ИзменаЛюбовь

Рэй Далиша

– Не бывает такого, Платон Александрович, – к горлу вдруг подкатил ком. Я закусила нижнюю губу, чувствуя, как щеки вспыхнули от злости.

– Любая женщина, если только она не конченая стерва, мечтает о мужчине, в отношениях с которым будет уверена, что она единственная. Любой женщине нужна верность. Не меньше, чем забота, нежность, внимание. Верность – это синоним любви, Платон Александрович.

– Все верно, уважаемая Павла Сергеевна, верность – синоним любви. А если нет любви, то о какой верности может идти речь?

–

Неужели рядом с вами ни разу не было женщины, которую хотелось бы сделать своей целиком и полностью? И сами бы хотели быть единственным для нее? – тихо проговорила я, вглядываясь в потемневшие глаза напротив и не понимая, отчего так завелась.

– Поверьте, если такое случится в моей жизни, вы, как мой личный помощник, узнаете об этом первой, – вдруг мягко проговорил он и протянул руку к моему лицу. Провел кончиками пальцев по щеке, словно стирая что-то, и я вдруг с ужасом поняла, что это слезы. – Вас так сильно обидел ваш бывший муж?

Я отвернулась и полезла в сумку. Долго копалась в ее недрах, не желая отвечать на вопрос и не в состоянии поднять глаза. Наконец, выудила упаковку салфеток, пудреницу и, отвернувшись, принялась стирать влагу со щек.

Закончив, повернулась ко все еще молчащему и явно ждущему ответа мужчине и, вздохнув, ответила:

– Да, он изменил мне. Вернее, он изменял мне все три года нашего брака. Я узнала об этом случайно, как в классическом анекдоте: «Возвращается муж из командировки…» Только тут была жена. В смысле, это я вернулась из деловой поездки раньше времени.

– Судя по вашему досье, замужем вы были не три, а почти четыре года. Все-таки не сразу ушли от него? – уточнил мужчина, все также не сводящий глаз с моего лица.

– Сразу. Но мой бывший к тому моменту успел получить гражданство Великобритании, где мы с ним и жили. Развод он затеял там же. Наш брак никак не расторгали, пока мы не уладили все финансовые вопросы. Вернее, пока он не забрал все мои деньги.

– И много у вас их было? – вот теперь в его голосе мне почудилась насмешка.

– Не особо много, конечно. Но эти деньги мне дал мой отец в качестве компенсации алиментов, которые он никогда не платил, пока я росла. Он никогда не интересовался моим существованием, словно меня вообще не было в его жизни. Потом что-то на него нашло, и он прислал мне эту сумму.

Знаете, почему-то для меня было важно, что отец сделал это. Как будто этим актом он признал меня. Подтвердил, что я его ребенок. А теперь эти деньги стали собственностью моего бывшего мужа, вместе с почти всеми моими личными сбережениями.

Вывалив все это, я тут же смутилась – ну зачем раскрываю ему подробности своей личной жизни?

– Я рад, что вы поделились со мной этим, Павла. Это поможет нам больше доверять друг другу, – голос мужчины прозвучал неожиданно мягко. – Что касается меня, то, говоря о своих женщинах, я имел в виду маму, бабушку и своих двоюродных сестер,

коих у меня целых три. Так что подарки и цветы вы будете покупать в первую очередь для них.

– И еще, Павла, что бы вы обо мне ни думали, я сторонник моногамии. И от своих женщин ожидаю того же. Это так, к сведению. Пойдемте, мы уже приехали.

Он вышел из машины, помог выбраться мне. Придерживая под локоть, повел по запорошенному снежком асфальту к дверям ресторана, вывеску которого я не раз видела, проезжая по центру города. Место это было известно своей потрясающей кухней от повара-француза и запредельными ценами.

Приветливый швейцар распахнул двери, и мы очутились в царстве светлого мрамора и европейских интерьеров. В холле играла негромкая музыка и девушка-хостес сияла нам приветливой улыбкой.

– Павел Александрович, мне нужно отойти на минуточку, – попросилась я, когда мы сняли верхнюю одежду. – Попудрить носик.

– Пудрите сколько нужно, но не задерживайтесь. Я подожду вас здесь, Павла, – голосом заправского зануды известил шеф, и я с облегчением нырнула в неприметную дверь в дальнем углу.

В туалете, таком же мраморно-европейском, как и холл, торопливо достала телефон. Подрагивающими от волнения пальцами набрала номер.

– Маш, приветик, – поздоровалась как можно беззаботнее. – Как на счет встретиться сегодня вечером? Сто лет не виделись.

– Не-ет, Павли-иша, никак не получится, – протянула подруга томно. – Извини, сегодня у меня свида-ание. Платоша пригласи-ил меня провести с ним вечер.

– Поняла, тогда в другой раз, – прошептала я, обессилено опуская руку с телефоном.

Вот и все… Сегодня вечером у моей лучшей подруги свидание с мужчиной по имени Платон…

Глава 13

Платон

Интересно, что с моим личным помощником случилось за те пять минут, что она пудрила носик? Отчего у нее сделалось такое бледное, до синевы, лицо и больные глаза…

– Павла, что с вами? Выглядите так, будто вот-вот потеряете сознание. Вы это прекращайте, у меня на вас большие планы на сегодня, – попытался пошутить, рассматривая ее кривящийся в расстройстве рот и судорожно стиснутые кулачки. – Вас опять расстроил бывший муж?

– Все в порядке, Платон Александрович. Устала, наверное, все-таки примерка нарядов страшно выматывающее занятие, – отшутилась она, но как-то вяло, без огонька.

– Тогда пойдемте, поедим и, надеюсь, после этого вам станет получше. У нас, действительно, еще много работы на сегодня. Мы и так полдня провели… – я оборвал себя, но было поздно.

– Вот и не надо было тратить полдня на дурацкие наряды! – тут же показала она зубки. – Если уж вам так хотелось видеть меня в приличном виде, просто сказали бы, что купить, и я бы сделала это сама.