К дальним берегам
Шрифт:
– Элизабет, расскажи мне, пожалуйста, почему ты так хочешь уехать вместе со мной в Англию? Наверное, твой дядя…
– Он умер. Теперь не осталось ничего, что бы задерживало меня здесь. О Роберт, ты ничего не понимаешь! Я должна уехать… должна!
В голосе снова послышались истерические всхлипывания, он обнял ее крепче, стараясь унять бьющую ее дрожь.
– Конечно, Элизабет. Как ты пожелаешь. Но не могла бы ты все же попробовать объяснить? Ты совершенно права, я ведь пока ничего не понимаю.
Взволнованно и сбивчиво, постоянно вздыхая, она начала объяснять ему все, слова находились с трудом, голос постоянно срывался. Элизабет рассказала Роберту про Бурка и про Синклера, про его отвратительные домогательства, про свидание с ним в тот самый вечер и, наконец, про бегство от Синклера. Какое это облегчение – выплеснуть наружу весь стыд и ужас, поведать обо всем Роберту – единственному человеку, который действительно ее любит, который всегда обращался с ней с нежностью и уважением. Она излила ему свою душу, а затем обняла его и уткнулась ему в плечо. Господи, теперь наконец все будет хорошо. Роберт защитит ее, возьмет под свое покровительство. Он увезет ее из этого проклятого города и доставит обратно в Англию. Больше никто и ничто не причинит ей никакого вреда. Между тем Роберт не произносил ни слова. Но когда наконец заговорил, его голос звучал несколько странно – натянуто и неестественно.
– Вот оно что! – пробормотал он как будто про себя.
– Да. – Элизабет вытирала платком мокрые щеки. – После того, как я увидела, что дядя Чарльз… после того, как увидела дядю Чарльза, я быстро покидала свои вещи в чемодан, вызвала экипаж и отправилась к тебе. У тебя дома мне сказали, что ты должен быть здесь. – Она попыталась через силу улыбнуться. – Надо заметить, на меня смотрели несколько странно, когда я стучала в твою дверь, но у меня не было другого выхода. – Выражение его лица заставило ее улыбку померкнуть. Что-то внутри похолодело и она насторожилась. – Роберт… ты меня понимаешь? Разве ты ничего не понял? – с сомнением прошептала она.
Он вдруг разразился отвратительным смехом.
– О да, Элизабет, я понял, и понял все очень хорошо.
Она смотрела на него с ужасом. Когда он снова заговорил, Элизабет едва поверила своим ушам.
– Я понял, что ты всего лишь прекрасная маленькая потаскушка. Да-да, моя дражайшая. Весьма высокооплачиваемая, но самая настоящая потаскушка. Расскажи мне на всякий случай, сколько же мужчин ты успела познать?
– Что ты говоришь! – Элизабет уже кричала. – Я же тебе все рассказала! Только Алекс Бурк, но клянусь тебе – он меня изнасиловал! Неужели ты мне не веришь?
Роберт грубо привлек Элизабет к себе, и она почувствовала на щеке горячее и прерывистое дыхание.
– Я готов поверить всему, что ты скажешь, Элизабет, моя крошка. И готов взять тебя куда тебе будет угодно. Но за услуги тебе придется заплатить.
Пораженная, она постаралась оттолкнуть его, но он только крепче прижал ее к себе.
– Не беспокойся, Элизабет. Цена не так велика. Брак, моя дорогая. – Он говорил спокойным, приятным голосом. – Я из тебя сделаю уважаемую женщину, а ты из меня – богатого мужчину.
Элизабет взглянула на него так, будто перед ней стоял незнакомец. Обходительный, воспитанный человек исчез. Элизабет увидела новое лицо – алчное, с горящими диким блеском глазами и пугающими складками вокруг рта. Оказывается, Роберт был совершенно таким же, как все остальные! Он не любил ее, никогда не любил! Все, что ему было нужно от нее, – это ее состояние!
– Нет! – прошептала она сдавленным голосом. – Я не выйду за тебя замуж. Не хочу связывать свою жизнь с выскочкой и охотником до чужих состояний!
– Очень хорошо! – отрезал Роберт. – В таком случае покинь немедленно корабль. Надеюсь, твое пребывание в Калькутте доставит тебе массу удовольствий.
– Ты не оставишь меня здесь!
– Как бы не так! Еще как оставлю! Да, я вовсе не собираюсь брать тебя с собой! Конечно, если ты не согласишься на мои условия.
Секунду она боролась с желанием закричать, выплеснуть все свое отвращение к миру. Но это быстро прошло. Элизабет прямо посмотрела в лицо Роберта Мабри, глаза ее сузились. «Очень хорошо, – решила она про себя. – Соглашусь, скажу Роберту, что исполню все его желания, – только бы вернуться в Англию. Но когда вернусь… тогда поговорю с ним по-другому. Он не сможет насильно жениться на мне. Я просто-напросто расторгну помолвку. И с этим он не сможет поделать абсолютно ничего».
– В случае, если ты намереваешься меня одурачить, – добавил Роберт мягко, как будто читая ее мысли и разбивая все ее планы вдребезги, – помни, что мне известны все подробности твоих здешних приключений. Я не буду колебаться ни минуты и вынесу их на всеобщее обозрение – в большой свет, как говорят в Лондоне. О, – продолжал Роберт дружеским тоном, как будто приглашал ее на прогулку, – разумеется, ты можешь от всего отказаться. Но в таком случае проведешь остаток своих дней в атмосфере постоянного скандала, чудовищных сплетен и сожалений, которые будут сопровождать тебя везде, где бы ты ни появилась. На мой взгляд, не слишком приятное существование.
– Ты грязный ублюдок!
Он с пониманием улыбнулся.
– Прекрасно, Элизабет. Так что же ты предпочитаешь? Соединить наши жизни в брачном блаженстве или остаться на пожизненное заключение в Калькутте с майором Синклером?
Она подняла подбородок. В ее синих глазах появилось ядовитое выражение.
– Хорошо, я выйду за тебя замуж, подлая, низкая змея. Но будь я проклята, если ты тысячу раз не пожалеешь о том дне, когда в первый раз меня увидел!
– В таком случае иди сюда. Зачем нам ждать медового месяца? – сказал он, снова привлекая ее к себе. – Я прекрасно могу насладиться прелестями, которые так хорошо известны другим мужчинам. – Роберт шутливо поцеловал ее, затем неожиданно оттолкнул от себя. В его глазах светилась веселая усмешка.
«Неужели я принимала его за порядочного человека?!» – с ужасом думала Элизабет. Теперь он вызывал в ней только отвращение. Роберт оказался порочным и вероломным человеком, использующим женщину в своих корыстных целях. Все это было омерзительно! Забыв о дожде, она смотрела на него с презрением. А дождь между тем хлестал ее по лицу.
Внезапно раздался глухой удар, и Роберт рухнул на палубу. Элизабет отпрянула назад, хотела закричать, однако чья-то рука грубо зажала ей рот, а другая схватила за талию. Она оказалась накрепко схваченной, не способной ни двигаться, ни говорить. Пока Элизабет безуспешно пыталась вырваться, из тени выступила чья-то фигура. Бен Тукер разглядывал поверженное тело Мабри, затем с удовлетворением щелкнул по своему мушкету.