Избранные произведения

Ломоносов Михаил Васильевич

Какой утехи общей луч В Российски светит к нам пределы, Которой свет прогнал тьму туч? По страхе музы толь веселы Не знают, что за ясность зрят. Чей толь приятной светит взгляд, Парнасской верьх в восторг приводит, Не основатель ли того приходит? Но к ним надежда так гласит: «Не дайте тем себя прельстити, Мой вид такой зарей покрыт, Чтоб вас с Россией взвеселити. Здесь в ясном я стою свету, И вам тот светлой день кажу, Опасность к счастью что сыскала, Россия б в коем процветала». Опасность может впредь прозрить И тое всё управить знает, В сей день старалась то чинить, В чем счастья верьх себя являет, Готово что для наших лет, Чтоб нам уйти от дальних бед, В одном лишь только том трудилась, Чтобы Елисавет родилась. Надежда, свет России всей, В тебе щедрота божья зрится, Хоть внешней красоте твоей Довольно всяк, кто зрит, дивится. Душевных лик твоих доброт Краснее внешних всех красот, Где всяки совершенства явны, Любезны всем, во всем преславны. Величество являлось всем В особе и во всяком деле, На полном благ лице твоем И велелепом купно теле. Желает кто Петра смотрить Или Екатерину чтить И их доброт дивиться цвету, Воззрит пусть на Елисавету. Изволь хоть где себя прикрыть, Приятство будет там с тобою И милость вслед тебя ходить. Откроют нам тебя собою. Тебя смотреть теснится всяк, Ты всем твой щедро кажешь зрак, Хоть имя б ты твое таила, Но наша б то любовь открыла. Надежда долго в тишине С желаньем на тебя взирала, Любезное твое лице, Как ясно солнце, почитала, Которо в грозных бед волнах Несносной утоляло страх. Хотело из погод ужасных В местах поставить безопасных. Отеческой земли любовь Коль долго по тебе вздыхала: «Избавь, избавь российску кровь От злого скорбных дней начала. Достойна на престол вступи, К присяге мы готовы вси. Отдай красу российску трону По крови, правам и закону». Геройска мысль в тебе тогда Чрез дивно дело всем открылась, В любовь Петрова кровь когда К твоим подданным воспалилась. Преж всех пошла с крестом своим, Чинил что прежде Константин¹, Твоим всех духом ободрила, Лишь чуть пришла, всех покорила. Никто таких не знает дел, Твоих чтоб славой превсходили, Спасен чтоб был какой предел, Где б крови струй мечи не лили; Кто,

равно как Елисавет, От бед избавил целой свет, В един час сильных победила, К себе взяла, на трон вступила. Которой так веселой час Приятен людям быть казался, Сердец тебе как верных глас И виват к верьху звезд промчался. Твоих подданных миллион Имели вдруг согласной тон Благодарить твоим щедротам И дивным всем твоим добротам. Ликуй же светло хор наук, Открыл что Петр с Екатериной, Чтоб слышен был веселой звук. Сей день вам счастия причиной. Великий Петр что зачал сам, Елисавет восставит нам. Елисаветы долги лета Прибавят отчей славе света.

Между 25 ноября и началом декабря 1741

Венчанная надежда российский империи в высокий праздник коронования великия государыни Елисаветы Петровны в Санктпетербурге апреля 29 дня 1742 года стихами представленная от Готлоба Фридриха Вилгельма Юнкера. С немецких российскими стихами перевел Михайло Ломоносов^*

ВЕНЧАННАЯ НАДЕЖДА РОССИЙСКИЯ ИМПЕРИИ В ВЫСОКИЙ ПРАЗДНИК КОРОНОВАНИЯ ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШИЯ ДЕРЖАВНЕЙШИЯ ВЕЛИКИЯ ГОСУДАРЫНИ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ, ИМПЕРАТРИЦЫ И САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССИЙСКИЯ, ПРИ ПУБЛИЧНОМ СОБРАНИИ САНКТПЕТЕРБУРГСКОЙ ИМПЕРАТОРСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК ВСЕРАДОСТНО И ВСЕПОДДАННЕЙШЕ В САНКТПЕТЕРБУРГЕ АПРЕЛЯ 29 ДНЯ 1742 ГОДА СТИХАМИ ПРЕДСТАВЛЕННАЯ ОТ ГОТЛОБА ФРИДРИХА ВИЛЬГЕЛЬМА ЮНКЕРА, ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА НАДВОРНОГО КАМЕРНОГО СОВЕТНИКА, ИНТЕНДАНТА СОЛЯНЫХ ДЕЛ И ЧЛЕНА АКАДЕМИИ НАУК.

