Избранные письма. Том 2
Шрифт:
Очень меня интересует «Достигаев», которого мне так до сих пор и не выслали из Москвы.
479. А. М. Горькому[907]
9 марта 1933 г. Рим
9 марта 1933 г.
Дорогой Алексей Максимович!
Я так запутался в условиях плохой театральной организации в Италии, что в письме как следует не расскажешь. Вкратце: приехал в Рим сделать одну постановку, окончу ее не ранее 25 марта[908]. После этого мог бы приехать к Вам, — жду этого как хорошего вздоха ждет
До этой постановки пройдет еще премьера «Вишневого сада» — кажется, 14-го.
Напишите мне словечко, сможете ли принять меня вскоре после 25-го. Не стесняйтесь, — если Вам трудно, я остановлюсь в отеле «Минерва»[909]. Крепко жму Вашу руку.
Вл. Немирович-Данченко
{403} 480. А. М. Горькому[910]
23 марта 1933 г. Рим
23 марта 1932
Grand Hфtel, Rome
Дорогой Алексей Максимович!
Выбраться отсюда мне еще не удается. Рассчитываю в понедельник или вторник. Я Вам протелеграфирую.
Весь Ваш
Вл. Немирович-Данченко
481. А. М. Горькому[911]
18 апреля 1933 г. Сан-Ремо
18 апреля
Villa «Adriana»
San-Remo
Дорогой Алексей Максимович!
Я имею из Москвы письма от 11-го, но никаких результатов Вашего обращения к Иосифу Виссарионовичу относительно меня еще нет. А время летит[912].
Может быть, я Вас не понял? Может быть, надо, чтоб инициатива пошла от Константина Сергеевича? Чтоб он снова хлопотал о высылке мне в последний раз 1 300 долларов, которые помогут мне выкарабкаться из-за границы? (Причем соответственная сумма в рублях может быть взята из имеющихся в театре моих денег.) В таком случае к кому ему обратиться? К Андрею Сергеевичу[913] или непосредственно к Иосифу Виссарионовичу?
Было бы замечательно, если бы Вы сами написали Конст. Сергеевичу, как ему поступить.
Я чего боюсь: повторения того, что уже было. В декабре дело о высылке мне валюты затянулось, мне просто нечем было жить, и пришлось взять на себя обязательства. Теперь я, в ожидании, предпочитаю делать долги. А их уже много. На долго ли меня хватит!
А я мечтал в конце апреля уже работать в Москве,
Как поживаете?
Дни на Capo di Sorrento вспоминаю, как какое-то плавание по великолепному озеру в великолепные дни с великолепной книгой. Боялся, что мозолю глаза, а то бы еще пожил!
{404} Крепко жму Вашу руку. Сердечный привет Надежде Алексеевне, Максиму Алексеевичу и всему дому!
Ваш
Вл. Немирович-Данченко
482. Из письма И. Я. Судакову[914]
Июль (после 9-го) 1933 г.
Дорогой Илья Яковлевич!
Отвечаю на Ваши вопросы.
О Корчагиной. Видал ее давно. Прекрасная актриса. Но я
1. Одной из крепких традиций Художественного театра всегда было — не сманивать ценных актеров от других театров. Я до сих пор держусь этики, заложенной в эту традицию.
2. У нас, конечно, сейчас нет такой старухи. Но у нас несколько актрис, быстро приближающихся к этому амплуа. Приглашение новой актрисы отнимет у них роли.
3. Корчагиной уже много лет Войдет в репертуар она не сразу. Не станут же у нас перерепетировать «Таланты» для новой Домны Пантелеевны и не отнимут мать в пьесе «Ложь» у той актрисы, которой эта роль матери отдана[916]. Даже в Кларе ей пришлось бы еще путем многих репетиций искать общего тона[917]. В конце концов, как она ни талантлива, пройдет много-много времени, пока она станет в театре «своей». (Если это вообще еще возможно.) А некий художественный разнобой уже пробрался в наш театр, славный своей монументальной цельностью. Присутствие актрисы совсем другого тона, даже высокоталантливой, только еще больше расширит наши художественные трещины.
Знаете ли Вы, что однажды был вопрос о переходе к нам великолепного Владимира Николаевича Давыдова и вопрос был решен отрицательно? И знаете ли, что такая прекрасная актриса, как Пашенная, была «чужою» в «Царе Федоре»?
В конце концов мы, как говорится, вовлечем великолепную артистку в невыгодную сделку…
{405} 483. Л. М. Леонову[918]
Лето 1933 г. Москва
Дорогой Леонид Максимович!
Я все рассчитывал встретиться с Вами. Писать трудно, во-первых, потому, что вместо простых строк общего впечатления может получиться претензия на критическую статью. А во-вторых, и изложить-то впечатление трудно.
Но вот я Вас не встречаю, и беспокоит меня, что я даже не поблагодарил Вас за присылку романа[919].
Делаю это вон как поздно!
Роман читал долго, не легко. Очень высоко ценил многие-многие страницы, слишком рассудочным должен был быть для других. Нечего Вам, конечно, говорить, что в письме, в характеристиках, в замыслах есть крупнейшие достоинства. А есть такие достоинства, которые я, на свой вкус, убежденно считаю недостатками, хотя Вы, наверное, ими дорожите.
Трудно писать.
Спасибо.
Крепко жму Вашу руку
484. А. М. Горькому[920]
28 августа 1933 г. Москва
28 августа
Дорогой Алексей Максимович!
«Достигаева» я давно прочел; все думал встретиться с Вами в какой-нибудь из Ваших приездов в Москву.
Пьеса — великолепный красочный и образный кусок исторической хроники. Именно вот так поколения должны ощущать человеко-звериную растерянность в самый приход Октября. Галерея портретов разнообразная и яркая. Сделано все с тем высоким литературным вкусом, от которого нас принуждают отвыкать.