Избранные проекты мира: строительство руин. Руководство для чайников. Книга 2
Шрифт:
Десять тысяч пчел в том критическом, уязвимом положении, когда им предстоит решить буквально вопрос жизни и смерти: где жить дальше? Несколько наиболее подготовленных избранных индивидов из категории разведчиков отправляются на поиски нового обитания – того идеального места, которое в дальнейшем послужит фундаментом для процветания и сладкого будущего всей колонии.
Это поистине вопрос жизни. Если в силу слишком большой подветренности в осеннее и зимнее время семья, запертая в улье, не сумеет поддержать обычную температуру, то до весны в живых в улье попросту не останется никого.
Я выступил с речью.
– Давайте соберем яйца в кулак. Любое
Если верить местным старикам, ключевыми параметрами, по которым избранные пчелы делают этот исключительный по важности выбор, служат внешние показатели: места, с одной стороны, должно хватать на то, чтобы вместить не менее ведра меда, необходимого как сырье для производства энергии и обогрева улья в холодное время; и в то же время оно должно иметь достаточное углубление и быть укрытым, чтобы эти самые энергозатраты не превысили возможности пчел.
«Занимайтесь медом, а не войной», – тоном, не терпящим возражений, ответил я министру обороны, когда тот попробовал рассказывать мне о потребностях нации. Про потребности нации я ему объяснил, но в другом месте. После этого всем стало ясно, что руки врагов запустили себя в самое дорогое: здоровое, сбалансированное питание народа.
Народ аплодировал ровно до того момента, пока не выяснилось, что оплачивать новый проект руководства придется ему.
Трибуна мне надоела. «Учтите, – сурово обратился я к собранию управления разведки, оглядев мрачные невоспитанные лица начальства и постучав пальцем по столу. – Если на следующий сезон на столе не будет стоять мед, вы все ответите по всей строгости закона. Будущее никогда н ждет». До руководства Мегалита дошло, что я не шутил.
– Не надо чесать затылки, – сказал я. – Просто поработайте один раз кулками.
Я добавил это уже больше для драматизма, но эффект оказался непредсказуемым: меня поняли буквально. Нужно сказать, вот эта моя наклонность к драматизации того, что плохо лежит, не раз создавала мне сложности, но теперь уже весь департамент обороны бегал с сосредоточенными лицами, куда-то собираясь. Я решил заниматься неотложными делами.
Итак, теперь наступает самое интересное. Несколько специально отобранных пчел уходят на предельно возможные расстояния, дотошно исследуя всю прилегающую площадь, отбирая в качестве возможных до двух десятков кандидатов на местности как места будущего обитания: все щели, углубления и деревья. И вот теперь во весь рост встает проблема выбора.
Как из всех этих предполагаемых вариантов определить то самое, одно, наилучшим образом отвечающее всем жизненно важным требованиям?
Пчелы-разведчики, вернувшиеся к ожидающему исторического решения рою, во всех красках начинают расписывать то, что они там видели. Рекламная кампания длится до момента, пока поисковый комитет не остановит свой выбор на чем-то одном. Производится она вся языком танца. О да, это тот самый знаменитый танец пчелы, о котором любой ценитель меда сможет сказать столько слов, сколько выдержит его любовь к питомцам. Кандидаты, уговаривающие всю стаю пойти только их и ничьим больше путем, варьируют в своих оценках довольно честно: от одного балла («В гробу я его видел».) до десяти («Дас ист фантастиш!».). Время, в продолжение которого длится танец пчелы, и определяет степень ее личного впечатления. Возможности, которые открывают новые горизонты, передает сила танца.
Если место на рельефе и в самом деле стоит внимания,
Ключевыми параметрами выборов является критерий гонки между представителями различных партий: кто из них сумеет привлечь именно на свою сторону число сторонников, достаточное для внимания поискового комитета. Кворум обычно составляет от пятидесяти до сотни пчел, причем он является знаком для всех, что данная фракция набрала необходимое число голосов. Вот тогда они все возвращаются к основному рою и начинают все петь в один голос. Тот самый хоровой голос, который отличит любой, и в нем только два важных сообщения: «Решение принято – плясать хватит» и «Всем приготовиться – отлетаем».
И за ними идет последний, щиплющий сердце и чувства «банзай». Все фракции, партии и непришитые осколки так и не состоявшихся политических группировок, сколько их есть, – другими словами, все десять тысяч особей, подобно бегунам на марафонской дистанции срываются и сломя голову уходят открывать новую страницу истории.
И наступает катастрофа. С момента, когда стая решает: «Всё. Идем туда – и никуда больше» – ее история минует точку возврата. И больше о ней никто не слышит.
В той элитной группе поисковиков, силами которых производился осмотр местности, находятся один–два доверенных экземпляра, танец которых перед лицом будущего стаи длится необыкновенно долго. Он идет столько, что доходит даже до самых бестолковых: это то, ради чего боролись наши отцы.
Кампания срабатывает безотказно. Под впечатлением от такого красноречия пчелы снимаются и все вместе отправляются, чтобы хотя бы просто посмотреть, что же это такое может быть.
Десять тысяч особей медоносного роя, толкаясь и прокладывая себе дорогу через головы товарищей, в течение минуты исчезают с прежнего места обитания без следа. Это и в самом деле проблема: как десяти тысячам членов в доступной форме обрисовать ситуацию, и еще точно показать, где конкретно лежит земля обетованная? Выглядит все каждый раз по разному, но заканчивается одним: партия избранных, руля ситуацией, на сумасшедшей скорости несется выше всех, сообщая то же сумасшедшее ускорение остальным.
И вот, когда нужное направление уже взято, день клонится к своему закату и необходимая скорость уже на такой отметке, что задача, как всех затормозить, становится новой проблемой, вся колония уносится к новым горизонтам. И дальше происходит то, что по выражению одного аборигена выражено фразой: “Bamm!.. There is nothing.”
Лишь когда по наблюдениям смотрителей-статистиков один и тот же сценарий стал снова и снова повторять себя на границах периферии, абсолютно разных и никак не связанных, впервые заподозрили, что что-то не так.
«За это должен кто-то ответить». Этот лейтмотив, помноженный на сообщения о провокациях на границе, стал топиком в новостях дня.
Широкая мощеная камнем улица, заваленная строительным брусом, была оккупирована бюргерами, с самого утра уже что-то оживленно обсуждавшими. Через улицу висел протянутый поперек транспарант: «Пейте как можно больше жидкости». За ним на некотором удалении висел другой: «Мед – сокровище нации». За ним: «Враг за это заплатит». И дальше еще один: «Будущее никогда не ждет».