Как дневник. Рассказы учительницы
Шрифт:
— Не может быть! Чтобы мои — стащили?
Да я же их так учу! А уж как воспитываю! Да у меня, у нас — таких хороших, вдохновенных и творческих — ничего подобного просто не может случиться! Да этого просто не может быть. Не может быть никогда!
— Помогите, пожалуйста…
Вдох-выдох… Ну да, хорошие… А драки бывают, и оскорбления, и разборки. Да, среди всех наших спектаклей и разговоров. И взять без спроса что-нибудь могут… Это, правда, было давно, еще в детском саду. Егор утащил домой чужую машинку. Сначала одну, потом другую. Я оценила ситуацию как «возрастную». Мы с Егоркиными родителями
Тогда сработало. К тому же речь шла об игрушках. А это настоящая кража. Чужой кошелек. Учительский!
Сколько раз я слышала эту историю: пока учительница выгораживала на педсовете очередного оболтуса, у нее из сумки вытащили кошелек с зарплатой. И вот она сидит в пустом классе и плачет. А в рыданиях — такое типичное для школьной жизни: «Для вас же, сволочи!»
В. М. — наш учитель музыки. Добрый беззащитный человек, кормит двух больных женщин. Обед приносит с собою в баночках: рис и морковка. То ли суровая диета, то ли бедность непроходимая.
— Неприятность-то главная в чем? Паспорт там был, понимаете? Может, хоть паспорт вернут? За вознаграждение. Восстанавливать — это, знаете, морока какая… А деньги… Да бог с ними, с деньгами-то…
И я обещаю, обещаю содействовать розыску, повесить объявление, поставить в известность школьного охранника, опросить свидетелей…
В понедельник. Все, что от меня зависит, сделаю в понедельник. Ах, это классическое «Доживем до понедельника»!
Суббота
Снова звонок. На этот раз от одной из мам.
— Вы знаете, Марина Семеновна, моя Алина очень взволнована. Они с Наташей обратили внимание на то, что Леля что-то уж очень странно вела себя в буфете: всех угощала пирожными и предлагала купить, кто чего хочет. А ведь раньше деньги у нее как будто не водились. (Да вы и сами все про их семью знаете.) Раньше она сама всех просила: купи мне да купи. Девочки стали ее спрашивать, что это она вдруг разбогатела. Она им сначала сказала, что деньги ей подарили. А потом сказала, что кошелек нашла. И показала им кошелек. А девочки говорят, что это кошелек учителя музыки вашего. Леля-то отпиралась, говорила, не знает, чей кошелек. Да они видели — в кошельке паспорт лежит.
Пришли домой — и давай друг к другу бегать, все обсуждать. И так возмущались, так возмущались. Говорят, у В. М. и так денег мало — это все знают. Вот и попросили меня позвонить. Хотя и боялись чего-то. Может, что на них подумают? Но не промолчали. Так что вы уж сделайте что-нибудь…
— Сделаю, сделаю. Спасибо большое.
Значит, все-таки мои… Леля. Папа Лели на инвалидности. Зарабатывает на жизнь мать. Оба — активные участники классной жизни: спектаклей, походов. Неприятно их расстраивать. Надо как-то тактично сказать…
Одна радость, что деньги нашлись так легко. И паспорт этот многострадальный. Если, конечно, его не выбросили для конспирации.
Звоню Лелиной маме.
— Ольга Владимировна! У нас произошел очень неприятный случай. У В. М. пропал кошелек. Говорят, его видели у Лели. Поговорите с дочкой, только осторожно и без лишней нервозности. Не думаю, что вам стоит делать из ситуации далеко идущие выводы. Единичные случаи детского воровства — это, в общем-то, явление в пределах нормы. Если отреагировать быстро и правильно, то пройдет и забудется. Главное, чтобы кошелек вернулся к хозяину. Я не думаю, что в Лелином случае стоит выносить происшествие на общественное обсуждение. Полагаю, вы сами прекрасно с этим разберетесь.
Лелина мама встревожена, но демонстрирует полное понимание. Вот и ладно…
Воскресенье
Лелина мама перезвонила.
— Кошелек нашли. Паспорт на месте. Истраченные деньги возместили. Завтра все вернется к В. М., не беспокойтесь.
Хорошие люди — Лелины родители. Значит, и правда доживаем до понедельника.
Понедельник
В понедельник В. М. забежал сообщить мне, что все утряслось. Радости особой он при этом не испытывал: три года учил Лелю на скрипочке играть — и вот тебе результат воздействия святого искусства! Я попыталась сказать ему какие-то слова — мол, бывает, не надо абсолютизировать. Но, видно, он переживал не столько потерю денег, сколько унижение. Надеюсь, это как-нибудь заживет.
А в общем понедельник нормально прошел. Как обычный понедельник…
На выходе из школы меня поджидает Лелин папа, говорит медленно и членораздельно:
— Мы вернули кошелек, (нажим на слове «вернули»), но мне бы хотелось посмотреть в лицо родителям этой девочки — Наташи, которая так ловко «провела» расследование!
— Что такое? В чем дело? — я уже расслабилась и не сразу понимаю, о чем речь.
— Вы думаете, кошелек стащила Леля? Вовсе нет! Она мне все рассказала! Это Наташа его стащила. А Леле на хранение отдала, чтобы следы замести! И еще все шутила: давайте паспорт выкинем, чтобы никто ни о чем не догадался!
Господи Боже мой! Наташка? Вот ведь противная девчонка! Недаром у меня в последнее время с ней столько неприятностей: опаздывает, домашнее задание не сделает — и врет! Но это не для Лелиного папы. Для Лелиного папы вопрос:
— А Леля-то, Леля зачем взяла кошелек?
— Как зачем? Вы же знаете: у нее с ребятами сложные отношения. Ей хочется, чтобы девочки с ней дружили. А это — такое доверие! Общая тайна! И они ведь, девчонки эти — Наташка и другая какая-то — еще ей говорили: «Ты возьми и подержи у себя, пока нам деньги не понадобятся! А мы с тобой дружить будем, секреты всякие рассказывать». Так вот, я хочу в лицо этим родителям посмотреть, папе этой Наташи… Это как же они дочь воспитывают, что она готова другого заложить?
В лицо своему папе Наташка, может, тоже хочет посмотреть, но ей — как и вам, дорогой — это в ближайшем будущем не удастся (я отчего-то сильно раздражаюсь), потому как этот папа от ее мамы три месяца назад ушел. И вот Наташка дома плачет, не учится, плохо спит, а потом опаздывает и обманывает, что кот тетрадки описал.
— Не думаю, что сейчас нужно устраивать очные ставки между родителями. Завтра я поговорю с обеими девочками.
И кто это придумал, что нужно дожить только до понедельника?