Избранные произведения в двух томах. Том 2
Шрифт:
— Конечно… — сказал Черномор. И судорожно глотнул воздух.
— Условия такие, — деловито продолжал поп. — Червонец в день на человека, разумеется, новыми. А также… — Он потряс легонько пузатый портфель, в портфеле звякнуло. — За каждый венец…
Коля Бабушкин видел, как Лешка Ведмедь вогнал в бревно топор. Как он полез в карман за папиросой. Как он чиркнул спичкой о коробок, но огня не получилось, — должно быть, сломалась спичка. Как он чиркнул вдругорядь, а коробок распался и спички, шурша, посыпались из коробка и неслышно усеяли сугроб.
Николаю
Он бережно, двумя пальцами, взял попа за рукав пальто и сказал:
— Пошли…
Голубая в шашечку «Волга» стояла у обочины. Коля Бабушкин распахнул дверцу, пропустил попа и сел рядом. А Черномор Агеев обошел такси кругом, отворил правую дверцу и тоже сел рядом с попом — с другого боку.
— В милицию, — приказал Коля Бабушкин шоферу.
Дежурный по райотделу милиции лейтенант Айбабин пометил в протоколе, какое нынче число, какой месяц, какой год и который час.
— Фамилия?
— Жохов.
Лейтенант взял со стола паспорт, сверил названную фамилию с фамилией, указанной в паспорте. Сошлось. Уточнил на всякий случай:
— Василий Серафимович?
— Так точно, — ответил поп.
Поп сидел на скамье у решетчатого барьера. За барьером сидел дежурный по райотделу милиции и составлял протокол. А Коля Бабушкин и Черномор Агеев сторожили дверь.
— Место работы?
— Рукоположен иереем Джегорского прихода.
Лейтенант Айбабин пролистал странички паспорта. Вероятно, он искал отметку о приеме на работу. Или же интересовался пропиской.
— Проживаете в гостинице?
— Так точно, — ответил поп. — Временно.
Отвечая на вопросы, поп отделялся от скамьи, приподнимал зад, выгибал колесом грудь и выкатывал круглые глаза: «Так точно». Он, должно быть, здорово испугался, что его привели сюда.
А дежурный по райотделу милиции лейтенант Айбабин сразу же обратил внимание на воинскую выправку задержанного, на его «так точно». И, отвлекшись от протокола, спросил:
— Вы что, служили в армии?
— Так точно, — ответил поп. — В звании лейтенанта. Воевал на фронтах, удостоен высоких наград.
«Вот заливает, паразит! — задохнулся от возмущения Коля Бабушкин. — Вот уж заливает… На фронтах он, видите ли, воевал. Наград удостоен… Видали мы твои награды: крест на пузе…»
Дежурный по райотделу милиции заерзал на стуле, почесал ухо, укоризненно покачал головой:
— Как же это вы… дошли до жизни такой?
— Я был тяжело ранен при взятии Бердичева, — не смутившись, ответил поп. — И в госпитале, перед операцией, дал обет: если выживу, посвятить себя служению господу… Что и выполняю по мере сил.
«Заливает», — не поверил Коля Бабушкин.
— Помимо того, — продолжал поп, — покойный родитель мой имел священный сан.
«Ну вот, с родителя бы и начал», — усмехнулся в душе Николай.
Лейтенант Айбабин оторвал от пресс-папье клок промокашки, тщательно вытер перо.
— Что ж это вы, гражданин иерей, нарушаете? — строго спросил он.
— Я? — Поп отделился от скамьи, выкатил круглые глаза. — Это оговор. Никаких нарушений я себе не позволил и не мог позволить, учитывая…
— Нарушал гражданин или не нарушал? — перебил попа дежурный, обращаясь к Коле Бабушкину и Черномору Агееву.
— Нарушал, — ответил Коля Бабушкин.
— Конечно, нарушал, — подтвердил Черномор Агеев.
— Это клевета! — Поп взвился с места. — Какое, конкретно, я допустил нарушение?
— Сядьте, — строго приказал лейтенант Айбабин. И задал вопрос Николаю: — Какое конкретное нарушение?
— Он церковь строит в Джегоре… — волнуясь, начал рассказывать Коля Бабушкин. — На Меридианной улице… Он в этом сам признался: строим, говорит, божий храм… Вот Черномор Агеев может подтвердить его слова.
— Могу, — подтвердил Черномор.
— Я имею разрешение на строительство молитвенного дома в Джегоре, — стал оправдываться поп. — Есть официальное разрешение. Позвоните в райисполком…
— Не указывайте, гражданин. Надо будет — позвоним, — прервал попа лейтенант Айбабин. И снова обратился к Николаю: — Излагайте дальше.
— Он в нашем городе, в Джегоре, церковь строит… Тут сроду церквей не было. И не надо. А он — строит.
— Он людей вербует, — подсказал Черномор Агеев. — Он нас прямо на улице хотел завербовать. По червонцу, говорит, буду платить, если согласитесь церковь строить…
— А одного парня он уже…
— … Лешка Ведмедь, из нашей бригады…
— …топором тюкает…
— …купил за деньги…
— …он его водкой спаивает…
— …опиум для народа…
— …прямая эксплуатация и частная лавочка…
— …пускай в Ватикан едет…
— …паразит.
— Прошу не выражаться, — заметил лейтенант Айбабин. И склонился над протоколом.
— Я буду жаловаться, — сказал поп. — Меня задержали незаконно.
Лейтенант Айбабин склонился над протоколом. Он снова обвел чернилами — пожирнее, — какое нынче число, какой месяц, какой год и который был час, когда он начал составлять этот протокол. Обвел пожирнее буквы в фамилии задержанного: «Жо…»
Почесал ухо. Вздохнул.
— Еще какие конкретные нарушения? — спросил он дружинников.
— А стройматериалы не иначе ворованные, — добавил Черномор Агеев. — Из которых он церковь строит… Лес, гвозди всякие. Это уж ясно, что ворованные.
— Так, — немного оживился лейтенант Айбабин. — Какими фактами подтверждаете?
— Раскопаем факты… Мы завтра же все эти факты раскопаем, — пригрозил попу Черномор Агеев.
— Я буду жаловаться, — заявил поп.
Лейтенант Айбабин опять вздохнул, склонился над протоколом, задумался. До того он крепко задумался, что на лбу у него, и на висках, и на носу выступили капельки пота. И волосы взмокли под шапкой. Он снял шапку, утер платком лоб…