Кабалла, ереси и тайные общества
Шрифт:
Гностики же сирийские (не-иудеи), как Маркион, Сатурнин, Василид и другие, относились к Творцу мира совершенно отрицательно, называя царство Его «злым царством Димиурга», а Его Самого «виновником зла, непостоянным, противоречивым» и проч. [48].
Маркион. Из этих противников иудейского Бога Маркион, сын Синопского епископа, отлученный своим отцом от Церкви за увлечение гностицизмом, исключил из своего учения эонов и признавал существование двух сил – Вышнего Благого Бога и Бога иудейского, виновника зла. [49] Маркион не признавал никакой связи между Ветхим и Новым Заветами. Он считал Спасителя Сыном не Творца мира, а другого высшего и благого Бога и учил, что Спаситель пришел на землю именно для того, чтобы разрушить закон и пророков и все дела Димиурга. [50]
Сатурнин. Что касается Сатурнина, то он утверждал, что «Бог иудеев есть один из ангелов, и что Христос пришел для уничтожения Бога иудейского». [51]
Василид. Василид же, развивший систему эманации (истечения) более других гностиков (он признавал существование 365 миров или небес, по числу дней в году), учил, что «Ангелы, занимающие самое последнее небо, именно видимое нами, устроили все в мире и разделили между собою землю и живущие на ней народы. Их начальник есть тот, которого почитают Богом иудейским; и так как Он хотел подчинить Своим людям, т.е. иудеям все прочие народы, то Ему противостали все прочие князи». [52]
Вышеизложенное уклонение некоторых гностиков от программы иудейских каббалистов не могло впрочем быть существенною помехою делу разрушения, предпринятому Темною Силою. Гностические ереси, каково бы не было их направление, все же исполняли главное свое назначение: они отвращали многие колебавшиеся умы от истинного христианства и несказанно усугубляли тяжесть положения Церкви Христовой, переживавшей в ту пору жестокие гонения от язычников, подстрекаемых теми же иудеями.
Кроме того, гностическая проповедь полной свободы от всяких нравственных законов приводила к потрясению всех основ семьи, общества и государства. Мы неоднократно приводили свидетельства св. Иринея о крайней нравственной распущенности гностиков, бывшей естественным и неизбежным следствием их лжеучений.
Иудейские каббалисты, проповедуя свободу от законов и отвращая людей от заповедей Творца мира под тем предлогом, что исполнение этих заповедей ведет к порабощению человека, сами порабощали и дух и тело совращенных ими с пути истины, и человеческие пороки и страсти являлись, таким образом, в руках сынов Иуды вернейшим орудием борьбы с христианскою Церковью.
Действительно, широкое распространение гностицизма с большою вероятностью может быть объяснено именно этой проповедью всяких свобод. Неудобопонятное, туманное и крайне сложное учение гностиков о Божестве и вселенной вряд ли могло привлечь много последователей, но перспектива оказаться существом высшего порядка, которому все дозволено и для которого закон не писан – такое потворство низменным страстям, несомненно, многих могло соблазнить и отвратить от высокого и строго нравственного учения Спасителя.
Св. Ириней так описывает душевное состояние совращенных в гностицизм и возомнивших себя существами высшего порядка: «Если кто, как овечка, отдастся им и последует их образу действия и их искуплению, то Он надмевается и думает, что он ни на небе, ни на земле, но вошел в самую Плирому, и уже, соединившись со своим ангелом, ходит тщеславно и надменно, подобно петуху».[53] Эти гностики, по выражению св. Иринея, ходившие «надменно подобно петуху», принадлежали очевидно к типу современных «сознательных» интеллигентов и принимали на веру все, что им внушали их просветители. Мы видим, что руководители гностицизма, подобно руководителям современного масонства, отлично умели эксплуатировать человеческую глупость и тщеславие.
Но не все совращаемые принадлежали к числу «наивных». Об отношении руководителей к тем, которые действительно хотел понять сущность преподаваемого их учения, св. Ириней повествует: «Если же кто из их слушателей потребует объяснений или возразит им, о том утверждают, что он не способен принять истину и не имеет свыше семени от их Матери, и совершенно ничего не говорят ему, называя его принадлежащим к средним областям т.е. „к существам душевным“.
