Избранные стихи

Агнивцев Николай

Смерть поэта

Знайте: как-то, когда-то и где-то Одинокий поэт жил да был… И всю жизнь свою, как все поэты, Он писал, пил вино и любил. Обогнавши Богатство и Славу, Смерть пришла и сказала ему: – Ты поэт и бессмертен!.. И право, Как мне бить, я никак не пойму?!! Улыбаясь, развел он руками И с поклоном промолвил в ответ: – В жизни я не отказывал даме! Вашу руку!.. И умер поэт.

Слон и муха

Однажды некий крупный слон, Красою мухи поражен, К той мухе, словно феодал, Преступной страстью воспылал. Но муха, быстро рассудив, Что толстый слон, хоть и красив, Но все же толст для жениха, Взяла и скрылась от греха. Влюбленный слон не пил, не ел. Влюбленный слон бледнел, худел И

таял, таял по часам. — Dans chaque malheure cherchez la femme! И как французский томный граф, Он умер, тихо прошептав: «Не для меня придет весна!» Так муха слопала слона. Отсюда ясно, что слоны Влюбляться в муху не должны, Зане на сей предмет для них Судьба назначила слоних.

Король бубен

В далеком неком царстве, В заморском государстве, Хоть это выражение Немного старовато, Но все же, тем не менее, Жил был король когда-то. Как водится, конечно, Он жил весьма приятно, Любил народ сердечно И был любим обратно. И назывался он Король бубен! Однажды на балу Король, к стыду и сраму, Заметил вдруг в углу Неведомую даму. – О, кто вы, дивный Икс? Эй, ты, Валет червей, Кто это? – Дама пик-с! – Позвать ее скорей! Покинув бал тайком, Пылая страстью низкой, Сидят в саду вдвоем Король с авантюристкой. Последний сделав шаг, Вдруг молвил он, расстроясь: – Позвольте… как же так? Вы… только лишь… по пояс?! И крикнул, полон гнева: – Вы, значит, полудева?! На что сия кокотка Ответствовала кротко Без слез и не грубя: – Взгляните на себя! Взглянул… и был весьма смущен Король бубен. Вздохнул он платонично, И, против ожидания, Увы, весьма прилично Закончилось свидание.

Когда цветёт сирень

В тот день все люди были милы И пахла, выбившись из силы, Как сумасшедшая, сирень. И взяв с собою сыр и булку, Сюзанна вышла на прогулку. Ах, скучно дома в майский день! Увидев издали Сюзанну, Воскликнул пылкий Жан: Осанна! И прыгнул к ней через плетень. Пылая факелом от страсти, Сюзанне Жан промолвил: – 3драссте! И тотчас к ней присел на пень. Была чревата эта встреча! И, поглядев на них, под вечер Стал розоветь в смущеньи день. И вот на утро, как ни странно, Не вышла к завтраку Сюзанна… – Ах, мама, у меня мигрень! Вот что от края и до края С Сюзаннами бывает в мае, Когда в садах цветет сирень!..

Еретичка

От Люксембурга до Бастильи, Еретикам на вечный страх, Герольды папские трубили На всех парижских площадях: – Мы, добрый папа Лев четвертый, Скорбим о дщери Анж-Питу, Продавшей явно душу черту За неземную красоту. И вот, в знак милости господней, К ней, пребывающей во зле, Казнить ее велел сегодня Наместник Бога на земле! И к Анж-Питу в час утра ранний С молитвой кроткой на устах И с папской буллою в кармане Пришел напутственный монах. Она приподняла ресницы: – Ах, как безжалостны все вы! На небо к господу явиться Я не могу без головы! Казни меня, но без увечья! Должна же я, пойми, монах, С моим возлюбленным при встрече Поцеловаться в небесах!