С НЕМЕЦКИХ РОССИЙСКИМИ СТИХАМИ ПЕРЕВЕЛ МИХАЙЛО ЛОМОНОСОВ, АКАДЕМИИ НАУК АДЪЮНКТ

Россия, что тебя за весел дух живит? Как можешь рада быть? Европа вся скорбит; Тебе грозит раздор, лукавство сети ставит, Продерзкий полк землей и морем бег свой правит, Что мыслью в твой предел уже давно вступил, Пограбил все места, твое добро сглотил. Орлы, как вы еще веселой глас послали? Подкрались тигры к вам, внезапно львы¹ напали. Но радость истинна; уже признал весь свет, Как ты на трон Петров взошла, Елисавет, Чрез сильной дух его в противных страх вложити; Он будет свой трофей, твой щит наследство крыти. Вступила вольной ты в стезю его ногой, Где рок его вспятил, тут путь начался твой. Ты будешь так, как он, любовь во всей вселенной, Князей пример, покров земли, тебе врученной. Велико дело в сем равно душе твоей: Как он отец наш был, ты мать России всей. Когда Олимп давал таких монархов славных? Весь свет, что чтит его, ему не узрит равных. Сквозь все препятства он главу свою вознес, Монарх здесь, там отец, хвалой к верьху небес. Пристойны скажет кто к правленью стран науки, Где не был дух его и храбры купно руки? Надежда стран его венчанна днесь в тебе, Понеже всякой чин пособы ждет себе. Ты, ты, монархиня, на пользу всё исправишь, Неполной труд его со всем скончишь, прославишь. Ты скиптр рукой берешь, коварна злость дрожит, Хоть тяжко злато в нем, любовь тебя крепит. Счастлива будешь тем, земель императрица, Печаль прогонишь всю, сердец людских царица. Как ясной солнца луч в немрачной утра час, Так твой приятной взор отрадой светит в нас. В тебе с величеством сияет к нам приятство, С небес влиянной дар доброт твоих изрядство, К почтенью нас ведет прекрасной зрак лица. В тебе дивимся мы премудрости творца, В талантах что твоих венца достойных зрится, Чрез кои мы давно желали ввек плениться. Твоя высока мысль цесарску кровь значит, Что ты Геройска дщерь, твой бодрой дух гласит, И склонность верности чинить всегда награду, Невинных брать под кров и бедным дать отраду. Коль сильных сих доброт в тебе велика власть? Хвалы достойна мысль, и славой полна страсть, Живот души твоей, что тщится толь ревниво Прилично трону жить, являть породы диво. Тебя к сему избрать творец изволил сам И древо дней твоих растить в цветах к плодам. Являешь склонность к нам, что прежде ты таила, Котору с бодростью стараньем ты открыла. Твоя десница что на пользу нам чинит, То правит зрел совет, и добр успех скорит. Пресильной разум твой поспешно всё пронзает, Намеренье твое с желаньем всех кончает. Мы можем наш талан уже вперед прозрить: Духовной будет чин ученьем нас крепить И чисту жизнь блюсти, с словами оных сходну, С наукой кроткой нрав и с тем премудрость сродну, И мирно в бозе жить и ревность в том казать, Чтоб бедным помощь дать, страстей набег попрать. Они покажут всем промеж собой согласно, Что то сама любовь, что зрим во оных ясно. Тобою будет сей почтенье чин иметь, Чего достоин он, всегда то будет зреть, Чтобы простой народ пороков впредь чужался И свято в мире жить по их словам старался. Священство в ревности пред божий станет трон, Имея чисту мысль, хранив его закон, И дух его готов небесну власть склонити, Его чтоб сердце взять и мир благословити. Твой веры полной ум умножит счастье в нас, Понеже правда, свет с тобой на всякой час, Что ты чрез твой совет в един союз приводишь, Чрез умно следство все препятства превосходишь, Ты держишь зависть злу и ненависть в браздах И правду с разумом всегда в твоих очах, И верность истинну, и вольну мысль в совете, Источник толь богат к делам преславным в свете! Хотя велика толь монаршска власть твоя, Но видим, правишь как самую ты себя. Ты мысль твою тогда на инной путь склоняешь, Когда других совет правдиве быть познаешь. Тебе сия хвала пребудет ввек красой, Возвысишь твой народ на счастья верьх с собой, Не зная, что цари с князями мимо ходят, Когда те ложну власть как сон на мысль наводят. Тебе единой дан высокой верьх хвалы, Твоими должно звать потом других труды; Что острой разум твой в вещах отмену знает, Известное чинит, не то, что только чает. За