Как часы

Орфорд Марджи

Внизу Кэти приняла на всякий случай таблетку успокоительного и посмотрелась в зеркало. Лицо — бледное, щеки — впалые. Подмазав губы, Кэти пошла в гараж, проклиная на ходу броскую малолитражку, которую ей навязал Брайан. Она проехала задним ходом по дубовой аллее. Дома здесь стоят друг от друга так далеко, что сосед соседа не слышит.

Вскоре Кэти добралась до Си Пойнта. Полицейский участок, в который просил ее приехать капитан Фэйзал, находился в уродливом кирпичном здании с окнами, затянутыми металлической сеткой (на случай, если кому-то вздумается бросить в окно гранату). Однако Редиваан Фэйзал произвел на Кэти приятное впечатление. Хотя лицо у него суровое, в глазах таится горечь

легко ранимого человека. Эта деталь слегка ее успокоила. Капитан привел ее в захламленную комнатенку, оказавшуюся офисом, угостил чаем с молоком и выслушал ее рассказ. Кэти изложила то, что, по ее мнению, интересует полицию.

Итак, Индии шестнадцать лет. Она пошла к подруге — посмотреть, как она репетирует. Подруга должна была отвезти ее домой к 11 вечера. (Кэти не сказала капитану, что никто из друзей Индии не переступал порог ее дома. А зачем ему это знать?) Но дочь домой не вернулась. И ее сотовый не отвечал на звонки. Правда, она отправила матери эсэмэску, сообщив, что весело проводит время и, возможно, вернется поздно. В тот момент, когда пришло сообщение, Кэти смотрела телевизор и не расслышала сигнала. Прочла его позже. А вот и фото Индии. Снято два месяца назад, когда она и ее подруга Джемма проходили кастинг для участия в массовке на съемках кинофильма. По сценарию, они и другие молодые люди должны были тусоваться в уличном кафе. Это занятие подругам нравилось.

Редиваан взглянул на фото смеющейся девушки. Она откинула назад голову. Длинные черные волосы развеваются на ветру. Автор снимка в эту минуту, безусловно, восхищался ей. Девушка сложила изящные руки, шутливо выражая готовность следовать всем указаниям фотографа. Тесная белая футболка туго обтягивает высокую грудь. Да, очень красивая девушка — ничего не скажешь.

— Могу я взять это фото, миссис Кинг? — спросил Редиваан. Кэти кивнула. В ее глазах светился лихорадочный огонь. Такой же взгляд был у жены Редиваана — Шази, когда пропала их дочь. Да и сам он ходил тогда как в лихорадке.

— Вы должны написать официальное заявление, а мне нужен список ее друзей и мест, где она проводила свободное время. — Кэти кивнула и протянула ему записную книжку дочери. Затем написала заявление о ее пропаже, довольно подробное, подписала его и отдала Редиваану.

— Наверное, большинство номеров, которые бы вам пригодились, не в книжке, а в ее сотовом, — предположила Кэти.

— Мы сделаем все, что только возможно, миссис Кинг, — успокоил ее Редиваан. — Если вспомните какие-либо подробности, тут же позвоните мне. Здесь важны даже пустяковые детали. Если кто-нибудь попытается с вами связаться — предположим, будут какие-то странные звонки, тоже звоните. И немедленно.

Кэти взяла его визитную карточку.

— Я буду сидеть дома и ждать новостей, — сказала она.

— Я пришлю к вам одну женщину. Она поговорит с вами и захочет осмотреть комнату Индии. Может, найдет там зацепку.

— А кто эта женщина?

— Доктор Клэр Харт. Она всегда помогает нам в расследованиях.

— Это она составляет психологический портрет преступника?

Редиваан кивнул. Кэти вдруг почувствовала, что последние остатки надежды улетучиваются. Она протянула руку вперед, словно боялась упасть, но выпрямилась.

— Мы все время будем держать вас в курсе, миссис Кинг. И приложим все силы. — Слова Редиваана показались ей пустым звуком.

