Избранная публицистика 2009 – 2015 гг.

(несерьёзное, но печальное исследование)

Суть конфликта

Давным-давно в моём родном городке проходил некий КВН между школами, где наша команда проиграла в одно очко. Задание было такое: надо было показать инсценировку из какого-либо литературного произведения, а соперничающая команда должна было угадать название произведение и его автора. Нам показали: мужик везёт якобы в лодке (условности КВН) зайцев. Это было понятно, поскольку дети надели длинные ушки из бумаги, а рослый из них – шапку-ушанку, а в руках держал весло. И, конечно же, я тут же выскочил и сообщил, что сеё – сказка Николая

Некрасова «Дедушка Мазай и зайцы». На что соперники, нагло ухмыляясь, на полном серьёзе заявили, что сказку написал Мамин-Сибиряк. Вроде как мы не совсем правильно ответили. Жюри внезапно приняли версию соперников, и завязался ярый спор, где заслуженное очко у нас отобрали.

Но даже не это главное, тогда, лет в 13, я был не только возмущен несправедливостью и невежеством членов жюри – людей взрослых и работающих в сфере культуры и образования, но попутно успел удивиться, что кроме меня в споре Мазая дедушкой больше никто не называл. Все говорили – дед Мазай.

Теперь современный факт: поддержавшая меня в этом несерьёзном исследовании поэт Ульяна Яворская протестировала с три десятка 20-летних студентов Сибирского Федерального университета, и 100 % респондентов утвердительно ответили, что Н. Некрасов написал сказку «Дед Мазай и зайцы», хотя перед глазами у них был и верный вариант. Впрочем, по словам Ульяны, два человека вообще не знали, кто такой Некрасов, но про Деда Мазая были наслышаны.

Собственно, вся эта история с исследованиями началась, когда случайно наткнулся на обложку книги издательства «Проф-пресс». И возмутился. Мы, писатели эдакие, в вопросе точности «обзываний» другими наших текстов всегда щепетильны, знамо же – удачное название это половина успеха. А, следовательно, любое название любого произведения всегда не просто так. И коверкать свои названия мы никому не дозволяем, а заодно и чужие коверкать не из прикола ради – не разрешаем.

И к сути вопроса, если кто ещё не понял. Н. Некрасов никогда не писал произведения с названием «Дед Мазай и зайцы». Он написал сказку (поэму? басню? притчу? – с этим ещё будем разбираться) под названием «Дедушка Мазай и зайцы».

Казалось бы, с чего тут вдруг и придраться? Дед или дедушка – какая разница? Смысл разве меняется? Меняется! Ещё как меняется. Настолько, что появились основания предполагать, что над его изменением тщательно и много десятилетий трудились специально обученные люди. Слово с ласкательным суффиксом необходимо было вытравить из сознания граждан, заменив его на сухое и вполне определенное – дед.

Зачем? Для чего? – спросите. Вот и я спросил себя. Спросил литературоведческий материал по теме, весьма сухой и неглубокий, кстати. Ерунда! – скажете. А вдруг не ерунда? Ведь как справедливо заметила – фактически соисследователь проблемы – поэт Татьяна Долгополова: «Отчего с нонешней модой на старые имена Мазаями мальчиков не называют? Уже полно Климов, Архипов, Платонов, знаю Савву и Авдея, а про Мазая никто не вспоминает. Хорошее имя такое, переводится «красивый»».

Понятно, почему девочек перестали называть Прасковьми-Парашами – зэковский слэнг убил это имя. И с парашами у нас давно иные стойкие ассоциации. Но почему перестали называть Красивым – Мазаем? Отчего этот литературный персонаж стал настолько нарицательным, что его имени стесняются?

Вероятно, ответить на этот вопрос возможно только в случае, если мы ответим: кто и с какой целью дедушку Мазая стал называть дедом Мазаем. А что это произошло – сомнений нет. Огромный вклад внесла в вопрос сотрудник краевой научной библиотеки Юлия Шубникова, исследовав наличие книги в Российской Государственной библиотеке. В её фондах книг Некрасова о Мазае 86 наименований. Из них 82 имеют название «Дедушка Мазай и зайцы» и только четыре современных – «Дед Мазай и зайцы».

