Извне
Шрифт:
– Ой! – Света ухватилась за меня, – как он сквозь стену прошел? Это галлюцинация?
– Не бери в голову. Лучше просто любуйся городом и морем.
– Как же он летит?
Света подошла к самому краю ковра, нагнулась и пыталась заглянуть под ковер. Она повернула ко мне лицо. Ветер взъерошил ей волосы, румянец играл на щеках. Какая восхитительная женщина!
– У него нет никакого мотора! – выкрикнула Света, пытаясь перекричать шум ветра.
Край ковра подогнулся, Света потеряла равновесие и с визгом полетела вниз. Счастье, что ковер уже набрал достаточную высоту.
– Повелеваю, чтобы Света вернулась на ковер, благодарствую, – скороговоркой выпалил я.
В следующее мгновение Света оказалась в моих объятьях и сжала меня так, будто хотела задушить.
– Всё, всё, успокойся.
– Что это было?
– Ты упала с ковра.
– Мы действительно летим? Это не сон?
– Не сон. Будь осторожна.
Облетев широким кругом над городом, мы вернулись домой. Надеюсь, что летающая тряпка не привлекла излишнего внимания.
Я составил план поездок. Мы ходили в театры, осматривали архитектурные памятники по всему миру, бродили по курортам. Я изучал быт, экономику и политику. Света развлекалась со статуэткой. Синтезировала наряды и украшения. Выходила с ними в свет, потом уничтожала. Она перестала бояться синтезатора и ковра-самолета. Воистину человек ко всему привыкает.
Я ночами обрабатывал полученную информацию, при любой возможности скидывал ее на корабль. Дела шли полным ходом.
Мой испытательный срок подошел к концу.
– Я ухожу.
– Куда?
– Домой. Моя командировка закончилась.
– Командировка? Ты в командировке? Почему ты скрыл это от меня? У тебя есть дом? Где он? Мы облетели всю планету. Похоже, на Земле твоего дома нет.
Я молчал. Что бы я ни сказал, это будет нарушением и грозит мне завалом.
– Твой дом не на Земле? Это так? Да, не молчи ты! Скажи что-нибудь.
– Не могу.
– Что ты не можешь? У тебя не хватает слов?
– Я не могу тебе ничего сказать. Это мне сильно повредит.
– Повредит? Чушь какая-то. Как это может тебе повредить?
– Давай оставим этот дурацкий разговор.
– Дурацкий разговор? У тебя там другая? Ты женат?
– Ты даже не представляешь, какую бессмыслицу ты говоришь. Там никакой другой женщины у меня в принципе быть не может.
Она посмотрела на меня глазами, переполненными отчаянием, отвернулась, подошла к мойке, загремела посудой.
Люди нуждаются друг в друге. Их связывает не только желание продолжения рода. Любой человек одинок и ищет свою половину, существо, с которым его соединит сильное прекрасное чувство. Глубина человеческих чувств поражает. Люди готовы пожертвовать всем для любимого человека, быть с ним всю свою жизнь. У нас не так. Мы самодостаточны. В случае крайней необходимости мы можем воспроизвести потомство в одиночку. Но обычно мы находим партнера равного себе, друга, называйте, как хотите, и сливаемся с ним для продолжения рода. Сказочное неземное блаженство испытывается в краткий миг нашего слияния, когда все наши конечности сплетаются в единый клубок. Потом мы расходимся и больше не нуждаемся друг в друге. Люди счастливее нас. Они соединяются на веки и идут по жизни рука об руку в счастье и согласии до конца своих дней. Я не смогу ей этого дать.
Хотя мне и хотелось ее обнять, я чувствовал к ней только жалость.
– Порой мне кажется, что ты дьявол. Спустился сюда по своей воле или был низвергнут чьей-то чужой злой волей. Я продала душу дьяволу.
– Ни кому ты свою душу не продала.
Я обнял ее, развернул к себе. От ее неловкого движения несколько тарелок со звоном упали и разлетелись вдребезги по кафельному полу.
– Посуда, говорят, бьется к счастью, – с грустью сказала она.
Я поцеловал ее в губы, которые стали мягкими и податливыми. Она все крепче и крепче сжимала кольцо своих рук. Я тонул в волнах блаженства, исходящих от нее. Вдруг она отстранилась от меня.
– Нет, не надо. Потом я не смогу с тобой расстаться, – слезы покатились по ее щекам, – или давай, – она снова обвила руками мою шею, – я хочу от тебя ребенка, хочу больше всего на свете.
– Это невозможно.
– Ты все можешь, а тут ты бессилен. Как же так?
Она отошла к окну и стала смотреть на заходящее солнце.
– Знаешь, чего я на самом деле больше всего хочу, чтобы ты остался со мной навсегда, но ты и этого не можешь для меня сделать. Тогда возьми меня с собой.
– Не могу. Ты там погибнешь.
– И это невозможно. Какое-то полное бессилие.
– Хочешь, я синтезирую тебе все, что ты захочешь.
– Разумеется, в пределах разумного. Прости, но мне от тебя ничего не надо.
– Возьми хотя бы статуэтку.
– Синтезатор? Не хочу.
– Я вынул оттуда аппаратуру. Теперь это просто статуэтка, которую ты можешь поставить на буфет для украшения.
Света взяла статуэтку, поцеловала котенка в мордочку.
– Котеночек, будь со мной ласков. Эта фраза потеряла свою магическую силу? – она грустно улыбнулась.
– Да, это сувенир и не более того.
– Спасибо. Это ценный подарок.
– Прости. Мне пора.
Я уходил туда, где меня ждали друзья, моя мама и мой единственный настоящий друг, с которым мы дружны до нашего слияния, а потом разбежимся кто куда. Но это меня не пугает, мы самодостаточны. Нам чуждо чувство одиночества.
Война
миров
Витя Сурков сидел дома и изображал, что делает уроки. На самом деле он играл через Интернет в новую компьютерную игру с Саньком, своим одноклассником. Благо с недавнего времени у Вити была отдельная комната, пускай маленькая, пусть скромно обставленная, кровать, стол, стул, шкаф и книжная полка, но отдельная. А планшетник, на котором он играл, лежал на столе и, если предки заглянут, то подумают, что он ищет что-то в Интернете.
Увлеченный игрой, Витя не сразу заметил, что по полу разгуливает серенький котенок. Он бы не в жизнь его не заметил, если бы тот вдруг не замяукал. По началу, решил, котенок и котенок, шут с ним, лишь бы играть не мешал. Потом постепенно до него стало доходить, что никакого котенка у них в квартире не нет и отродясь не было. И дверь в комнату закрыта, и окно закрыто. Каким же ветром его занесло, и какого рожна ему здесь надо?
Не отвлекаясь от игры, стал искоса поглядывать на котенка. Странный какой-то котенок, блин, разгуливает из стороны в сторону, как человек, а когда заметил, что Витя за ним наблюдает, то и вовсе приосанился, поднял хвост трубой и, вдруг, прыгнул на стол.