Кабаре «Медуза»
Шрифт:
Вот это да! Славин даже присвистнул от удивления! Да как же он этого раньше не заметил? Да как же он этого раньше не понял? Ведь стихотворение написано задолго до смерти Азы! Так неужели Сапфо уже давно о чём-то догадывалась? А может быть – знала? Знала и старалась предостеречь своенравную Эсмеральду от чего-то опасного? Ведь здесь совершенно недвусмысленно говорится об этом! Ох, Аза, Аза… И зачем же ты не послушалась дельного совета своей умной подруги?..
И сама Аза тоже много писала. До Славина доходили слухи, что на закрытых вечеринках Сапфо сама хозяйка неоднократно исполняла трепетные романсы, написанные прекрасной Азой. Говорили, что Сапфо и Аза готовили к выпуску совместный сборник, – надо будет спросить об этом у Сапфо. Говорили и про то, что у Сапфо есть серия портретов Азы, только никому постороннему она их не показывает. Кому-то, может, и показывает, но все девушки хранят тайну этих встреч, а мужчин туда не допускают. Даже как-то немного обидно стало за мужчин… м-да… И Славин вспомнил, как он впервые услышал в исполнении Азы её собственный романс. Это было в самом начале её работы в кабаре. На ней было надето белое узкое блестящее платье, а смоляные кудри украшала великолепная диадема, увенчанная страусовыми перьями. Аза выглядела тогда, как Снежная королева… А уж эти огромные чёрные глаза… таких в природе просто не бывает!
Все девушки-танцовщицы работали у Славина с полной отдачей, но даже на их фоне Аза выгодно выделялась своей старательностью и стопроцентной безотказностью в работе. Все девушки, безусловно, были очень красивы, но только под обаяние цыганки все попадали легко и незаметно и оставались там навсегда. Её можно было любить или не любить, но равнодушных к ней – не было! И вообще это была гремучая смесь неукротимо дикого и неуловимо прекрасного с горячей кровью! Без неё наступила пустота…
Но при всём своём взрывном темпераменте Аза обладала поистине чарующим голосом! Низковатый, чувственный, – он в каждой душе задевал какие-то сокровенные струны… Когда она только пришла в кабаре, Тамара с Синичкиной сами составили для неё сольный репертуар, но капризная Аза разнесла его в пух и прах! Сначала она переправила на свой лад тексты песен, а потом и музыку к ним. Она тогда со всеми испортила отношение, обидев девушек своим непререкаемым высокомерием, хотя все стремились всего лишь помочь ей! В конце концов, работать с ней в совместном творчестве смогла только Сапфо. Но в тот раз, когда Аза впервые вышла на сцену с концертом, её пение произвело настоящий фурор! Она пела тогда «Заколдованный лес»…
Заколдованный лесПолон тайн и чудес,Чёрный ворон пусть здесь не пирует!Чёрный ворон пусть здесь не пирует!А в цветы алых розВетер эльфов занёс,И их нежное пенье чарует!Нас волнует, манит и чарует!Зачарованы мыСреди света и тьмы,И хотим все любви без оглядки!Сердце просит любви без оглядки!Повторяю любя —Мне не жить без тебя!Ах, как жаль, что свидания кратки!Но зато они страстны и сладки… и т. д.В общем, пелось там про не совсем счастливую любовь… А потом Аза отказалась петь, мотивируя свой отказ тем, что ничего нового она не написала, а заезженный шансон её не интересует, и петь его она не хочет и не будет! Славин тогда не стал настаивать…
Но чувство незавершённости всей этой тяжёлой истории по-прежнему не покидало Славина. Более того, теперь он был просто уверен, что совсем скоро последует её продолжение. Но теперь он, кажется, знал, что делать!
Он медленно поднялся с кресла, разминая затекшие члены – всё-таки несколько часов просидел без движения! – подошёл к журнальному столику, стоящему у противоположной стены кабинета и взял лежавшую там телефонную книгу. Первой он позвонил Сапфо, и она с радостью пообещала быть у него завтра вместе с Тамарой Киладзе, которая как раз в это время находилась у неё. Затем Славин позвонил Белле Марковской, от неё тоже получено было согласие. Теперь осталось только позвонить Аннет. Держа телефонную трубку в руке, Невзор вдруг на мгновение засомневался, – а надо ли ей звонить? Ведь теперь уже не было секретом то, что она всего лишь выполняла поручение Кошко! Однако даже и при таком раскладе Славину очень не хотелось, чтобы Аннет уходила из варьете, – был в ней настоящий французский шарм! А классические черты лица, точёная фигурка и грациозность движений были только дополнением к этому. Славин решительно набрал номер и не без удовольствия услышал голос Аннет. Она сразу же согласилась прийти без малейшего колебания. Итак, первый шаг сделан. Теперь жизнь ставила другие задачи…
Аннет по-прежнему жила в своей маленькой квартирке. Только теперь, после всех трагических событий, у неё появилось устойчивое чувство двойственности относительно этой истории, начавшейся и закончившейся столь драматически. С одной стороны – ей казалось, что сейчас, наконец-то, можно расслабиться, сбросить с себя длительное напряжение и отдохнуть хоть немного после этой ужасной трагедии, из которой она вышла с честью, да к тому же и живой и здоровой! Но с другой стороны – как ни гнала она от себя мысли о кабаре, прекрасно понимая, что ей там больше делать нечего, это ей никак не удавалось! Перед её внутренним взором проходили нескончаемой чередой все девочки из кабаре, как живые, так и те, кого уж нет на этом свете. Как наяву ощущала она себя в гримёрке Горец, на сцене, в переходах кабаре… снова переживала свой первый приход туда, когда сердце её сжималось от страха перед тревожной неизвестностью… А вспоминая великолепного неповторимого Славина и его яркое творчество, непохожее ни на что из того, что Аннет знала прежде, она понимала, что дальнейшая его работа будет ещё интересней, ещё увлекательней, и она честно признавалась сама себе в том, что ей совершенно не хочется уходить из кабаре, и даже совсем напротив – ей очень, очень хочется опять вернуться туда!