ясной солнца свет луны не чтишь лучей; Князей искусство всё: совет, разбор вещей, Различных склонностей в слугах и всей державе Для счастья их земель и к большей трона славе. Коль здраво мыслишь ты, толь скоро всё кончишь. В чем здесь совет даешь, то делом там велишь С пристойной бодростью, во всех делах свободно, Что царску кажет кровь, монархам что природно. Ты зришь всегда умом, что долга мысль в делах Даст часто хуждший плод, неж жар в крытых сердцах, И чрез един момент, излишно что пробавлен, Разумной замысл прочь бывает так отставлен. Твоя страна и так большая света часть, Разумна храбрость где над злобой держит власть. И звук ее хвалы, взбуждать что должен к чести, Как терн в чужих ногах и ось в очах у лести. И зависть метит в нас, где нельзя силой взять, Тут ложной дружбой ков желает нас прельщать. Державнейша! твоих советов он не знает, Коль скоро разум твой такую сеть терзает. Нынь зависть, как змия, ведет лукавой взгляд И ядом полну мысль на ону ночь назад, Когда российский род под игом в тьме держался И злого Батия² кумиру ниц склонялся. Та мыслит паки впредь тому же быть у нас, Однако всё сие лишь снится ей на час. Не будет с нами так в бою опять глумиться, Чтобы противу ста и тысяче склониться. Нет, о монархиня, в том разум твой во всем. Блещи Петровым вверьх чрез равну мочь мечем, Что дерзка гордость вновь себя казнить взбудила; Он вышел сам наруж, лишь та себя явила. Постигни сих врагов, победу с ними всю, Принуди к миру их чрез краткую войну, Неблагодарность что воздвигнула с хулою И мздой завистлив род, подкупленный чужою. Покрой твой шлемом верьх, Минерва наших лет, Воткни копье твое: твой полк готов идет, Полтавских семя поль, к победам склонны дети, Попранна что врага в ногах обыкли зрети, От коих Мелибок³ и Кавказ сам дрожал, И с Вислой черной понт, как сильных бурь, бежал, Побитых что врагов принудили к покою И пальм снопы несли геройскою рукою. В хладу Балтийских вод их храброй дух горит, С весельем как на борт, так в поле быть спешит. В долинах и в горах и где свирепы волны Поставят грудь свою, отважных мыслей полны. Морской народ спешит, возносит весел глас: «Что долго ждали толь, уже проходит час. Каморы полны все, палубы пушки кроют, Готовы в путь со всем, вот в море вдруг пороют». Вели твой флаг поднять, и вимпел в ветр пустить, И страшной лес в волнах российских машт открыть, Пресильной вывесть флот из ледных устий в море И мочь твоих галер к пособе оных вскоре, Вогнали что велик в морски заливы страх, Мутила чем боязнь Эвксинской понт в брегах. Судам на брань бежать вели в ужасном виде: Отец твой был Нептун, ты равна будь Фетиде. Дай им указ к тому; ружье уже востро, И верность силу даст в солдат твоих плечо. С весельем правьте путь в поля, полки орлины, Где ваш насмешлив враг, пройдите все долины, Разройте гнезда их; добыча хоть мала, Однако будет в том велика вам хвала И с ней довольство нам, чем вашу храбрость пети. Не возьмем хоть богатств, но будем мир имети. Пущай, державнейша, пущай туда пойдут, Куда собой хотят, где пальмы их цветут. Без страху мы живем, чем бог врага смущает; Он рок приметил свой, к нам ближе не дерзает. Границы с крепостьми имеют тверд покров Твой храброй полк и с ним снаряд поверьх валов, На гору дерзость что, рыгая огнь жерлами, Твой грозной мещет гром и смерть между врагами. По праву должно так их силою смирять, Что бог изволил сам тебе для нас послать, Твой бодрой дух спешит любви щедроту дати И сильнейшим ружьем тебе триумф сыскати. Тебя прославит то, не помнишь что обид И щедро презрила проступок гнусной вид; Хотя приятна месть, но быть в тебе не смеет: Что твой высокой дух собою сам владеет. Я мышлю, что наш враг в твоей доброте зрит, Что склонна к милости, хотя полки крепит. Он ставит войско в строй, притом и мертвых числит, То перемирных дней⁴, просить то миру мыслит. Изволь, державнейша: явила ты пред сим, Что хочешь миловать, неж вредна быти им, Вся власть в твоих руках, когда их просьба нравна, Твоя земля и так своим пространством славна. Как норду мир подашь, иметь всё будет он, Премудру кажешь