При этом надо иметь в виду, что. по свидетельству ученого масона Редареса [54], гностики хотя и принимали в свои секты без особенного разбора, но тайное учение или «высшее знание» сообщали лишь немногим, возводимым в степень «избранных» после пятилетнего тяжелого испытания. И св. Ириней подтверждает существование у гностиков этого тайного учения, говоря, что «они свои высокие понятия содержали у себя в тайне».
В чем же заключались эти «высокие понятия», это «высшее знание»?
Исследователи тайных обществ, как Баррюэль, Дешан и др., видят в основе учения гностиков пантеизм. Слово пантеизм значит всебожие. Этим именем называется, как мы знаем, религиозное миросозерцание, которым проникнута иудейская Каббала, и согласно которому личного, сознательного Бога не существует, но Бог есть всякая сила вселенной и собрание всех индивидуальных сознаний и разумов, иначе говоря – все существующее есть Бог. Как ни нелепа форма, в которую вылились лжеучения гностиков, все же трудно предположить, чтобы в них не заключалось совершенно никакого смысла. Если отбросить примесь искаженного христианства и греческой философии, внесенную в гностицизм ради тактических соображений, и попробовать несколько разобраться в этих видимых нелепостях учения гностиков, то из них можно вывести нечто весьма близкое к пантеизму иудейской Каббалы.
Во– первых, совершенно очевидно, что гностики не признавали личного и сознательного Бога, так как их Димиург никак не подходит к этому понятию, будучи, по своему неведению, ниже тварей, им созданных, что между прочим, является логическою несообразностью. Но если мы примем во внимание, что Димиургом у гностиков назывался Бог иудеев, а также вспомним что кощунственное объяснение, которое каббалисты -отцы гностиков дают одному из имен этого Бога (Иегова), то тогда станет понятным, что такое их Димиург, и почему он, по своему неведению, стоит ниже своих созданий. Тогда и распущенность нравов, характеризующая гностиков, приобретает значение культа неведомого и не ведающего самого себя бога и является продолжением древнего культа Молоха и Астарты (см. глава I).
Что же касается их Глубины, или Первоотца, или Первопричины, то она есть ничто иное, как та бесконечная, вечная, всеобъемлющая Сущность или Первоначальное Вещество (материя), заключавшее в себе начало всего существующего, которое каббалисты именуют Эн-Софом, и из которого, через первоначальное различие полов, образовалась вся вселенная (см. глава I).
Подобно тому, как в Каббале бессознательное по природе Божество начинает обладать полным сознанием самого себя лишь тогда, когда оно становится божественным человеком Адамом Кадмоном, так у гностиков «превысшая всего и всесодержительная Сила называется Человеком», и ему (человеку) принадлежит царство Первоотца или Плирома, т.е. «Знание», ибо, как свидетельствует св. Ириней, по утверждению некоторых гностиков, слова «в Плироме» относятся к ведению, а «вне Плиромы» – к не ведению. Таким образом, сокровенный смысл учения гностиков, как и Каббалы, заключается во «всебожии», или лучше сказать, в безбожии, упраздняющем всякие нравственные законы и построенном на вполне материалистической и низменной идее – «первоначальном различии полов».
Нелепо и туманно изложенное учение о Глубине, эонах, Плироме и пр. в его буквальном смысле предназначалось только для тех принимавшихся без разбору членов секты, которых имелось в виду лишь отвратить от истинной Церкви. Сокровенный же смысл этого учения, «высшее знание» – гнозис, раскрывалось лишь «избранным».
Поэтому кощунственные измышления гностиков и о Димиурге (Творце мира) и диаволе, происшедших от одной Матери, имели значение только для «наивных» гностиков, разрушая в их сердцах веру в Единого Истинного Бога; «избранные» же, конечно, не верили ни в Димиурга, ни в диавола и видели в них лишь аллегории.