Избранные работы польского периода
Шрифт:
3. Единоличный судья, действуя самостоятельно на глазах общества и неся за свои действия полную и неделимую ответственность, с одной стороны, легко обнаруживает свои достоинства и недостатки, с другой стороны, побуждается к непрерывному совершенствованию. Зато, скрываясь за ширмой коллегиальности, он становится недоступен для общественного контроля и может небрежно исполнять свои обязанности.
В этом аргументе также смешивается ответственность судьи перед обществом и вышестоящими властями. Очевидно, единоличный судья более доступен наблюдению обществом, чем член коллегии, но высшие инстанции и органы надзора хорошо знают о достоинствах и недостатках каждого члена коллегии на основании того, как он готовит дела, пишет решения и выполняет иные процессуальные действия при разбирательстве дел. Ширма коллегиальности скрывает отдельных судей, да и то не полностью, от глаз публики, но не от органов надзора, не от коллег, не от адвокатов.
4. Единоличный суд рассматривает дела быстрее. Рассмотрение дела коллегией требует больше времени для предварительного знакомства судей с процессуальным материалом и общего обсуждения дела.
Это правильно. Однако нужно помнить, что быстрота разбирательства хороша только при условии, что она не уменьшает обоснованность решения дел. Но поскольку принцип коллегиальности лучше гарантирует обоснованность, то отречься от него для достижения более быстрого разбирательства можно было бы только в делах, которые по своей природе не требуют больших усилий для рассмотрения и решения. Кроме того, быстрота является целью, к которой должно стремиться разбирательство, одинаково как в единоличном, так и в коллегиальном суде.
5. При единоличной организации судебных институтов количество судей
Это, несомненно, правильное мнение, но решающее значение оно могло бы иметь лишь тогда, когда можно было бы ограничиться очень малым числом единоличных судей, выбираемых среди самых выдающихся юристов-практиков, которым можно было бы назначить очень высокое вознаграждение. Такое положение дел существует в Англии, где общее число судей удивительно мало 446 . Однако это возможно лишь благодаря существующему там своеобразному устройству и судебному разбирательству и прежде всего благодаря тому, что большая часть процессуальных действий, совершаемых на континенте судьями, в Англии передана секретарям суда 447 .
446
33 судьи высшего суда (кроме лорда-канцлера, который не принимает участия в судебных заседаниях, будучи одновременно министром юстиции), 59 судей графств, 108 городских и 33 лондонских судьи под разными названиями, всего – 233.
447
Интересный вопрос, как может Англия обходиться ограниченным числом судей (в 50 раз меньшим, чем в Германии), разрешается легко, если принять во внимание следующие обстоятельства. Кроме упомянутых судей в правосудии участвуют: несколько сотен мировых судей (не получающих зарплату), некоторые специальные суды и, что наиболее важно, помощники судей, носящие различные названия (masters, registrars, clerks) и улаживающие большую часть дел, подсудных судьям, у которых они исполняют служебные обязанности (90–95%). Помощники высших судей имеют судейские квалификации и являются несменяемыми; помощники других судей избираются из судебных представителей (solicitors). Судьи и инстанции рассматривают единолично или с участием присяжных как уголовные, так и некоторые гражданские дела. Поскольку подготовительные действия выполняют представители сторон и помощники судей, то роль судьи ограничивается допросом сторон и свидетелей и объявлением устного решения; мотивированное решение готовит помощник судьи при участии представителей сторон. Stein. Zur Justizreform, 1907, 14 f., 31 f.; Gerland. Die englische Gerichtsverfassung und die deutsche Gerichtsreform, 1908; Gerland. Die englische Gerichtsverfassung, 1910, past.; Curti. Englands Zivilprozess, 1928, 5 f., 105 f., 127–128; Blomeyer. Recht und Gericht in England und in Deutschland, 1930, 13.
Но при господствующем в остальных западноевропейских странах и у нас ином устройстве процесса количество единоличных судей было бы столь велико, что на занятие всех судейских должностей не хватило бы выдающихся юристов и мы были бы вынуждены удовлетвориться рядовыми 448 .
6. Единоличный судья более доступен для сторон, чем вся коллегия, он может войти с ними в более близкие отношения, лучше вникнуть в их дела и способствовать советом и убеждением к полюбовному окончанию процесса.
448
Если бы полностью заменить принцип коллегиальности принципом единоличности, то можно было бы уменьшить число судей первой инстанции примерно наполовину, как подсчитал для Германии Adikes: Grundlinien durchgreifender Justizreform, 1906, 144 f.
Этот аргумент имеет особенное значение, когда судья принадлежит к местным жителям, хорошо знает их самих и существующие между ними отношения. Поэтому принцип единоличности является, несомненно, целесообразным в отношении низших, локальных судов, решающих менее важные дела.
