Как избавиться от наследства
Шрифт:
Шлепок по заду рыжего вышел звонким. шалели все. Моя добыча, которую по ягодицам, судя по всему, шлепали в ползунковой юности. Посетители таверны, не ожидавшие, что хрупкая пигалица не только не крякнув перекинет рослого мужика через себя, но и по-хозяйски вдарит ему, как норовистому жеребцу, по крупу. Мелкая, видимо, углядевшая в этом жесте потенциальную измену Деймону, даже поперхнулась вдохом и закашлялась.
Лишь я невозмутимо тащила свою добычу к выходу, да белка, сцепив обе
Когда мы оказались на улице, я завертела головой, озираясь.
– В подвoротню, - тут же сориетировалась белка, махнув лапой в неприметный проход между домами, который и переулком-то назвать было тяжело.
Я поспешила с ношей туда. Мелкая, возмущённо сопя, – за мной.
Еле успели. Заклинание левитации закончилось чуть раньше, чем мы скрылись с улицы,и последние несколько шагов я таки пронесла на себе эту тушу. С виду тощий и жилистый порубежник оказался дюже тяжелым.
Рыжий, которого небрежно свалили на снег, попытался трепыхаться, даже умудрился сбить мея с ног. Но тут не подкачала бела: она взбежала ему на грудь, схватила лапами щеки и рассерженной коброй прошипела:
– Замри!
То ли это было заклинание такое, то ли просто меченый проникся тем, что квинтэссенция чистейшего сумасшествия топчется по его груди, но дергаться перестал.
Я встала на четвереньки, потом распрямилась и, отряхнув колени, невозмутимо начала выпаривать това… декламировать свое деловое предложение:
– Мы немного не с того начали наше знакомство. Предлагаю попробовать ещё раз.
Рыжий что-то замычал. Мила, склонив голову набок, глубокомысленно изрекла:
– По-моему, для продолжения разговора стоит вынуть у него изо рта затычку.
Рыжая, как ударная сила команды «Горячие белочки», отцепила одну лапу от щеки, показала кулак и выразительно вопросила:
– Сейчас я выну кляп, а ты будешь молчать. Усек?
Меченый смерил злым взглядом отчего-то меня, а не ее, и медленно, словно нехотя, кивнул.
Тут же белка ловким движением вытащила кляп из его рта. Я опознала в изрядно изжеванной тряпице носок. Мужской. М-да. Трактирщик не проcто садист, а изверг, не гнушающийся применением химоружия. Мне даже стало жалко рыжего. Не повезло мужику: сначала на драку нарвался,теперь вот на издевательства, а ведь ему еще соблазнение предстоит…
Кстати, о последнем. Не стала юлить,и уже открыла рот, чтобы изложить в двух словах суть проблемы, как белка меня опередила:
– Слышь, симпатяжка,тут такое дело. Нам нужен любовник. Смелый.
– Что, сразу всем троим? – поперхнулся рыжий, очумело переводя взгляд с меня на мелкую, потом на белку.
–
– Не нам. Одной благородной госпоже. Мы даже заплатить готовы за это дело.
– Тем, что ты останешься жив! – тут же ввернула предприимчивая белка, не желавшая добровольно расставаться даже с гнутой медькой. – И в трезвом уме…
– Она что, тоже пожирательница душ?
– хмуро уточнил рыжий.
– Хуже, - шмыгнула носом мелкая.
– на преподавательница. Так что вообще о пощаде молить бесполезно.
Намнoго позже я узнала, что в темных землях с пожирателями связываться не просто боялись – от них шарахались, как от чумных. А чтобы кто-то по доброй воле стал встречатьcя с тем, кто способен не только убить, но и уничтожить твою душу? Ну уж нет.
Сказать, что наше коммерческое предложение удивило рыжего – значит, ничего не сказать.
Впрочем, он не стал строить из себя недотрогу-принцессу, а в лучших традициях наемника начал торговаться. Связанный по рукам и ногам, сидя на снегу в грязном тупиковом переулке – торговаться!
Я оценила. Белка – восхитилась. Мила уперла руки в бока и заслонила меня от рыжего, словно решила на всякий случай блюсти мою верность Деймону.
– Ну, опишите эту вашу… госпожу преподавательницу.
– елену Стейфорд-Лориссон,– педантично уточнила белка.
– Да что ее описывать, – буркнула малявка.
– Кости, мясо, полведра крови и скверный характер.
– Заманчивое предложение, - подставляя лицо начавшему падать пушистому снегу, усмехнулся рыжий и добавил: – для мясника.
– ты у нас кто? – поинтересовалась я. – Рыцарь благородных кровей?
Судя по тому, как он нахмурился, если я и не попала в цель,то была близка.
– Я порубежник, - он упрямо мотнул головой.
– И что это значит?
– тут же прицепилась я.
– Ты что, не знаешь, кто такие порубежники? Зачем… Как… На кой ты его вообще тогда взяла? – наконец нашлась Мила.
Белка была более сдержанной, поскольку, в oтличие от малявки и рыжего, знала причину моей социологической и демографической безграмотности.
– Так она же светлая, – она развела лапы в стороны и пожала плечами, словно синонимом «светлой» было «беспросветная дура».
– Так ты не пожирательница?
– удивился рыжий.
– То-то я смотрю, что метoк ни на лице, ни на руках нет… Зачем тогда их униформу напялила?
– Какая в тот момент была у Смерти, такую для Кэр и стянула! – возмутилась белка.
Я взглянула на связанные руки рыжего: от ногтей до запястий те были опутаны изображением черной паутины. Так вот как, значит, выглядят метки порубежников…