Изгой. Трилогия
Шрифт:
– Рикар! Помолчи! – не выдержал я. – Думаю, Койн знает, что говорит. Койн, ты сказал, что Подкова вся изрыта подземными разломами. Их настолько много?
– О да, друг Корис! Очень много – некоторые из них совсем узкие, в других можно пройти в полный рост и еще место останется. Часто подземные коридоры пересекаются, затем вновь разбегаются в стороны.
– И где заканчиваются эти проходы?
– Вот этого я не знаю, Корис, – развел руками гном. – Не было времени все тщательно изучить. Сейчас есть дела гораздо важнее. Могу сказать только одно – разломы уходят
– Интересно… – покачал я головой. – Если узнаете что-либо новое об этих коридорах под нашим домом, дайте мне знать.
– Конечно, Корис.
– Вот и хорошо, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Думаю, на этом наш разговор можно заканчивать. О шурдах вы знаете ровно столько же, сколько и я. Все остальное остается по прежнему – братья-мастера заканчивают работу над церковью и думают над тем, как в самые краткие сроки усилить нашу обороноспособность. Литас, чтобы не сидеть без дела, возьми своих охотников и поднимитесь на вершину скалы – нам нужен хоть какой-то корм для лошадей. Трава, ветви кустарника, мох – тащите все, что есть. Только смотрите не свалитесь оттуда.
– Не свалимся, господин, – заверил меня Литас и, развернувшись, пошагал собирать людей.
– Луки с собой захватите! – крикнул ему вдогонку Тезка. – Может, подстрелите чего-нибудь на ужин!
Литас, не сбавляя шага, покачал головой и покрутил пальцем у виска.
– Тезка! – укоризненно сказал я, силясь не рассмеяться. – Ну зачем луки на вершине скалы? Откуда там дичь? Голый камень кругом!
– Не знаю, – не сдавался мой хозяйственник. – Может, куропатка какая бешеная залетела! Да нам и ворона сгодится – для навару в бульоне!
– Что, все настолько плохо?
– Да, господин, – вздохнул Тезка. – Очень плохо. Не хватит нам провизии до весны. Никак не хватит. И раньше в обрез было, а как гномы появились, так и вовсе дело плохо стало.
Кивнув на стоящего рядом гнома, я напомнил:
– Койн говорит, что уже сегодня мы поужинаем наваристой ухой. А потом и грибы появятся.
– Господин, я знаю, что говорю, – помрачнел Тезка. – Одними грибами сыт не будешь. Опасно, аль нет, а на охоту идти надо. Иначе с голоду помрем.
– Нет. И речи быть не может.
– Господин, вы туда вон взгляните, – не отставал хозяйственник, показывая рукой в угол двора, что примыкал к тыльной скале Подковы. – Вы взгляните!
– И что там?
– То-то и оно, что ничего там почти и нету! Еще пару недель назад под снегом почитай два десятка жирных туш хранилось – то, что Литас с охотниками притащили. А сейчас, дай Создатель, если с пяток туш осталось – и это при том, что кухарки в похлебку мясо уже только для запаху добавляют! Скоро и добавлять нечего будет…
– Да знаю я! – зло буркнул я и покрепче сжал зубы, чтобы не выругаться от безысходности. – Знаю! А что делать прикажешь? На верную смерть охотников отправлять? Или как?
– Решать вам, господин, – ответил Тезка и отвел взгляд в сторону.
– Вот тут ты прав – решать мне. Равно как и вина целиком моя будет, когда они не вернутся. Терять людей ради призрачной
– Истинно так, друг Корис, – поддержал меня Койн. – Ежели шурды проклятые вокруг скалы нашей бродят – как пить дать заметят охотников. Да еще и твари эти зубастые, что шурдам вместо лошадей, – им человека пополам перекусить труда не составит.
Вздохнув, я поднял лицо вверх и с минуту не отрываясь смотрел на мрачное серое небо. Гном с Тезкой терпеливо ожидали, пока я соберусь с мыслями.
– Сделаем так, – сказал я, по-прежнему смотря вверх. – Тезка, ты собирайся давай, с нами под скалу полезешь. На озеро глянем – что там за рыба такая, да и про грибы, что Койн нам расхваливал, не забудем. А там, глядишь, я и соображу, как нам дальше жить.
– Слушаюсь, господин, – повеселевшим голосом ответил Тезка и заторопился к пещере, – тоже, видать, решил переодеться.
* * *
Вот уже второй раз за день я умиротворенно покачивался в воздухе в толстой веревочной петле и неспешно спускался на дно пещеры. И надо заметить, что этот способ попадания в пещеру с каменными сосульками мне нравился гораздо больше, чем тот, когда приходится с риском для жизни спускаться по отвесной скале, цепляясь за малейшие выступы и трещины. Более того – о царившей здесь долгие века темноте можно было смело забыть, причем навсегда. Теперь-то я понял, что имели в виду гномы, когда утверждали, что пещера с геристами просто великолепна и очень красива. Тогда я лишь посмеялся про себя и подивился, что коротышки могут считать мрачную и сырую пещеру красивой. Оказалось, что я очень сильно ошибался. Сюрпризы начались с того мига, как мы начали наш спуск в недра Подковы…
Признаки изменения в окружающей обстановке я начал замечать, когда мы только спустились на дно каменного колодца. Падающая вниз вода больше не растекалась по разлому – в одной из стен колодца было пробито правильной формы отверстие, и клокочущий ручей устремлялся туда. Поперек начинающегося отсюда коридора появилась аккуратная каменная перегородка, высотой доходящая мне до пояса, – вода бессильно ударялась об нее и покорно поворачивала в новое русло. Бедный ручей – за последний год его русло меняют уже второй раз.
Таким образом, мы опустились на дно водоема и, пройдя всего несколько шагов в холодной воде, поднялись по специально выложенным ступенькам. За перегородкой было уже абсолютно сухо, и пройти по длинному коридору не составило ни малейшего труда. Нет, здесь все еще были трудные места – иногда каменный свод опускался слишком низко, и приходилось сгибаться в три погибели, чтобы преодолеть этот участок, в полу еще зияли трещины и ямы, из стены торчали выпирающие камни, о которые невнимательный человек мог с легкостью рассадить лоб. Но все же изменения появились и здесь – самые большие ямы были заботливо засыпаны мелким щебнем, на стенах виднелись свежие отметины срубленных под корень выступов.