Николетта

Как-то раз порой вечерней В покосившейся таверне У красотки Николетты, Чьи глаза, как два стилета, Нас собралось ровно семь. Пить хотелось очень всем. За бутылкою кианти Говорили мы о Канте, 06 его императиве, О Бразилии, о Хиве, О сидящих vis-а-vis И, конечно, о любви. Долго это продолжалось. В результате оказалось, Что красотка Николетта, Чьи глаза, как два стилета, В развращенности своей Делит честь на семь частей – Нет! – воскликнули мы хором, — Не помиримся с позором. Так мы этого не бросим! Призовем ее, и спросим! Пусть сгорает от стыда! Рассердились мы тогда. – Почему, о Николетта, Чьи глаза, как два стилета, Вы связали ваше имя Сразу с нами семерыми? И ответ был дня ясней: – Ах, в неделе же семь дней! [1] Больше мы ее не спросим. Слава богу, что не восемь!!!

1

В некоторых списках вместо двух последних строк стоит:

И пришлось нам примириться. Слава Богу, что не тридцать.

В розовом алькове

К монне Фиаметте Стукнул на рассвете Граф Ренэ Камбон. И хоть Фиаметта Не была одета, Все ж был принят он В розовом алькове, Где у изголовья Под гирляндой роз Мраморной Психее Что-то шепчет, млея, Мраморный Эрос. Ах, мой друг, ответьте, Что прекрасней в свете Неодетых дам? Граф был не дурак же, Думал точно так же! И все стихло там В розовом алькове, Где у изголовья Под гирляндой роз Мраморной Психее Что-то шепчет, млея, Мраморный Эрос. В позе очень стильной Задремал жантильный Граф Ренэ Камбон… Тут – я буду точен — Ровно двух пощечин Вдруг раздался звон В розовом алькове, Где у изголовья Под гирляндой роз Мраморной Психее Что-то шепчет, млея, Мраморный Эрос. И, открывши веки, Граф Ренэ навеки Удалился вспять… Посудите сами, Черт возьми, при даме Разве можно спать В розовом алькове, Где у изголовья Под гирляндой роз Мраморной Психее Что-то шепчет, млея, Мраморный Эрос?!

Король Артур

Средь королевских всяких благ Король Артур, король-чудак Жил был давным-давно!.. И тем Артур известен был, Что лишь две вещи он любил: Раздумье и вино! И так всю жизнь по мере сил Король Артур грустил и пил Немного чересчур! И всех английских королей Он был грустнее и пьяней, Чудак, король Артур. Но вот однажды юный паж Сказал ему: «Король нельзя ж… Грустить и день и ночь! О, мой король, скажи, нельзя ль Твою гнетущую печаль Прогнать весельем прочь?!» Но выпив залпом свой бокал, Мой мальчик, – сумрачно сказал Король ему в ответ, — Король твой грустен оттого, Что он король!.. и для него Ни в чем свободы нет!

Мисс Эвелин

Есть старая-старая песня, Довольно печальный рассказ, Как всех англичанок прелестней Гуляла в саду как-то раз Мисс Эвелин с папой и мамой. С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками. Но кроме прелестной той миссис, Лорд Честер в саду этом был. Любовный почувствовав кризис, Лорд Честер навек полюбил Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками. Став сразу румяным от счастья И вскрикнув на целый квартал, В порыве бушующей страсти Он к сердцу навеки прижал Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками. Хоть в страсти пылал он, как Этна, Но все же однажды в тоске (Хоть это весьма некорректно) Повесил на толстом суке Мисс Эвелин с папой и мамой, С прислугой, обвешанной четками, С неведомой старою дамой, С щенком и двенадцатью тетками.

Звездочёт

Я вас прошу, позвольте мне Сыграть вам на одной струне Возможно покороче О звездочете, о весне, О звездочетовой жене, О звездах и о прочем. Следя за шашнями светил, Без горя и забот В высокой башне жил да был Почтенный звездочет. Он был учен и очень мудр, Но шутит зло Эрот!.. И вот, в одно из вешних утр Женился звездочет. У звездочетовой жены Глаза, как пара звезд, Лицо, как томный лик луны, А страсть – кометный хвост. Она грустна, она бледна, У ней влюбленный вид. А звездочет всю ночь сполна За звездами следит!.. Бледнея каждою весной, Как лилия в снегу, Она с особенной тоской Глядела на слугу… Был недогадлив тот слуга, Но все же как-то раз Воскликнул вдруг слуга: «Ага!» И… кончен мои рассказ. А вывод здесь, друзья, такой: Коль мужем стать пришлось, Смотри-ка лучше за женой, А звезды брось!