III. Сравнение достоинств и недостатков принципов коллегиальности и единоличности приводит к выводу, что первенство нужно отдать принципу коллегиальности, поскольку этот принцип в большей степени обеспечивает основательное, добросовестное и справедливое разбирательство дела. Принцип единоличности можно применять для мелких и несложных дел, требующих упрощенного рассмотрения и быстрого окончания, которые могут с большим успехом разрешаться единолично судьей, доступным для сторон и лучше им известным. Но есть ли какой-то внешний и общий критерий для отличия дел трудных от легких и простых? Очевидно, нет. Можно лишь перечислить некоторые категории дел, рассмотрение которых по большей части (следовательно, не всегда) не создает трудностей для суда, как, например, бесспорные дела или требования, основанные на нотариальных актах. Что касается иных дел, то сложность или простота их решения зависит от конкретных обстоятельств каждого из них и от следующих из этого юридических вопросов. Очевидно, наиболее целесообразно было бы по поводу каждого дела поднимать вопрос о том, кто должен его разбирать – один судья либо коллегия. В этом случае, как и во всех других юридических вопросах, принцип индивидуализации обеспечивает самое справедливое и самое разумное решение. Однако законодательство континентальной Европы не решилось на расширение до таких пределов сферы свободы судейского усмотрения и, устанавливая в принципе рассмотрение всех спорных дел коллегиальными судами, четко установило несколько категорий дел, решаемых судьями единолично. Основаниями к разделению юрисдикции послужили: необходимость быстрого рассмотрения определенных дел (например, о нарушении владения), простота некоторых дел (например, споров между хозяевами и слугами) и, как общий критерий для всех иных дел, денежная оценка. Однако этот критерий нельзя признать удачным, поскольку он не связан ни с простотой или сложностью дела, ни с его значением для сторон, поскольку несомненно, что процесс о миллионном долге по векселю или залоговому листу доставляет суду несравненно меньшие трудности, чем копеечный иск, вытекающий из очень сложных отношений. С другой стороны, денежная оценка иска не всегда соответствует его значению для сторон. Проигрыш копеечного иска, не имеющий никакого значения для богатого человека, может грозить нищетой бедному. Каждый свое горе мыкает, и верно сказано, что мышь, с которой сдирают шкуру, страдает не меньше быка 449 . «Ценность, которую имеет какой-либо предмет для владельца, не безусловна, а зависит от отношения этого предмета ко всему его имуществу» 450 . С этой точки зрения Bentham даже отметил, что «говоря в общем, значение дела скорее обратно пропорционально его денежной оценке» 451 .
449
Слова Briegleba (Pollak, 23).
450
Vierhaus. Ueber die socialen und wirtschaftlichen Aufgaben der Zivilprozessgesetzgebung, 1903, 52.
451
Bentham, 18.
Но передача пустяковых дел единоличным судам необходима, поскольку рассмотрение коллегиальными судами является затяжным, слишком дорогим, слишком тяжелым и его применение к пустяковым делам является тем же самым, что и применение для поднятия легкого веса мощной, пожирающей много топлива машины 452 .
IV. Индивидуализация разбирательства в зависимости от характера дел практикуется в Англии. Именно в судах первой инстанции господствует принцип единоличности. Но секретарь суда после
452
Stein. Zur Justizreform, 75.
453
Gerland. Die englische Gerichtsverfassung, 1910, 341–342, 357–358, 518–519; Curti, 80–81; Oppenheimer. Schiedgerichtsbarkeit in England (Zeit. f. deut Zpr., 50 B, 262).
Принцип индивидуализации можно было бы сформулировать несколько иначе, чем в Англии. Так, можно было бы обязать председателя суда (либо председательствующих отделов) к передаче поступающих дел в зависимости от их простоты и легкости, либо единоличным судьям, либо судейским коллегиям. Осуществление такого разделения не вызвало бы сложностей для опытного председателя. Но на случай его ошибки следовало бы уполномочить единоличных судей отложить решение и передать сложное дело на рассмотрение коллегии. Таким образом, любое дело разбиралось бы соответствующим его особенностям составом суда.
I. Коллегиальное устройство судов имеет целью обеспечить совместное участие нескольких судей в рассмотрении дел, а инстанционная система делает возможным последовательное разрешение их разными судами. Это необходимо по двум причинам.
1. Даже если бы судьи были наилучше подготовлены к исполнению своих функций, даже если бы добросовестно и внимательно изучали дела, то даже в этом случае могли бы допустить промахи и ошибки. Не только неправильное понимание закона или случайный недосмотр при установлении фактических обстоятельств дела, но и субъективные взгляды, симпатии и антипатии судьи, а также влияние господствующих в данной местности взглядов и суеверий служат причиной принятия неправильных решений. Нельзя отрицать возможности и сознательного уклонения судей от справедливости, которое благодаря свободе судейского убеждения не может быть вскрыто бдительным надзором и остается безнаказанным. Одним из средств защиты сторон от всех таких умышленных и неумышленных погрешностей суда является возможность нового рассмотрения дела. Это повторное рассмотрение может быть поручено либо тому же суду, решавшему дело, либо другому такому же суду, либо в конечном счете специально для этой цели созданному высшему суду, состоящему из более опытных и лучше подготовленных судей.
