Избранное
Шрифт:
— Знаешь, бывает кино, снятое скрытой камерой, — сказала Надя, — люди сидят, ходят и даже не догадываются, что их в это время снимают…
— Знаю, — сказал Павлик. — Лично я это не приветствую. Иногда человек довольно-таки глупо выглядит, зачем на него смотреть?.. Ты мне вот что скажи, какой у тебя на сегодня намечен план?
— Фотокарточки получить. Это первое. Конечно, город посмотреть…
— Это понятно. А еще?
— Хочу в универмаг зайти.
— С целью?
— Кофточку посмотреть.
— Посмотреть или купить?
— Посмотреть-то я могу все, а купить одну.
— Так. Дальше что?
— Неплохо бы зоопарк посетить.
— Вот
— Можно в кино сходить.
— Не стоит.
— Почему?
— Кино дома посмотрим. Ты вообще-то сколько думаешь здесь пробыть?
— Два дня самое большее.
— Значит, два дня и две ночи, да? А насчет ночлега подумала?
— Подумала. Сдам документы в ПТУ, у них же есть общежитие…
— Есть, конечно. Для принятых.
— А меня что, не примут, что ли?
— Не сегодня же тебя примут.
— Тогда пойду в гостиницу.
— Ну да. Там тебя ждут не дождутся. «Где же Фирсова? Скорей бы она пришла, а то у нас все номера пустуют».
Сперва Надя улыбнулась, потом нахмурилась. «Какой самонадеянный, все он знает. Насчет общежития сказала бабушка, она зря не скажет. В ПТУ обязательно помогут с жильем».
Надино молчание Павлик объяснил по-своему: «Растерялась, не знает, как ей быть». Он взял бутылку кефира, потряс, аккуратно выдавил пальцем крышечку из фольги, налил полный стакан Наде, затем себе. Сделал он это не торопясь, солидно. Пусть Фирсова видит, что рядом с ней человек, на которого можно положиться в трудную минуту. К тому же у него родился план, о котором Наде пока что, пожалуй, не стоит говорить. Возможно, она еще не согласится, а если согласится, то все будет для нее приятным сюрпризом. Но вообще-то это будет сюрпризом не только для Нади Фирсовой, но также и для…
— Чего это ты вдруг замолчал? — усмехнулась Надя и, не дожидаясь ответа, неожиданно спросила: — В каком месяце ты родился?
— Я в августе. А что?
— Ты в августе, да? А я в июне. Понял, Коротеев? Я на два месяца тебя старше.
— Допустим. Ну и что?
— Ничего. Это я просто так. Для ясности.
— Тихо! Чапай думать будет! — сказал Павлик и погрузился в задумчивость.
Если бы его сейчас сняли скрытой камерой, любой, кто увидел бы его на экране, сразу бы понял, что в голове у него рождается могучая идея. Вообще-то она уже полностью созрела, и Павлик был железно убежден, что все будет хорошо. Его, конечно, спросят — кто? Почему? Его спросят, и он ответит.
Павлик хлопнул в ладоши.
— Пей кефир, ешь рогалик, Фирсова, и не робей. Понятно? Пока я жив, можешь ни о чем не думать.
Надя с нескрываемым любопытством смотрела на Павлика. Как видно, что-то он затеял, но что?..
Когда они выходили из кафе, Павлик пропустил Надю вперед и, прочитав в ее глазах вопрос, бодро сказал:
— Спокойно. Как говорил мой дед — порядок в танковых войсках!
