Изучая нежность
Шрифт:
Когда заседание объявили законченным, Марко направился к выходу следом за подсудимым. Проходя мимо Леонарда, он подмигнул ему и послал воздушный поцелуй. Альфа не выдержал. Он схватил бывшего мужа за рукав пиджака и притянул к себе, выдохнув ему в лицо:
— Я этого так не оставлю, Марко. Я найду доказательства того, что твой клиент организовал себе алиби уже после преступления, ясно? И ты пожалеешь, что решил отомстить мне таким образом.
— Это угрозы, господин прокурор? — деланно удивился омега. — Надо же, а я считал, что вы более благоразумны. Пожалуйста, отпустите
Джереми вовремя перехватил руку своего босса, прежде чем тот успел коснуться наглого омеги. Скрипнув зубами, Лео выпустил из рук юного адвоката и, когда тот ушел, брезгливо вытер руки о штаны.
— Он сделал это нарочно, — процедил альфа. — У меня были все доказательства, но Марко создал липовое алиби и наверняка подкупил присяжных. Я всегда считал, что не стоит ничего хорошего ждать от сборища пожилых чувствительных омег, которые впервые попали на настоящий суд, черт возьми!
— Можно обжаловать решение… — начал Джереми, но сам себя перебил: — Хотя это, скорее всего, ни к чему не приведет. Что будем делать, сэр?
— Установим слежку, — решил Лео, поразмыслив. — Понаблюдаем за этим ублюдком подольше, я уверен, что он попытается еще раз кого-нибудь изнасиловать.
Они вышли на улицу и сели в машину прокурора, собираясь заехать в офис за документами. Но когда Лео уже закрывал дверцу, у него зазвонил в кармане телефон. Раздраженный альфа быстро нажал кнопку и рявкнул в трубку:
— Да! Слушаю!
— Ого, дело прошло не так удачно, судя по всему, — раздался осторожный голос Тобиаса. — Сочувствую, сэр. Тут кое-кто хотел с вами поговорить, если вы уже не заняты.
Лео услышал в трубке счастливые звуки — малыш Зак заявлял отцу, что слышит его. «Вот кто рад мне в любом случае, выиграл я дело или проиграл», — подумал альфа, постепенно расслабляясь.
— У вас дела, сэр, или же наши планы остаются в силе? — гувернер говорил так дружелюбно, что становилось ясно: он понимает, каково его нанимателю.
— Да, — вздохнул прокурор. — Да, все в силе. Встретимся через час в ресторане «Источник». Знаешь, где это?
— Сэр, вы живете на той же улице, где расположен ресторан, — хмыкнул гувернер. — Как я могу не знать этого? Я привезу Зака, он будет рад увидеть отца.
Джереми самоотверженно принес себя в жертву интересам шефа и заявил, что наведается в офис, чтобы дозваниваться детективам и просить неофициально проследить за подозреваемым.
Лео въехал на парковку ресторана «Источник» почти через час, с трудом найдя место среди оставленных там автомобилей. В честь начала выходных ресторан был почти полон, оставалось только порадоваться, что он заранее забронировал столик.
Тобиас уже сидел у окна, через зеркальную стену ресторана глядя на улицу. Закари был рядом с ним, на специальном детском стульчике. Судя по его виду, малыш был весьма доволен жизнью. При виде отца мальчик заулыбался и замахал ручками. Леонард погладил сына по редким еще волосам и уселся за стол, только сейчас позволив себе выдохнуть.
Тобиас
— Я заказал себе тушеного лосося и заварной крем на десерт, если вы не против, сэр. А Закари сегодня получит вкусную лапшу и тортик.
— Тогда мне тоже лосося — и еще, пожалуй, пиво, — махнул рукой прокурор. Вежливый официант принял у него заказ и удалился, пообещав, что все будет готово совсем скоро. Омега сочувственно глянул на нанимателя:
— Боюсь спрашивать, как там судебный процесс? Вы выглядели вполне уверенным, сэр. Что-то не так?
— Я почти выиграл дело, — мрачно вздохнул альфа, через стол протянув омеге носовой платок. — Вытри Заку рот, а то он уже слюнями исходит в предчувствии ужина.
Выигранный процесс впервые в практике мистера Коулмана оказался почти провальным. Он никогда еще не чувствовал себя после успешного вроде бы дела так, будто его вываляли в грязи. Должно быть, это было связано с Марко и его последними мерзкими словами… Нет, каков наглец!
Он опомнился, только когда перед ним поставили тарелку с рыбой. Тобиас философски приподнял вилку, принимаясь за еду:
— Не расстраивайтесь, мистер Коулман. Ваше главное дело уже выиграно, вон сидит, в лапше путается. Эй, приятель, да ты так извазюкаешься напрочь! Дай-ка я тебе помогу…
Последние слова, разумеется, относились уже к малышу. Омега временно оставил свой собственный ужин и, намотав на вилку немного лапши, помог мальчику направить ее прямо в рот. Пользоваться столовыми приборами младенец, конечно, еще не умел, он и сидеть-то научился не так давно, но молочная лапша неизменно приводила его в восторг. Главным было не дать Заку с ней играть.
Лео смотрел, как гувернер не спеша кормит его сына, корча смешные рожицы и ловко запихивая лапшу в рот мальчику как раз тогда, когда тот улыбался. В этом процессе было что-то трогательное, даже немного смешное — но у мистера Коулмана он почему-то вызвал вполне определенную, хотя и несвоевременную, реакцию.
«Какого черта! — ужаснулся он, понимая, что член снова твердеет и болезненно упирается в ширинку. — Нашел время! Я, между прочим, в людном месте нахожусь. Что же делать?»
Он оглядел стол и как бы невзначай подтолкнул бокал с пивом, чтобы несколько капель пролилось ему на рукав. Ничего, пиджак он потом отчистит, а сейчас главное — не вызвать подозрений у омеги.
— Проклятье, — с нарочитой досадой воскликнул он. — Пойду отлучусь ненадолго. Займи Зака пока что, ладно?
— Конечно, — кивнул Тобиас. Ребенку в этот момент было не до родителя, он старательно сражался с импровизированными усами из лапши.
Лео не знал, смеяться или злиться. В который раз за эти несколько недель, что у него работал Тобиас Мур, он оказывается в туалете — с приспущенными штанами и каменно-твердым членом в руке. Следовало признать, что дело не только в потребностях организма, а именно в этом конкретном омеге. Проводя ладонью по набухшему пенису, Лео позволил себе представить, как молодой гувернер сядет перед ним на корточки и разрешит излиться в свои губы. Фантазия оказалась действенной, не прошло и пяти минут, как прокурор содрогнулся в коротком, но сильном оргазме.