Изнанка матрешки. Сборник рассказов
Шрифт:
Исполнялся неизвестный Неверу ритуал, связанный с флегой.
Да, ритуал…
– Ритуал, – проникновенно говорил Николай Сергеевич Гришин, полный, добродушный профессор института времени на лекциях по обычаям и нравам народов, – это обрядовые церемонии демонстративного характера, совершаемые часто в торжественной обстановке, имеющей конечной целью, обратите внимание друзья, на это, целью внушить людям определённые социальные чувства. Какие именно чувства?.. Например, о всемогуществе и величии власти. О нерушимости данных кому-либо обязательств. Или, скажем, о неприкосновенности существующих в данном обществе отношений… И о многом другом. Но особое значение ритуал приобретает в религии. Вот где он применяется чаще всего самым скрупулёзным образом, потому что служит для укрепления религиозных чувств верующих…
Так говорил лектор, отнюдь не уверенный, что они – историки, нейтралы, проникатели во времени и исполнители – с его слов проникнуться всей интригой и таинством действий во время проведения ритуала. Николай Сергеевич порой в непринуждённой беседе с ними о подобных вещах, пытался внушить им всю серьёзность и мощь ритуала. И они – почти выпускники института – старались убедить профессора в полной своей понятливости его забот, искренне считая, что и вправду всё поняли, прочувствовали и в работе всегда будут начеку, коль случится им стать участниками ритуала. Но тут же забывали о данном обещании, считая всё это надуманным.
И только личное участие в ритуалах подтверждало правоту Гришина. Вот и сейчас…
«Религиозные штучки! Примитивные до смеха. А каково! Как действует! О-о!..» – подумал Невер, с удивлением ощущая тесную свою сопричастность к происходящему и даже дрожь в теле – так он был поражён действом слов Верхнего и серых накидок. Они объединили его, конкена, дворецкого и всех присутствующих в одно целое так, что чувствовалась полная завершённость всех предыдущих событий перед лицом чего-то важного и неизбежного. Ибо, прослушав бессмысленную, с нормальной точки зрения, тираду Верхнего, и надев накидки, они все стали неотличимы друг от друга и внешне и, главное, внутренне, так как у каждого ещё гремело в голове: – Несите флегу!
«А кое-кто говорил – формализм, ограниченное воздействие. Прав был профессор. Насколько я сопротивлялся всему этому, и то попал в капкан ловко поставленного представления. Что же тогда говорить о таких, как конкен, приученный с детства повиноваться Верхнему, незнающих атеистических воззрений?»
Невер хмыкнул от досады на себя.
Лимпак тем временем шагнул в сторону и словно исчез – капюшон скрыл его лицо, накидка фигуру, он стушевался с единой серой группой. Теперь конкен не искал у Невера поддержки и, наверное, позабыл уже и об извинении за нанесённую обиду и об оказанной ему только что услуге.
Рука Предержателя нацелилась в сердце Земли. Флега!
– Быстро за мной! – прошипел дворецкий, отвыкший в Замке говорить в полный голос, и шагнул вниз по ступеням, начинающихся прямо от площадки. Неровный кроваво-красный свет факелов был нереален и тревожен. Ступеням, казалось, нет конца. Вниз, вниз… Внезапно – ровное место, по которому флегии сделали ещё несколько десятков шагов… Большой, слабо освещённый зал открылся перед ними с бликами на отполированных за годы плитах камня, выстилающих пол.
Голос Верхнего:
– Остановитесь!
Верхний, замазанный полумраком, восседал на взлобке, сооружённом в небольшой арочной нише. Вдоль стены по обе стороны от возвышения безмолвными изваяниями стояли люди, как будто не вооружённые, со скрещенными на груди руками. На их сумрачных лицах играли тусклые тени от света факелов, расположенных таким образом, чтобы из зала не было возможности рассмотреть ни Верхнего, ни его охрану.
Дворецкий молча подходил к каждому флегию, брал его за руку и, подводя ближе к Верхнему, ставил на определённое, вероятно, заранее продуманное место в зале.
Дошла очередь до Невера.
Пальцы у дворецкого оказались холодными, жёсткими и цепкими. В них таилась сила.
Невер не сопротивлялся, и как пай-мальчик, разрешил вести себя за руку и поставить там, где ему было положено стоять по ритуалу.
В наступившей потом тишине раздалось не совсем понятное бормотание Верхнего. В неразборчивости его речи либо был виновен зал, не обладающий нужной акустикой, либо Верхний преднамеренно произносил так слова. Внятным было лишь неоднократно повторённое:
– Рука Предержателя!
Но вот Верхний встал, маленький, сухонький, и чувством чётко произнёс:
– Время мёртвых и спящих!.. Простёрлась Рука Предержателя и коснулась Земли нашей… Внимайте Премудрость!
«До чего убедительно всё разыграно, – подумал Невер с благоговением к обстановке и речи Верхнего. – Сам поучаствуешь, так прочувствуешь и на всю жизнь вспомнишь флегу… Невероятно, но неужели и вправду коснётся?.. и поколеблет?.. и откроет прошлое и будущее?..»
И вдруг, ещё не веря себе, своим ощущениям, Невер отметил шевеление пола под ногами. Вначале несильное, потом толчками, пришлось переступать, чтобы устоять на месте. Всё случилась так неожиданно, и так совпадало со словами Верхнего и его мыслями и настроем, что он преисполнился поверить и воздать хвалу Предержателю. «Коль скоро, – стал он оправдываться перед собой, – кто-то постарался, и предсказанное как будто свершилось, то с меня не убудет, если я произнесу несколько громких слов в адрес Предержателя и заодно за Верхнего Его Посланника».
И уже готовый произнести панегирик, он успел прикусить язык, видя, как остальные приглашённые на флегу стоят на незыблемой тверди и испуганно следят за его безуспешными потугами сохранить равновесие.
От стены отделились и обрели в полутьме рельефность, а при приближении – и объём двое из стражи Верхнего. Пол под ними не трепетал, а звонко отзывался на их устойчивые шаги.
…и горе тому, кто усомнится и отвергнет Премудрость. Не удержит Земля его…
«Спокойно!» – приказал Невер себе, сжал пальцы в кулаки и ступил на два шага в сторону, на соседнюю плиту, но и она дрогнула и закачалась под ним.
«Хорошенькое дело! – обозлился Невер не на шутку. – До чего подстроено хитро. Кто теперь может усомниться в указующем жесте Предержателя, раз в год проявляющего свою власть на одном из бесчисленных миров, созданных им во благо Верхних Посланников, которые должны исполнять его волю – карать и миловать?»
Нести флегу – быть готовым нести кару или милость. Велика милость, но и кара достойна её!
Стражники стали по обе руки от Невера, безмолвные и внешне безучастные.
…и горе тому…