Избранница Шахрияра

Шахразада

Тень досады промелькнула на лице императрицы. Она и хотела, и не решалась сказать мужу, что просто достойно несла бремя своего сана, ибо любила мужа и уважала его великую мечту. Но сейчас ее сжигало любопытство. Сжигало так, словно она была не почтенной матерью семейства и правительницей страны, а пятнадцатилетней девчонкой, которой старший брат начал рассказывать интереснейшую историю, но прекратил, так толком ничего и не сказав.

Император прекрасно это понял, ибо, отставив чашу с цветочным чаем, наконец начал свой рассказ.

– Шел восьмой год нашего странствия. Мы пересекли к этому дню уже не один океан и сейчас шли по Узкому

морю в сторону полуночи, оставив за спиной гостеприимную страну Фузан. О, как она хороша! Как прекрасны ее храмы, как суровы традиции и как сильны духом люди! Но об этом будет мой другой рассказ. Сейчас лишь скажу, что один из местных жителей согласился быть нашим проводником в бесчисленном лабиринте прибрежных островков.

– Проводником, о муж мой?

– Да, и поверь, никто лучше него не мог справиться с этим. Когда же он вывел нас в глубокие воды, то поинтересовался целью наших долгих странствий. И, узнав, что ищем мы Повелителя Морей, дабы пленить его и поселить в пруду императорского дворца, неожиданно испугался. Когда же я поинтересовался, почему уважаемый Ицкоатль столь испуган, он ответил, что за сотни лет процветания под солнцем его прекрасной страны люди его племени множество раз видели Великого Повелителя Морей. Видели, приносили ему на берег щедрые дары. Даже предлагали юных дев, но никогда не решались изловить его, ибо в их стране живет легенда о том, сколь страшные бедствия постигнут страну, повинную в пленении или – о, это страшно даже произнести вслух! – смерти Морского Змея. Все, по словам почтенного проводника, будет смыто гигантскими волнами вдвое выше самой высокой из их пирамид. Волны прокатятся от одного океана до другого, сметая все на своем пути, не оставляя живым ни человека, ни зверя, не пощадив ни дерева, ни цветка. Когда же мои спутники осмеяли уважаемого проводника, он, не проронив ни слова, прыгнул за борт и поплыл в сторону покинутой нами земли Фузан, не убоявшись ни расстояния, ни акул, которыми были знамениты те воды.

Императрица молча кивала. Она видела, что император рассказывает более для себя, чем для нее. Любопытство уже не сжигало ее: она была напугана странным выражением глаз Фудзивары – отрешенным и полным какой-то затаенной боли.

– Мои спутники даже не попытались вытащить этого смельчака на борт, должно быть, не менее меня озадаченные странным его поведением. Но ветер был попутным, и мы быстро потеряли достойного Ицкоатля из виду. Был ясный день, мягко светило солнце, подсказывая, что где-то началась осень. Мальчишка-юнга, сидя в корзине на мачте, закричал, указывая рукой вперед. Там, чуть в стороне от нашего курса, резвились летучие рыбы: они выпрыгивали из воды высоко в воздух и, пролетев с десяток локтей, пропадали в глубине. Их было так много, что весь воздух наполнился серебристо-белым сиянием. Это было воистину необыкновенное зрелище. Помню, я в тот миг подумал, что готов считать свое странствие удачным уже хотя бы потому, что не узнал бы и сотой доли чудес, увиденных за эти годы, если бы остался в своем дворце.

И вновь императрица лишь кивнула, ибо муж, безусловно, был прав: немногое видно из окон императорского дворца.

– Я задумался и потому не сразу заметил огромную черную тень, что появилась справа по борту. Неизвестное чудище не выныривало на поверхность, не скрывалось в глубине – оно следовало рядом с «Манмо» [12] , не удаляясь и не приближаясь. Несколько невыносимо долгих минут длилось это состязание, а потом чудовище вдруг пропало. Я подумал, что мне померещилась эта длинная черная тень рядом с кораблем, но в этот миг оно появилось впереди, прямо перед кораблем. Мне показалось,

что сейчас нос «Манмо» разрежет эту тень надвое, но, конечно, этого не произошло.

12

Манмо ( яп.) – дьявол, нечистый дух. ( Примеч. автора.)

Перед глазами императрицы встала эта картина: сияющий день, сверкающая тысячами крошечных радуг чешуя летучих рыб и огромное черное тело в глубине….

– Более того, чудовище поднялось ближе к поверхности воды, и в этот миг я узнал его по сотням, тысячам описаний. Да, это был он – наша цель, Хозяин Вод, Великий Морской Змей. Не могу передать тебе, о жена моя, какая буря поднялась в моей душе! Я и торжествовал, ибо видел свою цель прямо перед собой, и до обморока боялся, ибо не было ни одного рассказа без угрозы смерти очевидца.

Владыка Вод скользил рядом и наконец поднялся над волнами. Из воды на высокой шее вверх вздымалась голова, как у огромной лошади, с острыми зубами. У чудовища была длинная змеиная шея, которую венчала красная, как у ярмарочного дракона, грива, и не менее длинное туловище, больше всего походившее на туловище тюленя. Огромные толстые лапы с перепонками между пальцев напоминали лапы ящерицы. Серебристые блики играли на мокрой коже. Невероятная змея словно осматривалась по сторонам.

– Какое чудовище! – воскликнула императрица.

– О нет, жена моя, вовсе не чудовище. Клянусь, в жизни не видел существа более прекрасного, гармоничного и совершенного. Воистину, только таким и мог быть Повелитель Морей, пастух китовых стад, смотритель жемчужных отмелей и покровитель рыбаков. Голова Повелителя чуть покачивалась – знаешь, как бывает у древесных змей. Он, мне кажется, осматривался, словно пытаясь понять, достойны ли его охотники.

Несмотря на восхищение, голос императора звучал глухо и отрешенно. Должно быть, тогда он просто был вне себя от восторга, но никакой восторг не длится вечно.

– И в этот миг Повелитель увидел меня. Наши головы оказались на одной высоте, а глаза его впились в мои. Я увидел и высокий вертикальный зрачок, и чешуйки вокруг круглых темно-зеленых глаз. Поверь мне, жена, я постарался с честью выдержать это испытание. Не знаю, получилось ли, но Змей более не смотрел мне прямо в глаза. Он окинул взглядом «Манмо», паруса, моих людей. И в этот миг я услышал в своей голове голос Повелителя Морей.

Императрицу объял ужас. Она была дочерью Островной Страны и потому так же, как и многие простые жители ее, знала, что значит, когда в голове человека звучит голос Повелителя Вод. О, это страшное испытание для человека! Так вот почему ее муж говорит таким тихим, даже безжизненным голосом… Его душа была словно выжжена этой беседой, этим испытанием для разума любого человека, владей он даже целым миром.

– Да, жена моя, ты права, это было страшно. Повелитель Вод сказал мне, что давно уже следит за моими странствиями. Сказал, что его немало порадовала наша отвага в поисках. Но столь же сильно его оскорбило наше намерение пленить его, заставить, словно золотую рыбку, довольствоваться теплой стоячей водой пруда. Сказал мне Великий Змей, что он бы давно уничтожил экспедицию, если бы я сам не отправился в странствие на флагманском корабле. А сейчас решил показаться мне для того, чтобы умерить мой охотничий пыл. Ибо если я приму решение повернуть к берегу, то кара, которую понесет моя страна, будет не столь страшна, как в том случае, если я продолжу гоняться за ним по морям и океанам.