Измена
Шрифт:
Злата закусила губу, раздумывая, стоит ли и дальше продолжать это знакомство, тем более, что в глазах мужчины черти танцевали канкан. Но это так притягивало и манило.
— Влад, — словно прочитав её мысли, в которых желания метались с одного на другое, произнёс тот, протягивая ей широкую крепкую ладонь.
— Злата, — тихо ответила она, отвечая на рукопожатие.
— Злата, — эхом повторил Влад, будто смакуя её имя. — Так что там, насчёт стихотворения?
Она улыбнулась мужчине, и тот замер. Злата буквально на глазах преобразилась, а голос, с лёгкой хрипотцой, который разнёсся под сводами кафе, уносил воображение далеко-далеко. В
Шахматы, плед, терпкость виски в бокале,
Звёзд мириады хрустально звенят.
Долго с тобой мы друг друга искали,
Долго пытались друг друга понять.
Бархатность слов, вкус твоих поцелуев,
И баритонность любимого смеха.
Рядом с тобою душа торжествует,
Перекликаясь с душой твоей эхом.
Я, подперев кулачком подбородок,
Нежно смотрю на тебя, изучая.
Быть с тобой рядом — вот это свобода,
Взгляд твой ловить, цвета крепкого чая.
Перехотеть уходить в неизвестность,
Быть лишь твоей, подойдя слишком близко,
Снова влюбиться в твою «интересность»,
Шахматы, плед, вкус Шотландского виски…
Возникла пауза, но слов было и не нужно. Это была какая-то странная тягуче-волшебная атмосфера. И в ней были только Влад и Злата, и это нравилось им обоим так сильно, что разрушать её не хотелось ни единым звуком. Только сидеть вот так, вроде бы обыденно, но в то же время чувствуя нотки чего-то чудесного, что только что зародилось между двумя совершенно незнакомыми людьми.
Часть 4.1
Злата читала, сидя на диване и иногда бросая быстрые взгляды в сторону мужа, который устроился в массивном кожаном кресле за офисным столом. Он хмурился, что-то просматривая в ноутбуке и иногда замирал, глядя на лежащий на столе телефон. Злата не видела того, что было написано в книге, её всю словно охватило какое-то странное оцепенение. Да, она понимала и раньше, что муж не верен ей, но всё это было несерьёзно. И хоть такие измены оставляли в душе следы боли, она со временем научилась с ними жить. Кто-то бы сказал, что она просто была бесхребетным существом, которое не могло поставить свои условия или просто, в конце концов, уйти от неверного супруга. Кто-то бы посоветовал ей удерживать мужчину всеми возможными способами.
Но Злата слишком любила Влада, и ему всё сходило с рук. Хотя, понятия «слишком любить» для неё в принципе не существовало. Можно было просто любить, а потому прощать, а слишком любить было невозможно. Ты либо любишь, либо нет. Злата даже часто ловила себя на мысли о том, что если Влад встретит кого-то, кого будет любить больше, чем её, с кем будет более счастлив, она отпустит его безо всякой борьбы. Возможно, и это характеризовало её как слабую женщину, но Злата любила именно так, по-другому не умела, да и не хотела уметь.
Но сейчас Влад увлёкся по-настоящему, она понимала это, хоть муж и старался вести себя, как ни в чём не бывало. И что же она ощущала? Только жуткую пустоту, которая вдруг заместила собой всё её существование. Эта пустота и была Златой, а Злата и была этой пустотой. Как бы ни уговаривала она себя, что должна отпустить Влада в таком случае, она поняла, что была не готова к этому. И дело здесь было даже не в том, что она
— Малыш, мне нужно уехать, не знаю, когда я буду, и не жди меня, — тихо произнёс Влад, и Злата вздрогнула, выходя из состояния тревожной задумчивости. На её лице появилась кривоватая улыбка, и она кивнула, молчаливо принимая поцелуй от мужа и провожая его взглядом. В груди разлилось какое-то жгучее чувство, то ли обиды, то ли горечи, которое подталкивало сделать хоть что-то. Злата потянулась к мобильному и взяла его в ладонь, прижимая к губам и словно раздумывая, стоит ли звонить. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери, и Злата решилась. Она набрала номер на мобильном, дождалась, пока ей ответят и уверенно проговорила:
— Алло, Степан? Это Злата, жена Влада. Я бы хотела встретиться с тобой…
Стёпа, наверное, и сам не мог с уверенностью сказать, когда его отношение к Злате только как к жене друга, переросло во что-то большее. Поначалу это тревожило, иногда он злился, если речь заходила о Злате, и сразу же сворачивал разговор. Потом понял, что такое поведение может выдать его с головой, а потому просто молчал и слушал Влада, если тот вдруг заводил беседу о жене. Слушать о том, что они собираются завести детей, было как-то странно больно. Стёпа говорил себе, что он просто козёл, который захотел жену друга, но ничего не мог с собой поделать. Причём, если учитывать, что Злата ни намёком, ни взглядом не дала понять ему, что он может на что-то рассчитывать, картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая. Но, как впоследствии понял Степан, он уже ничего не мог поделать с этими чувствами. Оставалось только научиться как-то с ними жить, что он и сделал.
И всё же сейчас, когда на горизонте у друга так внезапно появилась Станислава, Стёпа не был рад этому обстоятельству, хотя, по сути, мог бы воспринять это как повод добиться Злату. Впрочем, стоило признаться самому себе - на первый план вылезли переживания. За Влада, за его жену и за то, какую боль этот непроходимый тупица может причинить ей, если вдруг выберет свою так называемую «детскую любовь».
На взгляд Степана, любовью там даже и не пахло, ни с одной из сторон. Влад был слишком увлечён воспоминаниями, Стася — деньгами Влада. Но помогать другу, вмешиваясь и указывая на что-то, Степан не мог. Пару раз попробовал намекнуть, что он обо всём этом думает, да и только. В любом случае ошибки человека — это только его ошибки, и лишать Влада всей прелести понять что-то на собственном опыте он не имел никакого морального права. Да и желания, честно говоря, не имел тоже.
Вот только… Как бы намекнуть Злате на то, что в жизни её мужа появилась та, которую он по каким-то своим глупым соображениям стал чуть ли не боготворить? Ведь не приедешь же к ней и не скажешь:
— Твой муж трахает другую, похоже, у них всё серьёзно, и он может от тебя уйти.
Бред. В лучшем случае он получит истерику от Златы, и совершенно справедливое мордобитие от Влада за то, что влез туда, куда не следует. Но и наблюдать за происходящим было невыносимо. Стася вцепилась во Влада руками и ногами, и Стёпа был уверен, — совсем не далёк тот час, когда новообретённая старая любовь поставит Владу свои условия. А в этом случае удача - сиречь глупость Влада - сыграют явно не на стороне его законной супруги.