К нам едет Пересвет. Отчет за нулевые
Шрифт:
Я стоял в очереди и вспоминал про этого соседа.
Мне казалось, что специально для него стоило бы выдолбить второе окошечко в этом помещении и посадить там его принимать документы.
Еще я вспомнил, что и в прошлый приезд, и в позапрошлый я так же стоял в мрачной очереди, и длилось это долго, весь день. И год назад я даже не успел отстоять свою очередь до окончания работы сотрудников в единственном окошечке и был отправлен домой.
Уехал в тот город, где я живу, а на другой день вернулся снова и снова стоял в очереди до сумерек.
«Неужели
«Сколько нервных клеток растрачено здесь! — еще подумал я. — Тонны! Тонны! Сколько инфарктов приблизилось, а то и случилось в тот же день у замотанных мужиков… Сколько, наконец, бездарных человекочасов потрачено тут! Ежедневно добрая сотня здоровых мужчин стоит здесь, дымится от злобы и усталости и ничего, вообще ни-че-го не делает. Тупо ждет! Из года в год! А?»
Окошечко периодически закрывалось минут на пятнадцать.
Странное совпадение: за минуту до закрытия у всей очереди на глазах в помещение заходил некий сотрудник ГИБДД, неся в руках бумаги, очень схожие с теми, что были в руках и у меня, и у всех остальных.
Быть может, нам всем казалось, мнилось и чудилось, но бумаги выглядели как те же самые. Просто к заносимым бумагам не прилагались владельцы этих бумаг, они явно находились где-то совсем в другом месте.
Сумерки загустели; в голове противно и нудно шумело; но за полчаса до закрытия вожделенного окошечка мне удалось сдать документы.
— Фамилия у вас неразборчиво написана, — спокойно сказал офицер, принимающий документы.
— Почерк такой, — сказал я, чтоб хоть что-то ответить.
— Ты сейчас переписывать все будешь, — ответил он мне, неожиданно, как мы видим, перейдя на «ты».
И ничего, я сморгнул, проглотил неприятную слюну, смолчал — и добился-таки своего: мои документы приняли и переписывать не заставили.
Умею! Я умею! Я тоже умею как все!
Неприятно содрогаясь от самого себя, я подождал еще полчаса и получил свой техпаспорт.
— Удачи вам! — приветливо сказал мне офицер, передавая документы.
Что вы думаете? Я готов был его поцеловать. Если б у меня был хвост — я, наверное, широко размахивал бы им, уходя из ГИБДД.
Подумаешь: убил сутки, что ж с того. Сутки ведь, а не двое. Не трое суток. Не неделю, да.
Домой я вернулся поздно ночью, совершенно неживой, и даже спал плохо.
Проснувшись в четыре утра, я попытался вспомнить все случаи моего общения с государством и с его чиновниками. О, это всякий раз было бездарное и безрадостное времяпровождение. Каждая справка давалась как редут. Не только чиновники, но и чиновницы неожиданно переходили на личности и были недовольны самим фактом моего существования, наличием у меня жилплощади, машины, детей, прав, претензий, вопросов, свободного времени.
Государство меня презирает. Государство неизменно говорит мне «ты». Государство ведет себя так, что не дать ему взятку — значит себя не уважать.
Точно говорю.
За сутки я могу
За те же сутки вместо томительного ожидания в очереди я еще успею почитать нужную мне литературу, получить от этого эстетическое удовольствие, а после даже пообщаться с друзьями — причем так, что не истрачу всех заработанных за те же сутки денег. Я успею вернуться домой с сюрпризами для детей и позаниматься с ними домашними заданиями. И вечером мы посидим с женой за чаем, и общение наше будет тихим и милым.
Да, чуть не забыл: я еще успею в течение дня встретиться с нужным человеком и передать ему взятку за ту бумагу, которая воистину делается пятнадцать минут, и сберечь себе завтрашний день. И даже после этого деньги у меня останутся. И я лягу спать спокойным, здоровым, честным человеком.
Как я занял место президента
Российская конспирология — вещь, требующая отдельного исследователя. Но скорее врача.
Предыстория вкратце такова.
Премьер Владимир Путин решил в очередной раз повстречаться с представителями литературной общественности — издателями и писателями.
Странным для меня образом я попал в число приглашённых.
То есть я уже имел честь быть званным на встречу с ВВП, когда он еще был президентом — и тогда всё закончилось не совсем хорошо. Я попросил его амнистировать политзаключенных, а он, по большей части, отшутился. В частности, поинтересовался, а чего нам, представителям несистемной оппозиции, не нравится в стране. Пришлось рассказать.
В итоге получился некоторый скандал, Интернет рвал и метал. Одни говорили: как не стыдно вообще встречаться с властью, другие — как не стыдно прийти в гости и вести себя подобным образом, то есть, видимо, говорить про каких-то там зэков самому президенту.
Когда мне позвонили на этот раз, я сразу сказал, что ничего хорошего говорить не буду, так что лучше и не зовите. Но меня всё равно позвали.
Встреча была сопряжена с заседанием Российского книжного союза в доме Пашкова.
Владимир Владимирович несколько запаздывал, поэтому выступления собравшихся чиновников начали без него. Так как Путина еще не было, мы с писателем Сергеем Минаевым тоже решили игнорировать официальную часть и курили в курилке.
Когда, накурившись, вернулись, Путина всё еще не было. Мы поискали себе свободных мест — Минаев нашел во втором ряду, а я на первом увидел местечко. Рядом с Веллером. Сел туда и стал слушать очередного выступавшего.
Тут подошел мрачный человек с проводком в ухе и сказал, что это место Путина.
Вот было бы забавно, если б он пришел — а я там сижу.
В общем, меня пересадили от премьера подальше.
А сам премьер явился только через полчаса. Зал очень нежно поаплодировал и даже немного привстал с мест.