По сведениям Юлии, первой книгой со словом «дед» стала выпущенная в 2007-м году в издательстве «ЭКСМО». Обычный же гугл даёт весьма любопытную картину. Бум издания этого произведения Некрасова пришёлся именно на 70–80-е годы прошлого столетия. На 1971–1981 года, на

самом деле, пришёлся самый высокий пик изданий и переизданий Некрасова. И это логично: 150-летие, 155-летие, 160-летие поэта. А также 100-летие со дня его смерти. Логичен и интерес к этому произведению Некрасова и во второй половине 80-х. Шла перестройка, издательства начинали стараться самостоятельно зарабатывать деньги: ещё были в силе художники-иллюстраторы, что оформляли подобную книжку 10–15 лет назад, а красочных книг для детей, напомню, в те времена издавалось не очень много. А условия издания – напомню ещё – были пока подзенцурные, несмотря на объявление кооперативного движения. Некрасов – поэт правильный, идейный, революционный, в своё время критиковал буржуев, переживал за крестьянство – наш человек, проверенный! Потому некие несостыковки здравого смысла в счёт не шли. Например, с чего вдруг взяли, что «Мазай и зайцы» детское произведение? Оно могло таким выглядеть только при значительной кастрации текста, а точнее – урезании его половины. Что, собственно, и делали годов с 20-х: отчекрыживали половину поэмы, выдавая оставшееся за детскую сказку. Для чего? С этим нам также предстоит разобраться.

Чем больше стал углубляться в вопросы, тем яснее становилось, что «Дедушка Мазай и зайцы» – произведение не менее политическое, чем, к примеру, «Кому на Руси жить хорошо?», а, может быть, и поболее. Поскольку не такое открыто-публицистическое, и едва ли не салтыково-щедринская сатира-отчаяние запрятана в тексте поэмы настолько плотно, что её не разглядел ни один царский цензор. Разглядели только въедливые большевики. И ужаснулись. И отсюда и есть всё пошло!

Драматургия персонажа

Большинство исследователей утверждают, что Мазай – это реальный человек, встречавшийся Некрасову во время его охотничьих забав. Сам поэт пишет об этом так:

Дети, я вам расскажу про Мазая.Каждое лето домой приезжая,Я по неделе гощу у него.Нравится мне деревенька его…

Впервые текст произведения был опубликован в 1871 году в «Отечественных записках», тем не менее, это дата окончания написания той самой второй части, которую мы, в своём большинстве, и читали. Непосредственный сказ о спасении зайцев. Возможно, в игнорировании первой части, написание которой относится к 1867 году, есть своя сермяжная правда. Текст Некрасова здесь, с точки зрения поэтических инструментов, весьма небрежен:

…Как-то особенно тихо вдруг стало,На небе солнце сквозь тучу играло…

Так пишут ныне малообразованные либо начинающие пииты-школьники. Оттого складывается ощущение, что Некрасов, имея желание рифмовать, набрасывал эскиз, зарисовку о своём знакомом, а затем увлёкся им, подробно и детально описывая не только его особые черты, но и рассказываемые им охотничьи байки. Собственно, история про зайцев – это отдельная байка, рассказанная Мазаем среди прочих. Исследователь В. Головин прямо указывает, чем чудаковатый старик заинтересовал поэта , подробно анализируя сходство Мазая как с бароном Мюнгаузеном, так и со сказочными фольклорными персонажами в духе А. Н. Афанасьева, любившего собирать сказки-небылицы.

И да – Мазай предстаёт перед нами в образе некоего чудоковатого типа, совершающего нелогичные действия. Начиная с того, что заяц для крестьянина – это основная добыча и заработок (шкурки продавали), а наш герой не только спасает их от наводнения, но это делал и раньше, в первой части произведения:

Дня не проводит Мазай без охоты.Жил бы он славно, не знал бы заботы,Кабы не стали глаза изменять:Начал частенько Мазай пуделять.Впрочем, в отчаянье он не приходит:Выпалит дедушка – заяц уходит,Дедушка пальцем косому грозит:«Врешь – упадешь!» – добродушно кричит.