Избранное в двух томах. Том 2
Шрифт:
мелочи и устраивал вокруг нее целую сцену, я не мог отделаться от мысли: каприз, в чистом виде каприз!
Перед одним из пусков кто-то из работников космодрома заметил на
заседании Госкомиссии, что, мол, в прошлый раз на стартовой площадке были
лишние
283
люди и что сейчас надо бы почистить списки стартового расписания на предмет
удаления всех, без кого там можно — а значит, нужно— обойтись.
Я уже рассказывал о существовавшем на
за каждым человеком, который должен был, согласно стартовому расписанию, находиться там в последние предстартовые часы. Просочиться сквозь эту
достаточно жесткую систему было практически невозможно.
И, в сущности, трудно было усмотреть какой-то криминал в предложении
лишний раз прочесать стартовое расписание. Но тем не менее Королев
неожиданно для меня категорически заявил, что ни единого лишнего человека на
старте никогда не было, нет и не будет, решительно отказался согласовывать с
кем-либо списки стартового расписания, кого-то попутно обругал, кому-то из
авторов злополучного предложения припомнил его стародавние, казалось бы, давно забытые прегрешения. Словом, забушевал.. Поднявшие вопрос уж и сами
не рады были, что выпустили этого если не злого, то, во всяком случае, весьма
буйного джинна из бутылки.
— Чего он так взъелся? — тихо спросил я одного из старожилов космодрома.
— Дело-то ерундовое, да и вреда от этого так или иначе не получится.
— Ты не понимаешь, — ответил мой просвещенный сосед. — Расписание-то
кто утверждает? Сам СП. Ни в жисть он не скажет, что подписал что-то, чего не
надо.— Так мелочь же.
— Тем более!
Излишне говорить, что стартовое расписание осталось в
неприкосновенности. И, между прочим, лишних людей на стартовой площадке в
день пуска я, как ни старался (а я старался), обнаружить не сумел. Главный
оказался прав и по существу дела.
Вообще не раз то, что в поведении Королева на первый взгляд могло
показаться капризом, проявлением мелочной обидчивости или ведомственной
ревности, в действительности имело под собой реальную, вполне деловую базу.
Однажды Королев, инструктируя руководителей групп поиска и эвакуации
космонавтов с места посадки, очень энергично, даже с некоторой угрозой в
голосе подчеркнул, что эти группы должны докладывать об обнаружении
космонавта, его состоя-
284
нии и вообще обо всем, что касается выполнения их задачи, прежде всего сюда —
в оперативную группу руководства полетом на космодроме. После этого — на
здоровье — дублируйте доклад сколько угодно
— сюда и только сюда!
Кое-кто из слышавших этот, как принято называть подобные внушения, профилактический втык, иронически переглянулись, усмотрев в нем прежде
всего реакцию на события, случившиеся после завершения одного из
предыдущих космических полетов. Оперативная группа на космодроме узнала
тогда все подробности посадки и получила подтверждение хорошего состояния
космонавта. . из Москвы. Правда, буквально через минуту поступили и
непосредственные сообщения поисковых групп, но докладывать об этом далее
было уже некому: в Москве все всё знали.
Причина такой перемены мест слагаемых (в результате которой, вопреки
правилам арифметики, сумма несколько изменилась) заключалась в том, что в
состав поисковых групп входили специалисты из разных ведомств. Едва ли не
каждый из них получил от своего постоянного начальства, обуреваемого
трепетной жаждой «доложить первым», соответствующие инструкции: «Прежде
всего — мне! А потом уж техническому руководству.. или как там оно.. » Когда
же инструкции постоянного начальства, которое, как говорится, зарплату платит, сталкиваются с инструкциями начальства сугубо временного, судьба последних, как легко догадаться, всегда незавидна.
Всегда? Нет, не совсем: только не тогда, когда в роли такого временного
начальства выступал Королев!
Во всяком случае, в хвосте событий оперативная группа на космодроме
больше не оказывалась ни разу.
И мотивы, заставившие СП так энергично требовать этого, в дальнейшем
прояснились. То есть я не хочу, конечно, сказать, что знатоки душ человеческих, иронически переглядывавшиеся во время описанного инструктажа, ошибались на
все сто процентов. Человеку присуще человеческое, и вряд ли Королеву так уж
безразлично было право (которое он, честное слово, заслужил больше, чем кто-либо другой) первым доложить об успешном окончании очередного
космического полета. Тем более что в этом заключалась едва ли не единственная
доступная ему при жизни
285
форма отчета о результатах своей деятельности перед страной.
Но, я уверен, в первую очередь подогревали ту энергию, с которой СП
инструктировал поисковиков, не эти соображения. Главное было в другом: не
может техническое руководство и его оперативная группа полноценно выполнять
свои прямые обязанности и нести за это всю полноту ответственности, не имея