мысль, на твой восшедши трон. Подобна ты во всем британ Елисавете⁵, Славне что разумом была, неж бранью в свете, Ввела науки все, британ хвалу взнесла, Богатства и ума довольно им дала, В воздержных торжествах казну и честь достала, По-царски век жила, в победах жизнь скончала. Ты видишь, равно ей, к талану путь прямой, Известны будут нам науки все тобой. Чрез оны человек приходит к совершенству, К сему нас бог избрал с натурою блаженству. Те красят нашу плоть, острят и разум в нас; Без них мы мрачны, как нечищеной алмаз, Что в диком камне скрыт, очей людских таится, Где светлость и цена в всегдашней тьме не зрится. Кто им добро чинит, воздать те могут всё, И делом кажет нам их свет лице свое. Художеств разных плод обильный в тьмах являют, Чрез прибыль славную своих обогащают. Тиранам мерзки те: они враги себе. Монархи любят их подобные тебе. Когда спокойно их хранит кака держава, Бывают счастье стран, корон краса и слава. Империя твоя пространной дом для них. Коль много скрытых есть богатств в горах твоих! Что прошлой век не знал, натура что таила, То всё откроет нам твоих стараний сила. Ты помощь в том даешь, как сам родитель твой. Что нам прилежность даст, то тратит враг собой. Последню мочь его голодна скудость склонит И горду мысль его сильней огня прогонит. Позволь купечеству торгом довольну быть В излишестве твоем, и безопасно жить, Позволь свободной путь, умножь суда, товары Чрез кроткие твои доброт душевных дары: Страна как человек: как сердце бьется в нем, Содержит кровь всегда в прямом бегу своем; То может каждой член напитан быть удобно; Как тело дух живит, так земли торг подобно. В делах с речьми людей согласия прибавь, С надеждой верну мысль на равной вес поставь, Чтобы в торгу своем никто не знал урону; Гони от портов прочь обман, утрату, спону; Чрез вольность к нам введи талан земель чужих. И для того что всяк прибытков ждет своих, Дай большу вольность тем, что нам живут согласно И наш товар берут, как мы от оных, власно. В твоей премудрости высокой дар сей скрыт. Поставь правдивой суд, откуду ложь бежит, Лукавство, ков и лесть низринь из мест судебных, Вели на правду зрить, как ты, в делах враждебных, Без траты времени в обидах помощь дай, Коварну зависть, злость по их делам карай, Невинных току слез посли твою утеху, Избавь от хищных рук твоих людей к успеху. Благословен будь день, что избран был к тому, Когда склонилась ты к народу твоему. О коль предраг залог от сей высокой страсти! И коль пресладок плод, любовь подданных к власти! Колика радость нам тебе врученным быть! Велика сладость коль себя любиму зрить! Геройска бьется грудь, смотря твоих забаву, А наша, чтоб твою почтить довольно славу. «Господствуй и имей над счастьем полну власть, Всевышний даст тебе в талане лучшу часть: Чтобы познать могли в грядущий век потомки, Что ты всех жен краса, твои дела коль громки», – Желая то, гласят брега Балтийских вод, До толь, где кажет свой яппонцам солнце всход; И от Каспийских волн до гор, где мраз насильный. Где мал народ, больших зверей стада обильны. Восток и запад весь, большая часть земли На промысл смотрит твой и чтит дела твои. И силу войск твоих, и честь от многих тронов, И оных стран союз, и твердь твоих законов. Будь как начальной луч в средине всех планет, Что сам собой стоит и круг себя течет И столько тяжких тел пространным вихрем водит, Что каждое из них чрез вечный путь свой ходит. Тебя творец для нас до времени скрывал. Когда пременный рок бедами нас смущал. В мятежны те часы и мудры все молчали; Что рок отнять не мог, то злы насильно взяли, Смутили все в одно; в союзе силы нет! Политика зрит вдаль, но слаб ее совет. Ужасна будет коль ее потом кончина? Того нам нельзя знать, покажет впредь година. Довольно, небо, будь потоком слез людских; Поставь уж с нами мир за кровь рабов твоих. Низвергни мерзкой ков, что вводит брань в народы, Подай спокойной век, сгони от нас погоды. Вздыхает верность так, того Россия ждет. Тебе всесильного рука венец дает, Где непорочной лавр, где чист жемчуг и ясный Тебе, монархиня, наш ангел мира красный.

