Избранница Хозяина холмов
Шрифт:
Когда волна невыносимого света схлынула, я всё же попыталась открыть глаза: вокруг никого не было, кроме неподвижно лежащего на постели Атайра. Казалось, мне и дышать-то тяжело. Потому я решила, что раз Охота ушла, то и мне слегка перевести дух не мешало бы.
Но не успела толком подумать над этим, как его высочество протяжно вздохнул и открыл глаза.
— Надеюсь, вы мне не мерещитесь, — проговорил он хрипло. — И не снитесь.
— Поверьте, только что я видела гораздо более страшные вещи. — Я с трудом повернулась на бок, собираясь вставать. — И даже не во сне.
Однако большая неловкость — оказаться в постели принца, почти вплотную к нему прижавшись, когда он так резко очнулся. Перевела дух, называется. Надо бы скорее сбежать, пока нас в такой двусмысленной ситуации не застал лекарь.
— Я имел в виду совсем не это, — усмехнулся Атайр и попытался сесть.
Вышло у него не слишком-то ловко. Потому пришлось мне задержаться, подползти к нему поближе и приподнять подушки, чтобы он мог на них опереться.
— Что вы имели в виду, в общем-то, не так и важно, — пропыхтела я, помогая его высочеству. — Важно то, что вас едва не забрала Дикая охота.
— Дикая охота?! — сразу растерял принц всё вялое благодушие. — Странно…
Он помрачнел, сжав зубы. Наверное, это тяжело — жить в постоянном напряжении, каждый день ждать, что случится что-то скверное. Либо с сестрой, либо с отцом, которого окружили хищники-братцы, либо с тобой самим.
Атайр расправил плечи, слегка морщась и над чем-то размышляя. Так крепко, что, кажется, даже на миг позабыл обо мне.
— И как же они ушли? — вновь заговорил он.
А это, знаете, даже немного обидно. Когда потратила столько сил, натерпелась такого страха, что до сих пор по спине бегает колючий холодок и волоски на руках встают дыбом, а он даже ничего не видел. А там было, между прочим, на что посмотреть!
— Может, это прозвучит странно… Но я их прогнала.
Атайр приподнял брови, немало развеселившись от моих слов, хоть, наверное, и понимал, что дело было весьма серьёзное. Он слегка опустил голову, качая ею, попытался скрыть улыбку, но не сумел.
— Прогнали… — повторил эхом.
— Что? — Я совсем насупилась.
Возвращаться в кресло не хотелось, потому я села с противоположной стороны огромной постели принца и вытянула ноги. Признаться, ужасно хотелось спать. И только лёгкая насмешка Атайра бодрила меня.
— Просто я представил… — Его дикарское высочество покосился на меня, загадочно улыбаясь. — Неважно… Спасибо вам, конечно. Но это было слишком опасно. И вам не стоило ввязываться. Если мне не суждено было умереть, то и они не смогли бы меня забрать. А если бы и правда вознамерились, то даже вы не сумели бы их остановить. А так вы только зря рисковали собой.
— Давайте мы обойдёмся без ваших обычных поучений. — Я поёрзала, раздумывая, не уйти ли немедленно. Но сил было ещё мало, потому решила немного посидеть, не суетиться и не бегать по лестницам. — Если вы не заметили, я уже взрослая девочка. И к тому же потомок сидхе. Потому…
— Поменьше задирайте нос, взрослая девочка, — прервал меня Атайр. — Один раз вам сошло с рук. В другой раз я прошу вас не вмешиваться! Это очень серьёзно. И я говорю вам это не только ради “поучений”.
— Могли бы просто сказать “спасибо” и на этом закончить!
Я всё же встала — кажется, слишком резко, потому что перед глазами сразу поплыло, а колени предательски подкосились. Надо же! И не думала, что эта внезапная вспышка пока непонятных мне сил так меня истощит. Руки сразу задрожали, стали словно бы тряпочными. Я даже не смогла толком ни на что опереться. Но почувствовала вдруг, как меня крепко схватили за плечи и втащили обратно на постель.
— Ещё будете со мной спорить? Что это было не опасно? — ворчал Атайр над ухом, укладывая меня на подушки. Ну и кто за кем теперь будет присматривать?! — Они выпили вас почти до дна. К тому же вы, похоже, сами потратили свои силы. Не забывайте: Охота — собиратели душ. И в любое время, не только в Самхейн, с ними опасно встречаться. Поэтому я не хочу...
Он осёкся, явно передумав говорить что-то важное.
— А я не хочу, чтобы вы собирали души, — едва соображая, какие слова срываются с губ, пробормотала я. — Вы не виноваты в том, что вам пришлось спасать сестру. Почему за это вы должны были заплатить частью себя? Этот Всадник… он совсем на вас не похож!
— И почему, на мою голову, вам до всего есть дело? — Лицо принца было так близко, что даже слегка расплывалось, потому что я не могла на нём сосредоточиться. — Отдохните ещё. Сейчас придёт Финли. Уже пора…
Я медленно подняла руку и отвела от лица принца упавшую на висок прядь. Он чуть отклонился, а затем, тихо вздохнув, опустился обратно на своё место, держась за раненый бок.
Я ещё немного понаблюдала за тем, как он устраивается, как опускает веки, явно пытаясь скрыть, насколько ему больно. И вместе с ним я тоже невольно закрыла глаза. Только на миг — и тут же уснула.
Глава 13
Финли запретил Атайру вставать с постели надолго. И, словно у него вдруг не стало других дел, он следил за соблюдением своих предостережений очень строго. С большой неохотой он лишь на второй день после злополучного брэрмхика пустил в покои принца Харелта, который только подтвердил все рассказы Тавианы о столкновении её с Дикой охотой.
До сих пор верилось с трудом.
Затем только лекарь позволил соратникам навестить Атайра. Но те наделали невероятно много шума, громогласно злясь и уверяя, что тот, кто так подло ударил принца кинжалом со спины, обязательно будет пойман и наказан. Потому лекарь быстро прогнал их. И не посмотрел даже, что все они гораздо выше его по положению. Но сейчас он имел на это право — и никто ему не возражал.
Конечно, перечить королю, который пришёл сразу, как узнал, что сын очнулся, он не рискнул. Зато к остальным долго ещё оставался очень строг.
Но ворчание и излишняя опека лекаря, даже глубокая рана, которая заживала не так скоро, как хотелось бы, беспокоили Атайра не столь сильно, как то, что он очень отчётливо стал ощущать связь с Тавианой. Даже когда её не было рядом, тянущее ощущение не проходило и только нарастало.
Девушка приходила исправно, правда, кажется, всё же продолжала смущаться. Приподнимала, конечно, пёрышки, как задиристый воробей, но в каждом её слове постоянно чувствовалось лёгкое стыдливое напряжение. Как будто необходимость всё же проведывать Атайра для неё была не такой уж необходимостью. Но она очень не хотела это показать.