— Всего хорошего, инспектор, — Кэти повернулась и пошла к машине. Выглядела она бесконечно одиноким человеком. Редиваан варил кофе, думая о миссис Кинг. У нее на пальце обручальное кольцо. Тогда почему же она пришла одна? Где же папаша Индии? Редиваан почувствовал, что в нем закипает злость на этого типа. Потом мысли его вернулись к убийце, которого

он ищет. Знать бы, кто он! Допустил бы он хоть одну промашку — тогда есть шанс обнаружить Индию еще живой. Но пока этого шанса нет. Редиваан автоматически потянулся за сигаретой и, только не найдя ничего в карманах, вспомнил, что бросил курить. Взяв чашку кофе, он вышел из своего офиса, собираясь стрельнуть сигарету у коллег. Но получил единодушный отказ. Даже затянуться не позволили: ведь на днях он заставил всех своих сотрудников поклясться, что они никогда не дадут ему ни одной сигареты. Он пытался дозвониться до Клэр, но ее телефон не отвечал: наверное, отключила или роуминга не хватает.

Усевшись за свой стол, Редиваан достал две папки. В одной — дело Аморе Хендрикс. В другой — Чарней Сванепоэль. Он готов был молиться, чтобы не появилась папка с делом Индии Кинг. Но молитвой не поможешь. Надежды на благополучный исход почти нет. Редиваан знал, как долго и мучительно умирали эти две девушки. Однако, где это происходило и кто убийца (или убийцы) — здесь никакого просвета. Свидетелей, очевидцев нет. Нет в картотеке и таких образцов ДНК, которые выявила экспертиза. Да и сам характер убийства, его театрализованный стиль малопонятен. Может, это ритуальный обряд посвящения новичка в гангстерскую банду? Или это закодированное послание потаскушкам со стороны, которых развелось слишком много: дескать, не суйтесь на чужую территорию. Здесь все схвачено, и работают только те девушки, которых мы опекаем. Тогда здесь завязан Келвин Лэндман. Он, можно сказать, идеальный кандидат на роль организатора убийств. Этот безжалостный злодей достаточно умен и предусмотрителен, чтобы не оставлять следов. А кто из возможных свидетелей осмелится поддержать обвинение? Да никто! Редиваан знал, что Клэр тоже подозревает Лэндмана, хотя до конца не уверена в своей правоте. Что-то ее смущает. Редиваан развернул записку, оставленную Ритой для Клэр.

«Такую нить используют только очень дорогие флористы. Увидимся в понедельник — Рита».

Клэр все же склонялась к мысли, что Лэндман, возможно, и не причастен к убийствам девушек. Да, он жесток, но не психопат. Его жестокость — рациональна. Она средство борьбы за место под солнцем. И в этом смысле он не подпадает под тип серийного убийцы, который режет людей просто ради удовольствия. И потом — это бутафорское оформление с невразумительной символикой — к чему оно Лэндману. А если кто-то решил припугнуть проституток, почему он избрал уединенный залив Грааффа, а не оживленную Сомерсет-роуд? Наверное, сомнения Клэр не беспочвенные. Редиваан часто работал с ней в одной упряжке и успел понять, что она редко ошибается.

Глава 29

Клэр тяжело было покинуть Редиваана, но ей ничего иного не оставалось, как сесть в машину и гнать по дороге, зажатой между береговой кромкой и зелеными холмами. Ранним воскресным утром шоссе было еще пустынно. Вдали на черных зубцах гор сверкал снег. Клэр сжимала руль так крепко, что костяшки пальцев побелели. Она посмотрела на себя в зеркало заднего вида — морщинки в углах глаз, которые появляются, когда она смеется, потом долго не разглаживаются, даже если ей вовсе не до смеха.

Сегодня, в совместный день рождения ее и Констанции, веселья уж точно не предвидится. Констанция весь вечер будет мерить шагами комнату. Клэр потеряла надежду ее излечить, но оставить ее она не может.

Солнце скрылось за облаками, пошел легкий ласковый дождь. Клэр вслушивалась в завораживающее шуршание щеток на лобовом стекле. Ровно 20 лет назад в их день рождения тоже шел дождь. Тогда Клэр, отчаявшись, что никогда не отделается от присутствия своей близняшки, пошла на серьезный шаг — потеряла девственность.