Первая половина 1742

День коронования великия государыни императрицы Елисаветы Петровны, именем Кенигсбергской академии торжественно почтенный от Иоганна Георга Бока. Перевод с немецкого языка^*

ДЕНЬ ВО ВЕКИ ПРЕСЛАВНЫЙ КОРОНОВАНИЯ ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШИЯ ДЕРЖАВНЕЙШИЯ ВЕЛИКИЯ ГОСУДАРЫНИ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ, САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССИЙСКИЯ, ИМЕНЕМ КЕНИГСБЕРГСКОЙ АКАДЕМИИ С ГЛУБОЧАЙШИМ БЛАГОГОВЕНИЕМ ТОРЖЕСТВЕННО ПОЧТЕННЫЙ ОТ ИОГАННА ГЕОРГА БОКА¹, ПРОФЕССОРА КЕНИГСБЕРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА И АКАДЕМИИ НАУК ЧЛЕНА.

ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА

Натуры хитрыя возможных опыт сил, К которому свой взор весь смертных род вперил, России счастливой богиня просвещенна, Ты восхищаешь ум, как солнце вознесенна; Корона, с твоея главы лиюща свет, Златых округ в твоем наследстве значит лет. И тем побуждены подсолнечной все части Усердность жертвуют твоей кротчайшей власти. Кто стран твоих предел и множество познал, Твою великость тот по власти измерял; Я меру праведну не в силах полагаю, Души величество за ону признаваю. Ему принадлежат обширные страны, Что вышним промыслом тебе подарены; Открыть к щедротам путь ты на престол вступила. Высок он; но твоих даров превыше сила. С державою равно любленье щедрых дел, И кротость из нее преходит за предел. Ты больше тщишься быть прямым добром вселенной, Как слыть монархиней, над всеми вознесенной; И злато над тобой не знает власти взять; Величеством твоим что может обладать? Твое богатство всем на счастье и отраду, К почтению наук, художествам в награду. Отеческий твой град премудрости есть храм, Сокровище твоим не скрытое странам; Там лира бодрая веселы водит лики, И струны оныя суть радостей языки. Парнас в очах твоих не холм, лишен красы. Что может расцвести без солнца и росы. Как на главе твоей Минервин шлем сияет, Ее щитом рука науки покрывает. Хотя душе твоей несносны злы дела, Но казней строгая жестокость тяжела; Прискорбным сердцем ты повинных осуждаешь, И вместо крови их щедроты проливаешь. Правдивой суд тебе приятен в те часы, Когда уставлены наградами весы; Драгими камнями иных венцы сияют; Тебя лучи доброт отвсюду окружают. Монархи, что добро не редко признают, Но медленно к тому употребляют труд. Твой просвещенный ум соединен с раденьем, Как скипетр сопряжен с монаршеским владеньем, Ты путь открыла тем к приятным должностям Оружием твоим подверженным рабам; И власть, чем по венцу, по крови ты сияешь, Растет, что оную делами укрепляешь. В владетельстве твоем умеренность должит, Что должность новую исполнить всяк спешит; И сердце матерне себя тем утешает, Довольствуясь, что долг всяк верно признавает. Живем, не чувствуя, что к страху нудит дух. Но именем твоим свой услаждаем слух. Младенцы слышат то, и нежно повторяют, И детские уста с улыбкой обращают. Пускай чрез хитрости представятся лучи И радость общую изобразят в ночи, Пусть мрачность пламенным размахом разделится, Усердие в сердцах ярчае воспалится. Цветами разными возжженные свещи Являют каждыя веселие души. Когда блистания составы вверьх возводят, То значат, что к звездам желания восходят. Богиня, коей блеск вседневно восстает, Достойный плод Петров венца от нежных лет. От жизни он отшел; геройских мыслей сила Пренесена в тебе, Петра восстановила. Всевышний дай тебе святую благодать Достоинствам твоим век равный обладать; Да в сей толь кратно день на троне воссияешь, Как веселишь народ, щедротой побеждаешь.

