К звездам (сборник)
Шрифт:
— Не надо!.. — завопил Хайн, отчаянно отмахиваясь. — Не надо!..
Ян не ответил. За него говорила дубинка. Сначала по руке — пальцы Хайна разжались и выронили оружие, — потом по шее, по затылку, когда проктор-капитан кинулся было бежать…
— Что здесь происходит? — закричал кто-то. Это один из механиков бежал вдоль поезда.
— На меня напали. Ее ранили. Зови доктора Цитуридиса, быстро!
Ян нагнулся и бережно поднял Эльжбету, боясь того, что может сейчас узнать. Но не знать было еще страшнее. На
Он осторожно отнес ее в ближайший вагон и бережно уложил на какой-то грязный коврик.
— Где вы? — раздался голос снаружи. — Что случилось?
Это был Цитуридис, склонившийся над лежавшими на земле. Осмотрев Риттершпаха, он поднялся. Его лицо было испуганным.
— Тот без сознания, а этот — мертв.
— Ну и ладно, ему ты ничем не поможешь. А вот Эльжбета, этот боров ее ударил. Позаботься о ней.
Доктор залез в вагон; Ян подождал, пока он раскроет сумку, и выбрался из вагона. Послышался топот, кто-то подбежал. Ян закрыл дверь, посмотрел на нее — потом снял с пояса ключ и запер.
— Представление окончено, — сказал он, повернувшись к подошедшим. — Они на меня набросились — я с ними разобрался. А теперь давайте убираться отсюда, да поскорее, пока нам еще какую-нибудь пакость не устроили.
То, что он сделал, не задумываясь, было, вероятно, глупостью. Но что сделано, то сделано. Он же пытался действовать по правилам, унижался перед Градиль, стерпел ее отказ… А теперь он все устроит по-своему. Пути назад нет.
Лязгнула сцепка, вагоны покатились, все быстрее и быстрее… Пропустив один поезд и едва не попав под колеса следующего, Ян побежал к своему танку.
— Поехали, — скомандовал он, захлопывая люк. — Обгоняй поезда.
— Давно пора, — ответил Отакар и включил моторы.
Уже сменилась Дорогой центральная улица, уже исчезли за последним вагоном крошечные издали здания складов, — а Ян все никак не мог успокоиться. Вот уже и заборные столбы остались позади, и фундаменты последних ферм, — а он все смотрел на экран монитора. За ними не могло быть погони: единственный оставшийся тягач стоял на фундаменте, снова превратившись в электростанцию. Так что же он высматривал? От кого убегал?
Глава 14
Ян прикинул, что до первой остановки — не меньше четырех часов. Но не мог заставить себя ждать так долго. Даже трех часов было бы слишком много: необходимо было узнать, что с Эльжбетой. Удар показался не очень сильным; но, когда он уходил, Эльжбета еще не пришла в себя. Быть может, она и сейчас без сознания? Или умерла? Эта мысль была невыносима. И к концу второго часа он сдался.
— Всем машинам, — приказал он. — Останавливаемся на короткий отдых. Если есть желание — водителям поменяться. Начинаем торможение.
Еще отдавая команду, он съехал на обочину, развернул свой танк и помчался назад, мимо движущейся колонны. У вагона, в котором остались Эльжбета и доктор, он снова развернулся и поехал рядом, замедляя ход вместе с поездом. Как только поезд остановился, Ян выскочил наружу. Ключ был уже зажат в кулаке. Он отпер дверь, распахнул ее — и оказался лицом к лицу с разъяренным доктором.
— Это оскорбление! — вопил Цитуридис. — Вот так запереть меня!..
— Как она?
— Вагон грязный, пыль, никаких условий!
— Я спрашиваю, как она?
Его холодная злость проняла доктора, тот отступил на шаг.
— С ней все в порядке, насколько это возможно в таких условиях. Сейчас она спит. Легкое сотрясение, не более, в этом я уверен. Вполне можно ее оставить, что я и делаю.
Он подхватил свою сумку и заторопился к выходу. Яну хотелось зайти в вагон, но он боялся разбудить Эльжбету. И тут услышал ее голос:
— Ян? Это ты?
— Да. Я пришел.
Она лежала, опершись на локоть, на куче одеял, которые собрал по вагону доктор. На голове белела повязка. В полутьме было видно ее лицо, такое же белое, как бинты.
— Ян, что случилось? Я помню, как мы с тобой разговаривали. А потом?
— Градиль устроила мне ловушку, а ты была приманкой. Риттершпах и его люди. Чего они хотели — схватить меня или убить — не знаю. Но что бы там ни было — вышла осечка, когда ты ввязалась. Боюсь, что я… я из себя вышел.
— А это плохо?
— Да, для меня плохо. Не думал, что так получится, но Риттершпах мертв.
Она тихо охнула и отняла у него свою руку. Ей претило любое насилие.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Я не хотел никого убивать.
— Но ведь ты же нечаянно, правда? — спросила она не очень уверенно.
— Да, нечаянно. Но я снова сделал бы то же самое, если бы пришлось. В точности то же самое. Я не пытаюсь оправдываться, только объясняю. Он ударил тебя, и ты упала. Я подумал, он тебя убил. У них были дубинки, и трое против одного — я должен был защищаться… И вот так это кончилось.
— Я понимаю. Но смерть — насильственная смерть — это ужасно.
— Оставим это. Я не могу заставить тебя мыслить и чувствовать так же, как я. Хочешь, чтобы я ушел?
— Нет! — невольно вскрикнула Эльжбета. — Я только сказала, что мне это трудно понять. Но это вовсе не значит, что я стала относиться к тебе иначе. Я люблю тебя, Ян, и всегда буду любить.
— Надеюсь. Я поступил неразумно, может быть, и вовсе глупо… И то, что я сделал это из любви к тебе — вряд ли меня оправдывает… — Он снова взял ее за руку, рука была холодная. — И я пойму, если ты проклянешь меня за то, что я сделал потом. Забрал тебя в поезд и увез. Когда на нас напали, мы как раз говорили об этом. Но ответа твоего я так и не услышал.