С огромной силой желала она снова оказаться в чудесном доме Сапфо на дамской вечеринке, принять участие в её постановке и сыграть хоть самую маленькую роль! Да мало ли чего ей ещё хотелось!.. Но внутри неё что-то словно пробудилось, и Аннет была уверена, что теперь, когда всё закончилось, Славин никогда больше не позовёт её. Поэтому его неожиданный звонок радостно взбудоражил Аннет и подействовал на неё как живительный бальзам! И сразу возник вопрос, – зачем?
В мыслях Аннет снова вернулась к Сапфо – казалось, что у неё есть ответы на все вопросы. Девушка быстро подбежала к книжной полке и вытащила из плотного ряда книг нужную ей в данный момент. Это был, разумеется, сборник стихов Сапфо, тот, что она подарила всем девушкам на своей последней вечеринке. Аннет бегло просмотрела заголовки. Так.. так… так… вот оно! То самое! «Полёт бабочки».
Бабочка горестно яркие крылья сложила,Словно монашка ладони перед распятьем.Листва от дождя её нежно прикрыла.Для тех, кто не скрылся, ночь стала сущим проклятьем!Злая гроза пронеслась над её хрупкой крышей,Крылья от влаги очень тяжёлыми стали…Но хочется бабочке выше и выше!А многие вовсе наутро так и не встали…Всё же рассвет наступил после той страшной ночи, —Высушив крылья, в небо позволил поднятьсяНад теми, чья жизнь оказалась короче…За что? Почему? Хотелось вопросом задаться.Не суждено было им дотянуть до рассвета…Радость и горечь у бабочки были в полёте!Но только остался вопрос без ответа:Боги, за что всем увидеть рассвет не даёте?– Вот так и у нас получилось, – в раздумье проговорила Аннет. – Над всеми нами гроза прошумела. Да только мы крылышки обсушили и дальше полетели, хотя горечь утраты и осталась с нами, а они никогда уже не увидят своего рассвета!
А ещё Аннет подумала о том, что сейчас Сапфо как раз составляет новый репертуар, а может и составила уже, и обаятельная Белла Марковская репетирует новые песни… Поток мыслей и воспоминаний с головой захлестнули нашего «тайного агента» и взволнованная девушка долго проворочалась в постели, будучи не в силах даже сомкнуть глаза. Однако она решила не изменять своей привычке и завра прийти к Славину пораньше.
Но не одна Аннет не могла уснуть в эту ночь. От Сапфо сон тоже бежал… Потрясение последних месяцев было настолько сильным и глубоким, что теперь ей просто хотелось побыть одной – отдохнуть душой, собраться с мыслями, да и вообще как-то постараться перенастроить себя на новый лад, жизнь-то продолжается, несмотря ни на какие потери. А сейчас – сейчас всё валилось из рук и даже небольшой шум раздражал её… Одной только Пелагее, – улыбчивой, умной и доброй служанке Сапфо – удавалось хоть немного расшевелить свою хозяйку. У бедной девушки просто сердце кровью обливалось при виде того, в каком состоянии находится её горячо любимая барышня, и она всячески стремилась сделать для Сапфо что-нибудь приятное. То это был нежнейший пирог с капустой, то баночка варенья из райских яблочков, то просто сказанное во время доброе слово…
Сапфо встала с постели, взяла альбом с фотографиями, закуталась в одеяло и с ногами забралась в глубокое кресло. Перелистывая плотные страницы альбома, и вглядываясь уже в который раз в хорошо знакомые лица, Сапфо погрузилась в размышления. Вот красавица Аза… её последняя фотография… Вот другая красавица, Нинель Аглинцева, это она обнаружила убитую в собственной гримёрке Александру Горец… А вот и зеленоглазая красавица-лисичка Кристина Лепко… А что это она тут подписала? Странная какая… Напряжённо вглядываясь, Сапфо прочла слова, написанные мелким бисерным почерком. Написано было: «На долгую память пламенной Азе от подруги. Мы неразлучны ни в этой жизни, ни в следующей», ниже стоял затейливый завиток подписи.