмейн прищурилась.
— О, Ловелас, — недовольно заметила она, — какой трогательный вздох, под стать вздохам здешних придворных дам. Ваша бледность
Роберт мрачно улыбнулся.
— Полагаю, отсутствие милорда Рочестера действительно громадная утрата?
— О, чрезвычайно большая! Говорят, любой женщине достаточно лишь посмотреть ему в глаза, и ее репутация безнадежно пропала. Он был не только самым красивым и самым остроумным мужчиной при дворе, но и наиболее дерзким и опасным для представительниц моего пола.
Леди Кастлмейн помолчала, потом глубоко вздохнула.
— Я желала бы знать, — пробормотала она, — тайну его привлекательности. Он мой кузен, значит, и у меня должен быть такой дар.
Роберт поклонился и сказал:
— Скромность вашей светлости только подтверждает это.
— И все же… — продолжала леди Кастлмейн, едва заметно улыбнувшись, — молва не лжет: в его взглядах есть что-то магическое. Каждый хотел бы обладать таким обаянием.
Роберт не ответил. Он думал о Миледи, об ощущении ее губ на своих губах и о том, как там, в Оксфорде, она вырвалась из его объятий.
— Действительно каждый, — пробормотал он наконец.
Он еще раз поклонился, попрощался с леди Кастлмейн и ушел из дворца. Роберт был так сбит с толку, что находиться в людных местах стало невыносимо. Он большими шагами удалялся от дворца, выбирая самые пустынные, самые темные переулки. Внезапно сквозь неумолчный приглушенный шум, доносившийся со стороны Стрэнда, он услышал позади себя шлепавшие по грязи торопливые шаги. Роберт завернул за угол и затаился в нише ближайшего дома. Шаги продолжали приближаться. Как только из-за угла появилась темная фигура, Роберт выставил ногу, схватил споткнувшегося человека, и приставил кинжал к его горлу.
Из глотки незнакомца вырвался сдавленный, испуганный вопль.
Роберт нахмурился и медленно опустил нож.
— Мистер Обри? — прошептал он.
Мужчина отчаянно закивал головой.
— Господин Ловелас? — заговорил он, тяжело дыша. — Я увидел вас… когда выходил из дома… и наблюдал за вами… Ну, сэр, глупо, конечно, пускаться вдогонку за кем-то по таким опасным улицам…
— Глупо, сэр? Нет, это целиком моя вина.
Но мистер Обри отмахнулся от его извинений.
— Дело в том, сэр, что мне было любопытно… Вы понимаете?.. Хотелось спросить о книге доктора Ди… Узнать, добились ли вы успеха в переводе рукописи.
Роберт нехотя улыбнулся и отрицательно покачал головой.
— Это трудное дело, сэр, — сказал мистер Обри, сочувственно кивая головой, — бесспорно трудное дело. Настоящее испытание даже для самых выдающихся ученых. Я как раз размышлял об этом, когда увидел вас… Я вдруг вспомнил, что действительно есть такой ученый муж, и подумал, что вы можете пожелать с ним встретиться.
Видимо, сомнение легко читалось на лице Роберта, потому что мистер Обри стал кивать головой с еще
— Это самый знаменитый ученый и совершенно необычный человек, — настаивал он. — И у меня уже назначена с ним встреча завтра вечером.
Роберт неопределенно пожал плечами.
— Как его имя?
— Мистер Джон Мильтон, — ответил мистер Обри.
Роберт степенно кивнул.
— Да, — прошептал он. — Да, конечно.
Он помолчал, потом спросил:
— Но зачем откладывать, сэр? Почему бы не нанести ему визит прямо сейчас?
Сначала они поехали к Лондонскому мосту, потому что Роберт условился встретиться там с Миледи. Он увидел ее. Закутавшись в плащ, она стояла в тени, как раз в том месте на мосту, где они останавливались много лет назад, когда она впервые показывала ему панораму Лондона, раскинувшегося вдоль Темзы. Пока он выбирался из наемного экипажа, Миледи повернулась к нему, не выходя из тени, и сбросила капюшон, скрывавший ее лицо.
— Пожалуйста, сэр, — торопливо шепнул Роберт мистеру Обри, — останьтесь здесь, если у вас нет возражений.
Он захлопнул за собой дверцу и торопливо перешел на другую сторону проезжей части.
— В чем дело? — тихо спросил он, взяв Миледи за руки, потом крепко обнял ее. — Что случилось?
— Лайтборн.
— Где?
— На Пуддинг-лейн.
— Он вас видел?
— Нет… Я… — голос Миледи немного дрожал, но она отрицательно покачала головой. — Не думаю, скорее всего нет.
Какое же у него здесь дело?
— Я… — она тяжело вздохнула, потом покачала головой, но на вопрос не ответила. — Он стоял на самом верху и пристально осматривал улицу.
— Высматривал вас?
Миледи неопределенно пожала плечами.
— Ну хорошо. — Роберт нахмурил лоб, пытаясь собраться с мыслями. — Корабль, Миледи. За нами зарезервированы места?
Она кивнула.
— Через три дня мы отплываем в Любек. Багаж уже на борту, а на время ожидания я сняла номер в гостинице «Дельфин» возле причала Тауэра.
Она помолчала, потом вскинула брови и спросила:
— Полагаю, его светлость так еще и не женились?
— Мы должны выбросить его светлость из головы. И это может означать, — Роберт замялся, — что до нашего отъезда, вероятно… Поскольку нет иного пути…
Его голос сникал так, словно произносившиеся слова были утренним туманом, а взгляд Миледи — палящим солнцем. Роберт потупил глаза и стал смотреть на реку. У него не было сил выдержать взгляд ее горевших глаз.
— Ловелас, — прошептала она. — Нет иного пути, кроме… какого?
Роберт продолжал смотреть на буруны, кипевшие у волнорезов арок моста.
— Но в этом у меня еще нет уверенности, — внезапно заговорил он. — Возможно, остался еще один, последний, шанс.
— Ловелас, я вас не понимаю.
Роберт повернулся и встретился с Миледи взглядом.
— Книга, — спросил он, — она сейчас при вас?
Миледи слегка нахмурила брови.
— Разумеется, — ответила она, показывая книгу.
— Дайте ее мне.
— Зачем?
— Потому что… — Роберт взял из ее рук книгу и сунул ее под плащ. — Возможно…