Избранное
Шрифт:
стрелочки, аккуратно загнул их к Проскурову. Потом он перевернул
карандаш другим концом и, раздумывая, начал ставить вокруг города
маленькие красные скобки, зубчики, кружки.
– Первый полк, - сказал Теслер и, широко расставив пальцы руки,
как пианист на клавиатуре, накрыл сразу три или четыре значка.
К столу подошел командир первого полка. Склонился над картой,
посмотрел на пальцы комбрига, выпрямился и молча козырнул.
– Второй полк!
Козырнул командир второго полка.
– Батарея!.. Вторая батарея! Кавэскадрон...
Командиры один за другим подходили к столу, выслушивали
приказания и, отходя, разглядывали свои карты и вполголоса совещались.
Отдав приказания строевым командирам, Теслер подозвал начснаба и
распорядился, чтобы в течение боя дважды был сварен и подан
красноармейцам на позиции обед. Потом стал делать указания врачу.
Бригадный врач, старичок, все время кивал головой и шаркал ногами. Но
потом вдруг строго посмотрел на окружающих и отошел от стола военным
шагом.
А я бегал и разыскивал Ивава Лаврентьича. Ведь только что был в
зале. Где же он? Я с ним столкнулся в коридоре. Он возвращался в зал.
Вместе с ним вошел председатель ревкома - большой сутулый человек в
пальто до колен, - и оба прошли прямо к Теслеру. Не успел я Ивану
Лаврентьичу слово сказать, как все трое, заговорив между собой, отошли
от стола в сторону.
Прохаживаясь по залу, они стали о чем-то совещаться. Из отдельных
слов я понял, что разговор идет о вооружении рабочих.
– Начальника боепитания надо бы сюда, - сказал Иван Лаврентьич,
останавливаясь.
Он поглядел по сторонам и тут увидел меня:
– А ты чего без дела околачиваешься?
– Товарищ начальник, - выпалил я, - разрешите мне на позицию, в
строй.
– Хорошо. Разрешаю. Договоришься тут в штабе, - отрывисто ответил
он.
– А сейчас звони-ка быстренько в театр.
– В театр? - я посмотрел на часы. - Кому же там, Иван
Лаврентьич... ночью?
Часы показывали половину второго.
– Какая тебе ночь!..
– нетерпеливо проворчал он, надевая фуражку.
– Все профсоюзы там... Скажи, чтобы не расходились, - митинг будет!
–
крикнул он мне уже из дверей, пропуская впереди себя председателя
ревкома.
Оба ушли.
Я бросился к телефону.
Кручу, накручиваю что есть мочи рукоятку, аж визжит индуктор в
аппарате.
Ну, проснулись наконец, ответила станция!
– Театр!
– кричу.
– Соединяйте с театром!
Соединили - и сразу же забренчал ответный звонок. Я передал
распоряжение и доложил об этом комбригу.
Теслер подошел ко мне, перелистывая телефонный справочник.
– Звоните теперь на заводы, в мастерские - всюду, куда успеете.
Велите собирать рабочих по квартирам. Только чтоб не вздумали
фабричных гудков подавать! Все сделать умно и без паники.
– Есть, товарищ комбриг, будет исполнено!
Ну уж не знаю, работал ли еще когда-нибудь так в штабах телефон!
Телефонистка на станции едва успевала отвечать, а я ей номер за
номером, номер за номером, с одной страницы справочника, с другой...
Частных абонентов я тут же потребовал выключить. Не о чем им
переговариваться, когда в городе боевая тревога.
Уже через каких-нибудь полчаса в зале начали появляться рабочие.
Они вбегали разгоряченные, в распахнутых пиджаках, с фуражками на
затылке и тут же у порога торопливо справлялись: "Кто тут у вас?.. Где
получить оружие?"
– Документы есть? При себе документ?
– спрашивал каждого часовой
у двери и направлял рабочих к Теслеру.
Перед столом комбрига в несколько минут образовалась очередь. А
рабочие все шли и шли - одни принаряженные, из театра, другие
заспанные, босые, едва, внакидку, одетые.
Очередь быстро увеличивалась. Через зал к столу пробежали два
штабных писаря с листками бумаги и чернилами. Туда же прошел
начбоепитания.
А я продолжал звонить. Народу все прибывало - и все веселее
становилось! Звони, звони, телефон, буди, сзывай рабочих на подмогу!..
Неправда, отстоим Проскуров!
В зал вбежало несколько железнодорожников. Один из них сунул мне
под столик зажженный фонарь, другой туда же - брезентовые рукавицы, и
все гурьбой двинулись вперед. Сняв фуражки и приглаживая волосы, они
подошли к Теслеру.
– В очередь! Эй, становись в очередь!
– закричали на них со всех
сторон.
– В очередь? - Железнодорожники с усмешкой обернулись к толпе.
–
А если мы бронепоезд растапливаем, тоже, значит, в очередь?
– Смотри, ребята, что говорят, - слыхали? Бронепоезд против
желто-блакитных выставляют!
В толпе одобрительно загудели. И сразу же посыпались расспросы:
– Да откуда он у вас? Где взялся?
В самом деле, откуда бронепоезд? Ведь это же, черт возьми, сила!
Броневые башни, пушки, пулеметы... Уж не сбрехнули ли
железнодорожники? Да нет... Вон Теслер их опрашивает и что-то помечает
у себя на карте.