Это только так кажется — зашел, выбрал, купил, и будь здоров. Нет. Ничего похожего. Пока доберешься куда тебе надо, то и дело отвлекаешься. Вот, например, отдел «Сделай сам» занимает почти что целый этаж. Тут есть все, что хочешь, — любые материалы, техника. Тебе нужны тисочки? Пожалуйста, выбирай. Электродрель? Вот она — аккуратненькая, к ней сверла в наборе и шнур, хочешь — черный, хочешь — красный. И вольтаж, какой нужен, и сто двадцать семь и двести двадцать. Замечательный отдел. И что хорошо — тут всё по-серьезному, не как на первом этаже, в отделе «Товары для школьников». Такой стоит галдеж, хоть уши затыкай. Вот уж где будущие первоклассники жизни дают! Только и слышно: «Мама, купи! Папа, купи!» Ранцы, пеналы, ластики и т. д. Одним это, конечно, вот так нужно, а для других, как говорится, Пройденный этап.
Надя шла впереди, но она все время оглядывалась, замедляла шаг и нетерпеливо топталась на одном месте.
Павлик опять застрял, на сей раз у прилавка, где выставлены радиодетали.
Надя тяжко вздохнула, открыв при этом рот и закатив глаза. Увидела бы ее сейчас бабушка, она бы сказала: «Не смей, пожалуйста, меня передразнивать!»
С трудом оторвавшись от новейших конденсаторов, от диодов и триодов, Павлик прибавил шагу и поравнялся с Надей.
— Ну, где они продаются, эти твои кофточки?
— Я же сказала — выше.
— Тогда чего же мы здесь толчемся?
Надя взяла Павлика за руку, как старшая младшего.
— С тобой ходить — одно мучение. Все тебе нужно посмотреть, все тебе надо потрогать.
— Во-первых, не все. Это раз. И второе: если меня с детских лет техника привлекает, могу я… — Он сделал паузу и подумал: «Вроде бы я оправдываюсь, а мне, наоборот, наступать надо!» — У нас с тобой разные интересы. Я заметил, как ты детскую коляску разглядывала, как будто это была не коляска, а луноход.
Он покосился на Надю. «Неплохо получилось. Сразу замолчала. Но у ней есть чувство юмора, так что она еще, возможно, мне сейчас врежет!»
Но Надя обернулась к нему и очень серьезно, как-то по-взрослому сказала:
— Да, мне понравилась детская коляска. Ну и что? Я все ж-таки женщина.
— Именно, что все-таки.
Павлик пожал плечами: «Много на себя берешь, Фирсова. У тебя еще даже паспорта нет. Женщина».
— Раз молчишь, значит, понял, — с удовлетворением отметила Надя и кивком указала вправо: — За мной! Поехали на эскалаторе!..
Наверху, в отделе, где продавались юбки, кофточки и прочая петрушка, Павлик демонстративно глядел по сторонам, на ряды вешалок, на манекены. Он снова подумал о том, что сказала ему Надя. И главное, так она это сказала, что получилось не смешно. И никакого она не применила чувства юмора. Все правильно. Она же будет женщиной, возможно, кого-нибудь родит и начнет катать своего ребенка в коляске. Ей же не десять лет, ей в этом году паспорт получать. И ему тоже скоро выдадут паспорт. Единица, девятка, пятерка и восьмерка. Это шифр. В автомате на вокзале остались вещи на хранении. Ее и мои. В общем, наши вещи.
— Павлик!
Он обернулся.
Надя высунулась из примерочной.
— Посмотри. Как твое мнение?
Она была в новенькой кофточке.
— Вообще-то неплохо…
— Тебе нравится? — спросила Надя, и он понял, что от его ответа зависит многое.
Конечно, проще всего было сказать «нравится» — и дело с концом. Но он сам, даже не зная почему, отрицательно покачал головой.
— Мне не нравится.
— Правда? — спросила Надя, и Павлик почувствовал, что она не только не огорчена, а наоборот — даже довольна его ответом. Между тем так оно и было. «Если б сразу сказал — «нравится», — подумала она, — значит, ему все равно, какая кофточка на мне, эта или другая. А он сказал — «не нравится», значит, он заинтересован и хочет, чтобы я лучше выглядела. И к тому же он прав. Эта кофточка чересчур пестрая, от нее даже глаза устают. Лучше взять ту, голубую с каемочкой».