Избранные
Шрифт:
Оно выглядело так же, как и почти все здания здесь; внушительно и красиво благодаря мастерству архитекторов. Белые колонны уходили далеко ввысь, изысканно украшенные окна и статуи горгулий были высечены по бокам. Ашер запихнул нас в то, что я приняла за дверь, но потом оказалось, что это была арка.
Я ничего не могла с собой поделать и ахнула.
— Что это за место?
Уставившись наверх, я увидела потолок, сделанный из стекла и арки, созданные с помощью колонн на каждом фасаде магазина. Аллейка выглядела так, будто сошла со страниц Гарри Поттера, со всей своей красивой и выдающейся
— Добро пожаловать в «Лиденхолл-маркет». Одно из моих любимых мест, куда можно сбежать и спрятаться после обеда.
Ашер взял меня за руку и повел под этими гигантскими арками в лабиринт магазинов, мимо открытых веранд ресторанов и слоняющихся людей.
— Это замечательное место. Видишь, я думала, что это у нас дома куча блошиных рынков, но ни один из них не сравнится с этим великолепием.
— «Блошиный рынок»?
Ашер будто пробовал на вкус это слово, неуверенный хорошее оно или плохое. Я засмеялась над его кислым выражением лица.
— Практические тоже самое, что и здесь… Много торговцев, продающих продукты или какие-то товары. Но оно даже и рядом не стоит с продукцией высшего качества. Как правило, все размещается где-то на большом поле, а продавцов друг от друга отделяют палатки.
Ашер все еще стоял в недоумении, поэтому я нежно похлопала его по спине.
— А знаешь, что? Не бери в голову. Так куда мы сперва пойдем?
Он улыбнулся, немного ехидно, и потянул меня к двери.
— Люблю это место. Пойдем.
Это, конечно, не были индейка с пюре, но мы начали с пробы сыра, от вкуса которого мне хотелось стонать. Я никогда в жизни не пробовала такие нежные и сливочные сыры. Бри и Чедер с небольшим количеством желе и еще какими-то штуками, которые я даже выговорить не могу, были такими великолепными на вкус, что мне не хотелось уходить оттуда.
В конце концов, мы ушли, осмелившись войти в магазин, стоящий напротив магазина с сырами.
— У них самая великолепная свинина по-корейски, которую я ел за всю свою жизнь.
Я склонила голову набок.
— Не знала, что твои пристрастия в еде имеют такой диапазон. Думала, ты питаешься только коробочной едой.
— Что? Ты полагаешь, что если я хожу по всем этим скучным ужинам, где подают одни стейки, то у меня ограниченный вкус? — он притворился очень уязвленным.
— Ну… да, — я не смогла сдержаться и у меня вырвался смешок. — Приятно осознавать, что у тебя все же есть эта жилка с любовью к уличной еде. Мне нравится любая азиатская кухня, но у меня особо не было возможности решиться и сходить куда-то, пока я здесь.
— Тогда позволь мне, принцесса.
Продавец в магазине приготовил нам мини-сэндвичи со свининой по-корейски, красным луком и краснокочанной капустой. Он вылил на тарелку соус, который показался мне на вид острым, и у меня начали течь слюни. Мы взяли сэндвичи на вынос и сели за столики под стеклянным куполом.
— О мой бог, — воскликнула я.
— Круто, правда? — спросил Ашер с набитым ртом.
Я кивнула и кусочек сэндвича вывалился прямо у меня изо рта на подбородок. Я ужасно покраснела, пристыдившись, что выгляжу как животное, поглощающее фантастическое создание у себя в руке. Ашер просто немного рассмеялся.
— Это даже лучше, чем мой сэндвич. Вот, дай мне свой, — он улыбнулся с закрытыми глазами и облокотился обратно на свой стул.
Сердце провалилось в желудок и сделало сальто, покоренное его чарами и ртом.
Доев сэндвичи, мы зашли еще в парочку магазинов, рассматривая винтажные футболки с логотипами старых групп, а потом в магазин, где продавалось мыло ручной работы и вина со всей Европы. Держась за руки, мы прошлись по всему «Лиденхолл-маркет». Этот день стал одним из лучших с тех пор как я переехала в Лондон. А мы, по сути, ничего не делали кроме как ели и разговаривали с Ашером.
Под конец дня и спустя один клюквенный пудинг, я сидела, прижав голову к плечу Ашера в такси по пути домой. Никто из нас ничего не говорил, потому что молчание не тяготило, да и слова были лишними в тот момент. Мне было так уютно, когда он обнимал меня, защищая от тряски в машине, лавировавшей в пробках. Мне кажется, я никогда в своей жизни не чувствовала себя так.
Я уже упоминала об этом, но раньше я никогда особо не понимала, чего хочу. Конечно, я всегда была умной, но у меня никогда не было четких мыслей на счет того, куда я хочу, чтобы меня привела эта дорожка. У меня никогда не было близких друзей, хотя по большей степени я искала хотя бы одного. У меня никогда не появлялось острой нужды стать борцом или миротворцем, или принимать вообще какие-либо решения.
Но быть с Ашером — это стало первым желанием, которое мне очень хотелось исполнить. То, в чем я нуждалась, по чему тосковала и чего страстно желала. И хотя меня это чрезвычайно пугало, в то же время — это чувство вселяло смелость. Зажигало огонь у меня внутри и заставляло приложить все усилия, чтобы иметь это… Постараться так, как я ни старалась никогда в своей жизни.
Также внутри я чувствовала успокоение, растекающееся по всему моему телу, например, как сейчас. Все в этом моменте было правильным, и я не собиралась с этим бороться.
Сезон каникул в Лондоне всегда становится временем громких празднований. Вечеринки и соответствующее времени года настроение. Все вокруг поют рождественские песни.
Черт возьми, как же я ненавидел это. В нашем доме это всегда были тяжелые месяцы, омраченные смертью матери. В это время года отец особенно часто лезет в свой бар за алкоголем.
Но в этом году мне пришлось притворяться. Я надел свой вязаный зелено-красный свитер и включил притворную любовь к рождественским фильмам и какао с маршмеллоу. А все потому, что мы с Норой были вместе. На самом деле вместе. И я уже был почти у своей цели.