Как пережить штурм дракона

Коуэлл Крессида

Поэтому он сразу заговорил с ними на Драконьем языке.

– Пожалуйста, не убивайте меня… – прошептал Иккинг.

Минута изумлённого молчания.

– Викинг, говорящий на Драконьем, – произнесла бабушка Медвежонка в сильнейшем удивлении.

– Пожалуйста, не убивайте меня, – повторил Иккинг.

– Отчего же нам не убить тебя? – спросила бабушка Медвежонка грозным, разгневанным голосом, уставившись на него широко раскрытыми гипнотическим глазами, как у королевской кобры. – Ваш народ убивал

мой народ всё время, что помнит мой народ. Они грабили нас, обманывали нас, продавали нас в рабство. Вся истории против тебя, Викинг. Отчего же нам не убить тебя?

Иккинг никогда раньше не встречался с Кочевниками, а эта Кочевница была жуткого вида, её волосы торчали вкривь, как пучок сена, и у неё были такие страшно беспощадные и мрачные глаза, всегда смотрящие вдаль, как будто она только что заметила что-то ужасающее.

Она держала Иккинга за шею одной тощей рукой.

– Ты – Викинг, а все Викинги – хищники, злобные и жестокие поработители драконов и людей. Ты, возможно, и юн, но тебя нужно убить сейчас, прежде чем ты вырастишь в крысу или лису, – сказала она, её голос дрожал от ярости. Её длинные ногти оцарапали Иккинга, и он окаменел от ужаса, что она собирается задушить его.

– Мы не ВСЕ такие, – запротестовал Иккинг.

Когда Иккинг упал в Люк, его шлем свалился с него и теперь лежал на деревянном полу рядом с ним. Маленький Медвежонок всё это время в упор смотрел на обнажённую голову Иккинга, и теперь подал голос, указывая на волосы Иккинга.

– Смотри, бабушка, у него нет рогов.

– О чём это ты? – огрызнулась бабушка Медвежонка.

– Ты говорила, что Викинги демоны, у которых рога растут на голове, и именно поэтому их шлемы такой смешной формы, – сказал Медвежонок. – Но посмотри, у этого их нет.

– Гмм, – фыркнула бабушка Медвежонка, прощупывая лохматую рыжую шевелюру Иккинга. – Возможно, они ещё слишком малы и их не разглядеть. Но, поверь мне, они там есть. Вот тут парочка бугорков и шишек, которые легко могут вырасти в рога.

– Если вы не убьёте меня, – в отчаянии умолял Иккинг, – я помогу вам.

Бабушка Медвежонка горько расхохоталась и потрясла цепями.

– Никто не может нам помочь, – сказала она, распахивая свои мрачные глаза. – Мы ПРОКЛЯТЫ… ВСЕ мы Прокляты, ибо я наложила Проклятие на этот корабль.

– Да, я слышал, – нервно отозвался Иккинг, думая: «Только бы не ещё один псих,» – Но мы плывём на север, откуда пришёл ваш народ, и когда мы приблизимся к вашей стране, я помогу вам бежать.

Минутное молчание, а затем слушающие Кочевники все разом в волнении заговорили.

Бабушка Медвежонка была настроена более скептически.

– Как ты сможешь это сделать? – фыркнула она. – Ты чересчур мал…

– Я найду способ, – убеждал Иккинг. – Я уверен, что найду, в любом случае. Я делал подобное и раньше.

Воцарилось долгое, очень долгое молчание. Все смотрели на бабушку Медвежонка. Та же в свою очередь уставилась на Иккинга, буравя его глазами, как будто крошечная надежда боролась с горьким жизненным опытом.

– Ты – Викинг, – сказала она наконец. – Я думаю, что ты говоришь это, чтобы мы отпустили тебя. Ты выберешься на свободу, а потом забудешь о нас, – она кивком головы указала на Люк, по которому Викинги всё ещё грюкали и стукали в тщетных попытках открыть.

– Я даю вам слово, – сказал Иккинг.

– Слово Викинга ничего не стоит, – фыркнула бабушка Медвежонка. Она задумчиво на него посмотрела. – Как тебя зовут, Викинг?

– Иккинг Кровожадный Карасик Третий – ответил Иккинг. – Я единственный сын Стоика Обширного, Вождя Племени Хулиганов.

– Королевский Викинг, – саркастически сказала бабушка Медвежонка. Однако Иккинг привёл её в замешательство, и она крепко задумалась. – Как интересно. Для нас большая честь, в самом деле. Король Крыса. Король Лис.

Её глаз заметил длинный, зловещего вида металлический инструмент, прислонённый к одной из балок, которые подпирали потолок трюма. Он заканчивался в форме «Р» и был погружён в тёмно-синие чернила.

– Ладно, Викинг, – сказала бабушка Медвежонка, – договорились. Но цена возросла. Взамен я поставлю тебе Рабское Клеймо. Держите его крепко, Дикун и Одинокий Лис…

– Нет! – закричал Иккинг, изо всех сил сопротивляясь.

– Рабское Клеймо легко поставить, – медленно промолвила бабушка Медвежонка, подходя к нему с заостренной палкой, – но невозможно удалить, – С горечью показала она синее Клеймо на своей руке.

– Дайте ему его шлем, – приказала бабушка Медвежонка Дикуну и Одинокому Лису. – Тогда он сможет спрятать его от тех демонов-Викингов там наверху. Мы не хотим, чтобы они заподозрили, что он договорился с нами.

И бабушка Медвежонка прижала Клеймо к голове Иккинга, над левым ухом. Одна секунда и Рабское Клеймо поставлено, лилово-синяя метка, которая останется навсегда, слегка похожая на татуировку.

– Теперь ты не сможешь нас забыть, – произнесла бабушка Медвежонка с угрюмым удовлетворением.

Люк над головой Иккинга наконец-то распахнулся, и широкий луч света залил тёмное помещение. Кочевник нахлобучил шлем на голову Иккинга, чтобы скрыть Клеймо.

Взбешённое, красное, вопящее лицо Норберта Сумасброда появилось в отверстии.

– ЕСЛИ ВЫ ТРОНУЛИ ХОТЬ ВОЛОСОК НА ЕГО ГОЛОВЕ, Я СКОРМЛЮ ВСЕХ ВАС ОМАРАМ! – проорал он. – БЫСТРО ВЫЛЕЗАЙ СЮДА, ПАРЕНЬ!

Канат шмякнулся в трюм.

– Поклянись этим Клеймом, что ты поможешь нам сбежать, иначе мы не отпустим тебя, – прошипела бабушка Медвежонка.