454
Системы обжалования судебных решений, существующие в разных государствах, рассматривает Harrasowsky: Die Rechtsmittel im Civilprocesse, 1879. Дополняют эту частично устаревшую работу очерки о судоустройстве, содержащиеся в коллективной работе: Leske und Loewenfeld. Die Rechtsverfolgung im internationalen Verkehr, 1895 и след. В 8 т.. См. также: Fischer. Revisionssumme, 1904; De la Grasserie, De la fonction et des juridictions de cassation en l'egislation compar'ee, 1911; Magnus. Die h"ochsten Gerichte der Welt, 1929.
Первый способ представляется целесообразным только в тех случаях, когда недостатки решения, на которые будут жаловаться стороны, возникли не по вине суда, в результате случайной ошибки или в результате не зависящих от него обстоятельств, когда, например, суд вынес свое решение на основании документа, который, как потом оказалось, был сфальсифицирован, либо на показаниях свидетелей, которые, как потом было доказано, лжесвидетельствовали, и т.п. Но в иных случаях, когда решение было результатом неправильного понимания закона судом, ошибочного истолкования фактических обстоятельств, небрежного и невнимательного ведения дела, словом, когда стороны приписывают суду какую-либо вину, тогда проверка правильности их жалобы не может быть оставлена тому же суду, на который они будут жаловаться, поскольку никто не в состоянии достойно контролировать самого себя. «Суд состоит из людей, а люди неохотно и не всегда исправляют свои действия и изменяют свое мнение по указанию других лиц; обычно они, обвиненные в неправильности поступков или взглядов, с еще большим упрямством отстаивают один раз избранное мнение или направление» 455 . Следовательно, если исправление случайных ошибок суда без опасения необоснованного упрямства и предвзятости можно поручить ему самому, то этого нельзя делать в случае его сознательных ошибок, решение о них и повторное разрешение дел в таких случаях нужно отдать другим судам. Представляется желательным и естественным, чтобы второй суд, проверяющий правильность действий первого, был выше по служебному положению и состоял из лучше подготовленных и более опытных членов. При таких условиях рассмотрение дел вторым судом будет иметь опору в иерархической подчиненности судов и обладать необходимой авторитетностью в глазах граждан. Отсюда вытекает необходимость создания двух категорий судов: низших, первой степени или инстанции, и высших, второй степени или инстанции.
455
Малышев. Курс, II, 162.
2. Однако этого было бы недостаточно не только потому, что иной суд, вновь решающий дела, также может ошибиться или нарушить предписанные законом процедурные формы, но и по другой, еще более важной причине, а именно: в каждом законодательстве, даже наилучшем, существует больше или меньше пробелов, неясностей и противоречий. Вследствие этого неизбежны различия в его понимании и применении предписаний не только среди граждан, но и между судами. Один суд толкует законы так, другой – иначе, третий – еще иначе; в каждом судебном округе может выработаться своя собственная практика и совершенно одинаковые дела будут разрешаться в различных округах различно. В итоге создастся такая ситуация, словно в каждом судебном округе действуют иные законы. Это нельзя признать нормальным. Закон, принятый для всего государства, должен везде применяться одинаково. «Одно государство, одно право, один суд», – эти слова, сказанные суперинтендантом Pank’ом во время закладки нового здания верховного суда Германской империи, должны быть главной мыслью любого государственного строя. Отсутствие единообразия в судебной практике разрушает единство государственного правопорядка, ослабляет силу закона и подрывает принцип равенства всех граждан перед законом. Необходимо поэтому установить наблюдение за деятельностью всех судов с целью обеспечить одинаковое толкование и применение ими законов 456 .
456
Picot. La r'eforme judiciaire en France, 1881, 226–227: «Чтобы понятие правосудия беспрепятственно развивалось, чтобы оно объединяло умы граждан и укреплялось в них, граждане должны видеть на вершине иерархии верховный суд, окончательно решающий вопросы компетенции и права. Бесценное преимущество правосудия заключается в том, что по своей природе оно едино и не может быть раздроблено. Пусть оно бесконечно изменяется применительно к разным вопросам, но пусть остается неделимым принципиально; ему случается принимать разные формы, определяя взаимоотношения землевладельцев, рабочих, налогоплательщиков, купцов или солдат; но когда специальные суды выносят решения, когда фактическая сторона исследована и установлена, тогда спор возвышается и переходит к тем высшим сферам, где рассуждает только право».