Измена. Подарок небес

Шторм Диана

Как истинный перестраховщик, приезжаю задолго до завершения регистрации. Меня смущает погода, но успокаиваю себя тем, что билеты же продают, а значит всё должно быть ок.

Прохожу в чистую зону и начинается моё длительное и томительное ожидание.

Несколько часов спустя, издерганная и уставшая, поднимаюсь на борт самолёта как на эшафот. Еле передвигаю одеревеневшими ногами, ладони потные, взгляд, скорее всего, дикий и загнанный. Нервно прыскаю, представив, как выгляжу со-стороны: «Красотка!»

Взлетаем.

Мечтаю о сне. Только бы удалось! Лететь четыре с половиной

часа — как чудесно было бы отключиться и промотать всё это (в идеале ещё и посадку).

Самолёт ощутимо встряхивает.

Девушка, сидящая у иллюминатора, с видом заправского охотника достает свой смартфон, прижимается к стеклу и увлечённо начинает снимать происходящее за бортом.

— Вот это разряд! Потрясно! — комментирует она заснятое — ничего се шандарахнуло! Самолёт, вон как трясёт. Жуть! Офигеть просто!

Сидящий рядом с нею парень коварно улыбается:

— Свет, а ты в курсе, что наибольшее число самолётов падает именно при взлёте или на посадке? Помнишь, я те видос показывал — вот так же чуваки снимали, снимали, а потом «бац!» и… засняли своё падение. Круто ж?!Прикинь и ты так же… и опубликуют потом твоё «Потрясно!» уже посмертно… — мелкий паршивец давольно ухмыляется и глядя на растерянную физиономию подруги, начинает гаденько так хихикать.

— Да пошёл ты, Петь! — вспыхивает девушка, после минутной заминки. — Запарил! Нафига обламываешь-то так?! Просила же оставить свои дурацкие чернушки на земле! Мало того, что нервируешь, так и отвлекаешь же — вон какую вспышку из-за тебя пропустила.

Девушка хмурится и обижено надувает губки.

А Петя, будь он неладен, продолжает:

— Вот помнишь месяц назад самолёт упал — триста с лишним трупов: семьи, старики, молодые, пара беременных теток, детишек дофигища — все в мясо. Вот точно так же в грозовой фронт попали. Отказало там что-то не критичное, а пилоты не справились. Человеческий фактор… Так там видос был, с телефона одного из покойников в сеть слили — трясло их сначала, вот прям как нас сейчас, а потом кидать вниз начало, в воздушные ямы, значится, и капитан такой: «Полёт проходит в штатном режиме, просьба не волноваться…» и всё такое. И туууут их кааак швырнуло, как давай трясти, маски повылетали. Ну и визг там такой поднялся, паника. Этот, который снимал, только «пля!» из себя и смог выдавить. Но видос пилить продолжил. А потом свет отрубился, вопли и… всё. Обидно наверное, когда твое последнее слово — это «пля»… Как думаешь? Да ты снимай, Свет, снимай! Глядишь и тоже прославимся! Увековечимся в послесмертии… — давясь смехом продолжил гадёныш. Его явно радует испуганный вид девушки — шуточка удалась. И кого, в такой ситуации, вообще волнуют переживания какой-то «левой» незнакомой «тётки»?!

— Не надо… — прошелестела я.

Мне казалось, что прокричала, но судя по реакции девчонки, поняла, что голос мой прозвучал сдавленно и тихо.

— Девушка, что с вами? Вам плохо? — забеспокоилась неожиданно-отзывчивая Света, — Что Вы сказали? Может стюардессу позвать?

Парень озадаченно взглянул на моё лицо и сконфужено умолк, оборвав свои жутики на полуслове.

Самолёт ощутимо тряхнуло и кинуло в воздушную

яму. Света, подогретая спутником, пронзительно вскрикнула.

Я почувствовала, как моё тело сковало от ужаса, ледяная волна прокатилась от макушки до копчика, картинка перед глазами исказилась и поплыла, стало нечем дышать, а в ушах послышался мерзкий гул.

— Дышать не могу… — пробормотала я хватая ртом внезапно сгустившийся воздух.

Самолёт трясся, дрожал и вибрировал, а потом опять резко ухнул вниз. И вместе с ним, в тёмную беспросветную бездну небытия полетело и моё сознание.

Чернота нахлынула, накрыла, и мир перестал существовать.

Глава 5

Прихожу в себя и не сразу понимаю, где нахожусь. Лежу на чём-то удобном и мягком. В глазах постепенно проясняется — вижу напряжённое лицо стюардессы, склонившейся надо мной. За её спиной ряд из парных, широких кресел. На стене — иллюминаторы, под потолком — отсеки для ручной клади. Ощущаю лёгкое потряхивание.

Я всё ещё в самолёте, только вот месторасположение моё внезапно поменялось с эконома на бизнес-класс.

— Ну вот, — бархатистый мягкий голос справа от меня — Я же говорил, что девушке нужно дать немного полежать и она непременно придёт в себя.

Поворачиваю голову в сторону источника звука.

На соседнем кресле сидит молодой, симпатичный мужчина, около тридцати с небольшим лет на вид.

— А теперь, принесите нам воды со льдом, пожалуйста. — обращается он к стюардессе.

— Конечно, — отвечает та, удаляясь за ширму, и практически сразу возвращается, неся бутылку воды и стакан со льдом.

— Как Вы себя чувствуете? — вопрос явно адресован мне.

Силюсь ответить, но в горле словно комок встал, вместо членораздельной речи мои голосовые связки воспроизводят что-то невнятное, среднее между клёкотом и хрипом.

Мужчина слегка склоняется ко мне, в попытке разобрать, что же я там говорю.

В этот момент я начинаю испытывать смущение и неловкость, вдруг осознав, что буквально полулежу рядом с нависшим надо мной незнакомым парнем.

Пытаюсь принять вертикальное положение и не сразу понимаю, как это сделать — до этого мне никогда не доводилось летать бизнес-классом. Предупредительная стюардесса проворно помогает мне справиться с этой задачей.

— Вот, попейте немного, должно помочь.

Парень вкладывает в мою руку стакан с водой и я с благодарным кивком принимаю её. Делаю глоток, ещё один… Прокашливаюсь.

— Спасибо! — прислушиваюсь к своим внутренним ощущениям — Кажется уже хорошо. У меня был обморок, да?

— Ага. Самый, что ни на есть. Вам до этого никогда не приходилось терять сознание? — участливо спрашивает он.

— Нет, ни разу в жизни.

Облизываю пересохшие губы и делаю ещё один глоток живительной ледяной жидкости.

— А как я здесь оказалась?

— Вы не помните, как оказались в самолёте? — голос и выражение лица серьезные, но в его серых глазах мелькают озорные искорки.

— Неееет, — понимаю, как двойственно это звучит и добавляю — Под «здесь» я имела ввиду бизнес-класс.