Март или апрель 1758

Ода господина Руссо, переведенная г. Сумароковым и г. Ломоносовым ^*

ОДА ГОСПОДИНА РУССО FORTUNE, DE QUI LA MAIN COURONNE [68] ,ПЕРЕВЕДЕННАЯ Г. СУМАРОКОВЫМ И Г. ЛОМОНОСОВЫМ.

ЛЮБИТЕЛИ И ЗНАЮЩИЕ СЛОВЕСНЫЕ НАУКИ МОГУТ САМИ, ПО РАЗНОМУ СИХ ОБЕИХ ПИИТОВ СВОЙСТВУ, КАЖДОГО ПЕРЕВОД УЗНАТЬ

Доколе, счастье, ты венцами Злодеев будешь украшать? Доколе ложными лучами Наш разум хочешь ослеплять? Доколе, истукан прелестной, Мы станем жертвой нам бесчестной Твой тщетной почитать олтарь? Доколе будем строить храмы, Твои чтить замыслы упрямы, Прельщенная словесна тварь? Народ порабощен обману, Малейшие твои дела За ум, за храбрость чтит избранну. Ты власть, ты честь, ты сил хвала; В угоду твоему пороку И добродетель превысоку Лишает собственных красот. Его неправедны уставы На верьх возводят пышной славы Твоих любимцев злобной род. Но пусть великостию сею О титлах хвалятся своих; Поставим разум в том судьею И добрых дел поищем в них. Я вижу лишь одну безмерность, Надменность, слабость и неверность, Свирепство, бешенство и лесть. Доброта странная! откуду Из злости сложенному чуду Дается оной должна честь? Ты знай: герои совершенны Премудростию в свет даны; Она лишь видит, коль презренны, Что чрез тебя возведены; Она ту славу презирает, Что рок неправедной рождает В победах слепотой своей; Пред строгими ее очами Герой с суровыми делами Ничто, как счастливой злодей. Почтить ли токи те кровавы, Что в Риме Сулла ¹ проливал? Достойно ль в Александре славы, Что в Аттиле всяк злом признал? За добродетель и геройство Хвалить ли зверско неспокойство И власть окровавленных рук? И принужденными устами Могу ли возносить хвалами Начальника толиких мук? Издревле что об вас известно, О хищники чужих держав? Желанье в мире всем не вместно, Попрание венчанных глав, Огня и трупов полны стены, И вы в пару кровавой пены, Народ, пожранный от меча, И в шуме бледна мать великом Свою дочь тщится с плачем, с криком Отнять с насильного плеча. Слепые мы судьи, слепые, Чудимся таковым делам! Одне ли приключенья злые Дают достоинство царям! Их славе, бедствами обильной, Без брани хищной и насильной Не можно разве устоять? Не можно божеству земному Без ударяющего грому Твоим величеством блистать? Но быть должна во время бою На первенстве прямая честь, И кто, поправ врага собою, Победу мог себе причесть? Издревле воины известны, Похвальны, знатны, славны, честны Оплошностью противных сил. Худым Варроновым ² призором, Упрямым и неправым спором Ганнибал славу получил. Кого же нам почтить героем Великим собственной хвалой? Царя, что правдой и покоем Себя, народ содержит свой; Последуя Веспазиану ³ , Едину радость несказанну Имеет в счастии людей, Отец отечества ⁵ без лести, И ставит выше всякой чести Числом своих щедроты дней. О вы, что в добродетель чтите Един в войнах геройской шум, Себе Сократа вобразите За Клитова убивца ⁴ в ум; Вам будет царь в нем несравненный, Правдивой кротостью почтенный, Достойный олтаря вовек; Тогда страшилище Евфрата Против венчанного Сократа Последней будет человек. Герои люты и кровавы! Поставьте гордости конец, Рожденной от воинской славы Забудьте лавровой венец. Напрасно Рима повелитель Октавий, света победитель, ⁶ Навел в его пределы страх; ⁶ Он Августом бы не нарекся ⁶ , Когда бы в кротость не облекся И страха не скончал в сердцах. О воины великосерды! Явите ваших луч доброт; Посмотрим, коль тогда вы тверды, Как счастье возьмет поворот. Когда то к вам великодушно, Земля и море вам послушно, И блеск ваш очи всех слепит; Но только лишь оно отстанет, Геройска похвала увянет, И смертный будет всем открыт. Способность средственна довлеет Завоевателями быть. Кто счастие преодолеет, Один великим может слыть: Хоть помощь от него теряет, Но с постоянством пребывает, Для коего от всех почтен; Всегда не низок и не пышен, С Тиверием ⁷ ли он возвышен Или как Варус ⁸ поражен. Излишню радость не внушает В недвижности своей предел И осторожно умеряет Неистовство успешных дел. Пусть счастие преобратится; Недвижна добродетель тщится Презренной разрушать упор. Конец имеет благоденство, Стоит в премудрости блаженство, Непостоянен рока взор. Вотще готовит гнев Юноны Энею смерть среди валов, Премудрость! чрез твои законы Он выше рока и богов; Тобою Рим, по злой напасти, В средине карфагенской власти ⁹ , Своих героев смерть отмстил; Ходя в твои небесны следы, Во время слезныя победы В трофеи гробы превратил.

