Измена
Шрифт:
В небольшое отверстие, прорубленное в массивной двери, выглянула немолодая монашка в черной рясе из грубой шерсти. У нее было круглое приветливое лицо, и Агнесс приободрилась. Увидев, что перед ней мальчишка, монахиня мирно произнесла:
– Тебе нужно обратится за помощью в мужской монастырь, мы принимаем только женщин.
Агнесс с мольбой протянула руки:
– Я женщина, сестра. Я скрываюсь от погони. Приютите меня, молю!
Она приоткинула капюшон, и монахиня, увидев перед собой красивое женское
– Я должна проводить вас к матери-настоятельнице, это наше правило. Я сейчас отведу вас к ней. Но в монастыре нельзя ходить женщинам в мужской одежде. В привратницкой есть ряса. Я сейчас принесу. Не выходите пока из сторожки!
– и быстро вышла.
Агнесс присела на грубую деревянную скамью, стоявшую у стены, с облегчением вытянула уставшие ноги. Сторожка была небольшая, с одним-единственным окошком, выходящим во двор монастыря. Ей хотелось посмотреть в него, но ноги так гудели, что встать не было никаких сил.
Монахиня возвратилась минут через пять. Сказала, протягивая ей грубую рясу:
– Можете надеть ее прямо на свою одежду.
Агнесс так и сделала. Одевшись, взяла в руки свой мешок, и монахиня повела ее по мощеному булыжником двору в длинный белый дом, построенный подле величественного белого же храма. Дверь в дом была не заперта, и они беспрепятственно прошли в покои настоятельницы.
В большой комнате со шкафами, заполненными большими фолиантами в дорогих кожаных переплетах, возле окна за резным столом сидела женщина в такой же простой рясе, что и на Агнесс. От рядовой монахини ее отличал лишь большой золотой крест на груди. Ее лицо прикрывал широкий капюшон.
При появлении женщин она встала и пошла им навстречу.
– Что случилось, сестра Инэз?
– К нам пришла эта странница, она просит убежища.
Настоятельница внимательно посмотрела на измученное лицо Агнесс.
– Хорошо. Оставь нас.
Сестра Инэз ушла, а настоятельница подвела Агнесс к широкой скамье, стоявшей в неприметном алькове. Они сели, и настоятельница спросила мягким глубоким голосом:
– Откуда вы, дитя мое?
При этом она откинула с головы капюшон, и Агнесс ахнула про себя. Такой красоты она еще не видала. Золотые волосы настоятельницы были сплетены в тугую косу и убраны под легкую накидку. Глаза цвета распустившейся сирени нежно мерцали, а кожа была бело-розовой, сияющей, как драгоценный фарфор. Настоятельница смотрела на Агнесс с мягким сочувствием, и ей захотелось плакать. В замке графа ей завидовали, презирали, хихикали исподтишка, и такой теплоты и сочувствия, что исходила от сидящей рядом женщины, Агнесс не помнила.
– Я убежала от своего любовника.
– И кто же он?
– Граф Контрарио.
Настоятельница отшатнулась и прикрыла глаза, как от острой боли.
Агнесс вздрогнула.
–
Но та уже овладела собой.
– Ничего, все хорошо. Просто я когда-то знала графа, но это было давно. Расскажите, что случилось.
Запинаясь, Агнесс принялась говорить. Она ничего не скрывала, только пропустила визит в замок четырех гостей. Ей не хотелось говорить о нескио, его доброте и сочувствии.
Настоятельница не прерывала ее, но глаза ее были устремлены в окно. Порой Агнесс казалось, что та не слушает ее, что она потерялась где-то в своих мыслях. Но стоило ей остановиться, как собеседница мягко просила ее продолжать. Агнесс решила, что у настоятельницы такая манера выслушивать посетителей. Конечно, если на тебя будет пристально смотреть мать-настоятельница, то поневоле начнешь запинаться.
Но вот рассказ кончился. Настоятельница повернулась к ней и ласково уточнила:
– Кто, вы думаете, помог вам добраться до деревни?
Агнесс покачала головой.
– Для меня это загадка. Я и сама пыталась понять, кто это мог быть, но так и не догадалась. Мне кажется, в замке таких людей не было. Во всяком случае, я таких не знаю.
Настоятельница положила руку на склоненную голову Агнесс.
– Вы устали, дитя мое. Я попрошу провести вас в свободную келью. Вы можете жить у нас столько, сколько захотите. Вот только, боюсь, вам у нас будет очень скучно.
Агнесс поразилась.
– Мне нужен только покой, матушка. И я боюсь, что меня может найти граф.
– Даже если он вас и найдет здесь, он ничего вам не посмеет сделать. Здесь вы под моей защитой. Но вы устали. Отдыхайте.
Она позвала сестру, и в комнату вошла молодая послушница.
– Отведи нашу гостью в свободную келью и расскажи ей о нашем укладе.
Поклонившись, та увлекла Агнесс за собой.
Они прошли в длинный низкий дом, стоящий неподалеку от входа в монастырь. Келья, предназначенная Агнесс, оказалась небольшой светлой комнаткой с окном на восток, на монастырскую площадь. В углу стоял большой сундук, он же служил постелью. Одеяло из добротной шерсти было теплым, под голову можно было положить еще одно, потоньше. Небольшая печь согревала помещение. Кроме этого, в келье стоял маленький алтарь со статуей Божьей матери. Было очень тихо.
Улыбчивая послушница с удовольствием пересказала ей монастырские правила. Она любила поболтать.
– Трапеза у нас вечером по звону колокола. Трапезная с той стороны монастыря. Если вы выйдите на звон колокола, то не заблудитесь - все пойдут в ту сторону. Меня зовут сестра Исобел. Если что-то будет нужно, я помогу.
Внезапно монастырскую тишину нарушил дикий нечеловеческий вопль. Потом еще и еще. Агнесс испуганно посмотрела в окно. Там было пусто. Послушница поморщилась.