Издалека
Шрифт:
– Рад видеть вас, Науэр, – Правитель Иглы вовсе не был тем дряхлым седобородым старцем, которого представлял Гость в мыслях. Волосы его были лишь чуть тронуты серебром и глаза были живыми и внимательными. – Аймвери прекрасный проводник. Что у вас с ногами?
– С непривычки, – ответил Аймвери. – Наш гость долго не хотел признаваться, что не привык к подобным прогулкам. К вечеру должно зажить.
– Ну что же, – Правитель жестом пригласил Науэра сесть.
Они находились примерно в трёхстах футах
– Первый ваш вопрос я знаю, – Правитель смотрел в глаза Науэру и тот не без труда выдерживал взгляд. – Что может сделать человек, не владеющий магией, не очень сведущий в искусстве боя против могущественного противника? Я прав?
– Не вполне, – Науэр некоторое время колебался, но в конце концов решился. – Мне показалось, что рассказы о чудесах и магии Зивира несколько преувеличены. Не считая того чудовища, которое едва не проглотило нас, я не видел ничего волшебного. А вот слышать довелось немало.
Аймвери усмехнулся, но ничего не сказал.
– Вы просили Аймвери что-нибудь показать вам?
– Нет.
– Тогда бы вы поняли, почему мы избегаем пользоваться магией. И, возможно, осознали, в чём ваше преимущество перед нами.
Мысль неожиданно возникла в голове у Гостя и поразила того, словно удар молнии.
– На меня… не действует ваша магия? – спросил он почти робко, ощущая себя неучем, спорящим с мудрецами.
– Совершенно верно! – Правитель рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши. – Превосходно, Науэр! Вы действительно тот, кто нам нужен. Вы неподвластны не только нашей магии, но и магии Норруана.
Аймвери вздрогнул и посмотрел на юг – там, где виднелась тёмная полоска на горизонте.
– Рядом с вами это имя можно произносить безбоязненно, – пояснил Правитель и вновь уселся. – Меня зовут Мондерел. Ваше главное преимущество – невидимость, мой дорогой друг. И мы, и Норруан привыкли полагаться на нашу магию… впрочем, мы уже переучиваемся. А вот Норруан – нет. Он всемогущ – по крайней мере, в пределах своего замка.
– И что я должен сделать? – спросил Науэр, у которого неожиданно заболела голова.
– Норруан должен исчезнуть, – просто сказал Мондерел и увидел ироническую усмешку на губах Гостя. – Нет, убить его никому не удастся. Да это и не помогло бы. Его уже пытались убить – до вас. Нет, нужно понять, откуда он взялся, и как помешать ему возвращаться сюда.
– Откровенно говоря, ничего не понятно, – ответил Науэр минуту спустя.
– Верю, – кивнул Мондерел. – Если я не ошибаюсь, вам не составит большого труда освоить минимум того, что может пригодиться в пути. Мне бы хотелось, чтобы вы сами составили мнение о происходящем здесь, но любой из нас готов ответить на все вопросы.
При этих словах Науэр почувствовал себя на редкость отвратительно. Словно намерено ввязался в историю, хорошего конца у которой быть не могло. Причём ввязался, прекрасно осознавая это. Где теперь мой дом? – подумал он с неожиданной тоской. Увижу ли я его снова?
– Мы все в вашем распоряжении, – услышал Гость слова Правителя, но чувство обречённости от этого не прошло.
Монах проснулся неожиданно – его выбросило из сна, словно рыбу на берег. Сердце бешено стучало и в ушах отчётливо звенело.
Он проснулся вовремя. Монастырь оживал задолго до восхода солнца – и, похоже, последним сегодня проснулся всё-таки сам настоятель.
Спал он, естественно, на книге.
После того, как шторм оставил корабль в покое, оптимизма у Хиргола прибавилось. Пятому хорошо: он с таким спокойствием пережил несколько ужасных дней, когда казалось, что корабль вот-вот пойдёт ко дну! Словно сам организовал этот шторм и точно знал, опасен тот или нет.
Впрочем, вероятно, так оно и было.
Хирголу же пришлось несладко. Качка полностью выводила его из строя и он наотрез отказался использовать подозрительные леденцы, которыми его угостил было Тнаммо. Одним богам ведомо, что туда добавлено!
Хиргол, с лицом, ещё хранящим налёт зелени, стоял, вцепившись в поручни и с завистью смотрел на довольно улыбающегося Тнаммо и бесстрастного Альмрина, стоявшего рядом. Слуга ни на миг не выпускал Хиргола из поля зрения – хотя никогда прямо не смотрел в его сторону. В конце концов, юноша оторвался от поручней и побрёл к себе в каюту – успокаивать желудок. Тнаммо любил поговорить о разных деликатесах – и это могло стать последней каплей в его, Хиргола, незавидном состоянии.
А леденцы он всё равно есть не станет. Будь они хоть трижды лечебными. Первое и основное правило: никому нельзя доверять.
– …Сидит сейчас у Правителя, книги читает, – закончила Морни. – Что, по-прежнему не будешь вмешиваться?
Норруан оторвался от рассматривания крупного алмаза – в сокровищнице оказалось немало интересного – и повернулся к вороне.
– Не буду, – он осторожно положил увеличительное стекло на лоскут бархата. – Говорит, что рядом с Гостем ему ничего не страшно, и что моя магия там бессильна? Давай посмотрим…
Он пошевелил в воздухе пальцами; между ним и вороной повис небольшой сгусток молочно-белого тумана. В нём проявилась картинка: Гость сидел перед столом, заваленным историческими заметками, а Мондерел что-то объяснял ему. Морни прислушалась.
– …Тогда была снаряжена экспедиция, которая впервые обогнула южную оконечность материка и достигла Огненных островов. Там мы и…
Норруан лениво пошевелил пальцем в воздухе и туман рассеялся.
– Зачем же я старалась и выслеживала их? – голос у вороны был оскорблённым. – Раз ты и так мог всё узнать!?