68

Счастье, которое венчает (франц.). – Ред.

Вторая половина 1759

Из античных поэтов^*

Гомер

Илиада^*

1

Пустила по земли заря червленну ризу; Тогда созвав богов Зевес-громодержитель На высочайший верьх холмистого Олимпа, Отверз уста свои; они прилежно внемлют: «Послушайте меня, вси боги и богини, Когда вам объявлю, что в сердце я имею. Ни мужеск пол богов, ниже богинь пол женский Закон мой преступить отнюд да не дерзает, Дабы скорее мне к концу привесть всё дело. Когда увижу я, из вас кто с неба сойдет Во брани помощь дать троянам либо грекам, Тот ранен на Олимп со срамом возвратится; Или, хватив его, повергну в мрачный Тартар, Далече от небес в преглубочайшу пропасть, Где твердой медной пол и ворота железны».

(VIII, 1-15)

2

За здравие твое. Мы как бы у Атрида Твоею, Ахиллес, здесь пищею довольны. Ты нас столом своим довольно угостил. Не ради пиршества к тебе мы нынь пришли; Нас греческих полков погибель устрашает, И наши корабли едва ли уцелеют. Уже тебе пора во крепость облещись: Трояна близ судов поставили свой стан, И их союзники зажгли в полках огни, Грозятся купно все, что с брегу не отступят, Пока до кораблей ахейских не достигнут, И, грянув, сам Зевес дает им добрый знак. Надеясь на него, Приамов храбрый сын В ужасной ярости всех греков презирает И в бешенстве других богов не почитает, Желает, чтоб заря скорее началась, И хвастает отсечь все носы у судов, И флот весь истребить, возжегши хищный пламень, И греков всех убить смятенных в мрачном дыме. Сего весьма страшусь, и чтоб сему Зевес Так быть не попустил, и не судил бы рок Под Троей умереть далече от Эллады. Как если хочешь ты, то стань за нас хоть поздно И греческих сынов избавь от сей беды. Ты будешь сам тужить, как нам случится зло, И рад бы пособить, да способов не будет. Подумай, чтобы нам избыть от злой годины. Приятель, вспомни, что родитель приказал, В которой день тебя к Атриду посылал: Дадут тебе, сказал, Юнона и Минерва Победу на врагов, ты будь великодушен. Всего похвальнее добросердечным быть. Блюдись всегда вражды и ссоры начинать, То будут чтить тебя и стары и младые. Он так тебя учил, а ты позабываешь. Покинь свой лютый гнев и будь спокоен духом. За то Агамемнон почтит тебя дарами.

(IX, 225–261)

3

Внезапно встал Нептун с высокия горы, Пошел, и тем потряс и лесы и бугры; Трикраты он ступил, четвертый шаг достигнул До места, в кое гнев и дух его подвигнул.

(XIII, 17–21)

Вергилий

Энеида^*

1

Вы небо без меня и землю возмутили И на море бугры поднять дерзнули, ветры; То я вас!.. только дай мне волны успокоить.

(I, 133–135)

2

Из коей вы земли и коего народа? И с миром ли вы к нам или пришли с войною?

(I, 369)

3

Свирепая, что ты, ах, взору представляешь, Что ложными меня ты видами прельщаешь?

(I, 407–409)

4

Какое бешенство, трояне, вас объемлет? Или вы верите, что греки отдалились? И что без хитрости дают они подарки? Иль так вы мало знать Уликса научились?