Изумрудный остров

Уайли Триш

— Ты чувствуешь на себе мою власть? — спросил ее Гаррет.

— Я чувствую твое желание распространить на меня свою власть, — осторожно ответила Килин.

— И что ты намерена предпринять?

— Пока не знаю.

— А чего хочешь ты от отношений?

— Я не хочу терять той свободы, которую обрела, лишившись неустанного контроля со стороны матери. Но хочу обрести ту цель, которая упорядочила бы все мои усилия и не позволила бы сбиться с пути.

— Это твоя обязанность перед самой собой. Но что ты ищешь в межличностных отношениях?

— Я не уверена, что нуждаюсь в них, — честно призналась Килин.

— И эта мысль явно не делает тебя такой уж счастливой, — подметил Гаррет.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Килин невольно удалось то, что не удавалось ни одной незамужней женщине на острове. Она очаровала невозмутимого Гаррета Кинкейда.

Его пульс учащался, когда он думал о ней. Он переставал дышать, когда видел ее. Это чувство настолько захватило Гаррета, что недоставало сил думать о его названии. Тем более, что в их беседах становилось все меньше и меньше неясностей, которые можно было бы трактовать как романтическую игру.

Они разговаривали о прозаических вещах, обсуждали самые обыденные аспекты бытия. Они даже перестали подтрунивать друг над другом, потому что им обоим наскучило обижать и обижаться даже в шутку. Они вели себя как два серьезных взрослых человека.

Килин с огромным уважением относилась к столь естественному для любящего отца желанию Гаррета всячески обезопасить собственную дочь. Он же с пониманием принимал ее доводы в пользу самоопределения личности.

Былые подозрительность и предубежденность перестали толкать их обоих на острые препирательства. Периодически они встречались, по-прежнему не сговариваясь об этом заранее, а как бы случайно. Прохаживались, беседовали, дружелюбно расставались. И всякий раз Гаррет с дрожью в сердце предвкушал новую встречу с этой рассудительной девушкой. Даже Бэн — неподкупный спаниель Гаррета — проникся к Килин глубоким чувством и при каждой встрече демонстрировал его дружелюбным лаем.

Килин же чувствовала себя обычной горожанкой, пожелавшей провести каникулы в провинции. Общение с Гарретом представлялось ей приятным наполнением однообразных будней на острове. Она не была страстной ценительницей красот природы, чем славилась ее мать. Ее не увлекало изучение фольклора. Она избегала глубоко погружаться в собственные мысли и ощущения. Поэтому периодические встречи с Гарретом были именно тем, что вносило в ее пребывание на острове элемент приятного человеческого общения. И не более того. Гаррет это чувствовал.

Но даже если бы он считал ее одной из тех женщин, которые стремятся обратить на себя его холостяцкое внимание, вряд ли бы он стал что-то предпринимать, тщательно не обдумав этого предварительно.

Килин была благодарна Дэрмоту, который подал ей такую замечательную идею — остаться ненадолго на острове. С того дня она не часто видела его. Этот человек проявлял неизъяснимую деликатность, делая вид, что между ними не было той минуты разоблачающей откровенности. И Килин была глубоко признательна ему за это.

Девушка чувствовала, как целительно действует на нее пребывание на этом острове. Она все меньше и меньше задумывалась над собственным прошлым, так или иначе связанным с фантастически неоднозначной личностью ее матери. Килин четко осознала, что некий этап ее жизни окончательно изжит. Что теперь только от нее зависит, какой станет ее дальнейшая жизнь.

На этом острове ей легко дышалось и свободно думалось. Но в то же самое время Килин отдавала себе отчет, что не создана для сельской жизни. И поэтому ей хотелось побольше узнать о том, что это такое. Ведь иного случая ей не представится...

— Это ведь не овцы? — неуверенно спросила она Гаррета.

Тот сощурился.

— Ты разочарована?

— Я просто думала...

— Ты думала, что я держу овец? Но я никогда не говорил, что держу овец. Дэрмот держит. При необходимости я всегда ему помогаю.

— И ты позволял мне так долго заблуждаться? Не знала, что ты такой коварный, — с укоризной покачала головой Килин.

— Я ждал подходящего момента ошеломить тебя. Полагаю, этот момент настал, — торжествовал Гаррет.

— Меня больше ошеломит, если ты заставишь меня подоить это животное, как заставил водить трактор. — Килин брезгливо поморщилась.

— Кто хотел приобщиться к сельской жизни?

— Только один-единственный раз, договорились?

— Городская девочка боится испачкаться в коровьем навозе? — поддел ее Гаррет. — Твои опасения беспочвенны, у меня в хозяйстве чисто. И доим мы не вручную, а автоматическим способом.

Он провел Килин в глубь коровника, буренки поприветствовали гостью дружным мычанием.

— Что морщишься? Не нравится запах глубинки?

— Это не запах, это вонь, — поправила его Килин. — Но если честно, от твоих коровок исходит такое приятное тепло... А что это перед ними? — Девушка указала на глубокие желоба вдоль всего коровника.

— Это комбикорм.

— А разве они не щиплют травку на лугах.

— Эти добавки позволяют сделать их рацион более полноценным и сбалансированным.

— Итак, что дальше? Кому следует отдать приказ, чтобы коровки были подоены?

— Отдать приказ, мадам? Боюсь, все придется делать собственноручно.

Гаррет взял в руки доильный аппарат и шагнул к одной из коров. Та доверчиво подпустила его к себе. Килин наклонилась и внимательно наблюдала за процессом.

— Куда ты деваешь молоко своих коров?

— Переправляю на молокозавод на большой земле.

— У тебя заключен долгосрочный контракт?

— Нет. Молокозавод — моя собственность. Мы делаем очень вкусное мороженое, — похвалился Гаррет. — Кроме мороженого производим несколько десятков наименований молочных продуктов. Некоторые из них пользуются спросом в самых знаменитых ресторанах Англии.

— Должно быть, у тебя множество конкурентов. Даже на этом маленьком острове.

— Отнюдь. На этом маленьком острове у меня конкурентов нет.