Измена в новогоднюю ночь
Шрифт:
Мне хочется рассмеяться. Можно подумать, эта поддержка когда-то была. Да, за квартиру и машину я благодарна, но в остальном я давно рассчитываю только на себя.
– Пойду, соберу вещи, – уверенно киваю, давая понять, что все попытки Эвелины не достигли успеха.
Выхожу в спальню, вытаскиваю с верхней полки большую сумку, начинаю собирать. На самом деле вещей у меня не слишком много. Мне кажется, я всегда подспудно знала, что мать может вернуться в любой момент, и тогда мне придётся срочно съезжать.
Нет,
Буквально двадцать минут, и я готова.
Гордей стоит уже полностью одетым у входной двери, как коршун наблюдая за всем происходящим. Мне хочется броситься ему на шею и долго благодарить, потому что я чувствую, сколько яда не выплеснула Эвелина, но он сочится из каждого её взгляда, жеста, движения так, что в квартире даже дышать тяжело.
– Я готова, – сообщаю Гордею.
– Анна, – скрипит Эвелина, – ты хорошо подумала? Я считаю, что ты сейчас поступаешь очень бестактно, бестолково, и просто некрасиво. Могла хотя бы с матерью чаю попить и спросить, как у меня дела и почему я была вынуждена вернуться в Россию.
– Мам, я вижу, что сейчас у нас не получится нормального разговора. Извини, – пытаюсь я расстаться с ней всё же на положительной ноте. – Если ты захочешь, мы можем встретиться с тобой немного позже.
– Что ж, – кривит лицо Эвелина, – посмотрим, как скоро ты прибежишь обратно. Желаю тебе удачи во взрослой жизни, – ядовито усмехается мама.
– И тебе всего хорошего, – выдыхаю я.
Гордей подхватывает мою сумку, и мы выходим в неизвестность из квартиры, которую ещё вчера я считала своим домом…
Глава 30.
Мы куда-то едем. Я не спрашиваю ничего, потому что мне волнительно и страшно. Я понимаю, что только что перевернула старую страницу жизни и вступила в новую, совершенно неизведанную, и не факт что лёгкую.
Гордей хмур и напряжён. Мне даже кажется, что он уже жалеет, что забрал меня от матери. Может, он ничего такого не планировал, и я ему в тягость? Может, Эвелина права, и Гордей уже подумывает о том, чтобы помириться с женой?
Тормозим мы в итоге перед гостиницей. Конечно, это логично, но как-то… неприятно. Как будто я только что сама лишилась дома и Гордея его лишила.
– Пойдём, Снегурка, – кивает Гордей. – Сегодня останемся здесь, чтобы неторопясь найти подходящую квартиру.
Послушно киваю. Медленно иду за Гордеем, прихрамывая на ушибленную ногу. Сегодня она болит уже значительно меньше, хоть опухоль ещё и сохранилась, и синяк приличный. Когда мы вышли из квартиры, Гордей порывался снова понести меня на руках, но я заверила его, что справлюсь самостоятельно.
Со всеми этими эмоциональными качелями я и забыла о боли, правда, сейчас нога всё же начинает неприятно
Гордей снимает нам номер, несёт мою сумку с вещами.
– А у тебя ведь совсем нет вещей? – вдруг доходит до меня.
– Немного есть. Я ж после командировки дома больше не был. Чемодан со мной так и остался. Поэтому необходимый минимум у меня есть. А вообще, я планировал съездить домой, собрать вещи. Но хочу подгадать момент, чтобы на Натаху не нарваться.
– Но тебе ведь всё равно придётся с ней поговорить? – замирает внутри от неприятного чувства. Как будто я семью разбиваю и подталкиваю Гордея, как нетерпеливая любовница.
– К сожалению, да. Но я хочу свести эти контакты к минимуму. Пусть мой адвокат с ней общается.
Вздыхаю тяжело. Конечно, я мало понимаю в юридических вопросах, но судя по сегодняшней ситуации, жена Гордея не зря ищет его. Она явно не настроена на развод, и если эта женщина хоть немного похожа на мою мать, то своего точно не упустит.
Гордей как будто читает мои мысли.
Мы как раз входим в номер, я потерянно сажусь на большую кровать. Номер просторный, комфортабельный, но всё же чужой. У меня на душе тоже пусто.
– Малышка, – садится он напротив меня, смотрит в глаза, – всё это не слишком красиво. Я понимаю, что ты молодая, чистая девочка, и тебе бы нужен такой же молодой парень без багажа проблем за спиной. Но парень без багажа не равно любящий и честный. Ты ведь в этом уже убедилась?
– Да, – грустно киваю, вспоминая Игоря.
– А я искренне хочу быть с тобой, любить тебя. Но и с багажом моим придётся что-то решать. Жена моя не испарится в одночасье, зная её дурной характер, думаю, она ещё потреплет нервы. Хорошо, если только мне, но боюсь, может зацепить и тебя, – кривится он. – И теперь серьёзный вопрос: готова ли ты пройти через эти трудности вместе со мной? – берёт меня за руку и так смотрит в глаза, что у меня сердце сжимается от любви и нежности к этому мужчине.
– Если ты пообещаешь быть честным со мной во всём, то да, – киваю я. – И у меня встречный серьёзный вопрос: ты хорошо подумал насчёт жены? Ведь развод – это очень больно, у меня родители разводились, я хоть и маленькая была, но помню их скандалы, и потом ничего хорошего не было.
– Ань, я очень хорошо подумал, – уверенно кивает Гордей. – И то, о чём ты сейчас сказала, одна из веских причин нашего развода с Натальей. Я хочу детей. Давно хочу. Но мне важно, чтобы они росли в здоровой обстановке, где родители любят друг друга, а не терпят кое-как, периодически устраивая безобразные скандалы. Понимаешь?
– Да. Я очень хочу тебе верить. И семью хочу. Только…
– Что, малышка?
– Я боюсь… Все против нас, и это тяжело, – вздыхаю я.
– Уверен, что не все, – загадочно улыбается Гордей.