Как развести нечисть на деньги.
Шрифт:
– Знаете, в чем ваша ошибка, офицер Найтес? – поинтересовалась я, наклоняясь, и когда выпрямилась, у меня уже было два снежка.
– В чем это? Тьфу ты! – отплевывался от снега Юрао.
– А ты забыл, где я росла! – Два снежка разом полетели в офицера Ночной стражи. – А у меня, между прочим, четыре младших брата, не учитывая двоюродных, и поверь, быть старшей сестрой в Приграничье – занятие не из простых.
Он не успел ни увернуться, ни отплеваться, как еще три белоснежных снаряда впечатались в оплот власти темного императора.
– Так, значит, ты с партнерами поступаешь? – возмутился Юрао и получил еще снежком в лоб. –
И мой следующий снежок застрял в воздухе, прямо перед мокрым лицом злого дроу.
– Щит, первая степень, простейший, – обрадовал меня Юрао. Удар ногой по заснеженной дороге – и в воздух взмывает с десяток снежков размером с яблоко каждый. – Магия преобразования материи, – просветили меня, – почти запрещенный уровень.
Нетрудно было догадаться, в кого полетят сейчас снежки, все и разом, и я поступила так, как поступала всегда дома, – с диким визгом рванула к конторе, пригибаясь и петляя по мере следования. Два снежка просвистели над моей головой, три врезались в стену, четыре попали в меня, последний втемяшился в лестницу рядом с моей ногой.
И у кого-то снежки кончились!
Поскользнувшись на лестнице, держась одной рукой за перила, второй захватила побольше снега и, развернувшись, со всей силы запустила снежком в приближающуюся темную фигуру… И почти сразу сообразила, что это не Юрао!
Дроу, кстати, держась за живот и похрюкивая от хохота, прислонился к стене, нагло потешаясь над ситуацией. А я, сглотнув, с ужасом смотрела, как мой снежок медленно сползает со лба магистра Эллохара на его же нос… Там места снежному снаряду было откровенно маловато, и, не дойдя до кончика самой выдающейся части лица темного, он позорно шлепнулся… на сапог директора Школы Искусства Смерти.
– Неожиданно, – скосив глаза на каплю, образовавшуюся на носу, произнес магистр.
– Простите, – поднимаясь, пролепетала я.
Подчеркнуто медленно лорд снял перчатку, вытер нос и, направив на меня строгий взгляд, хмуро спросил:
– В кого целилась?
Молча указала на дроу.
Юрао вмиг хохотать перестал, выставил вперед руку и напряженно:
– Э, магистр Эллохар, давайте без…
Незабываемая издевательская ухмылка исказила тонкие губы директора Школы Искусства Смерти, а в следующее мгновение земля задрожала… Магистр метнулся ко мне тенью, подхватил на руки, и мы практически взлетели на ступени, в то время как Юрао пытался хоть как-то избежать тесного знакомства с огромным снежным шаром, радостно к нему спешившим. И дроу это даже почти удалось, он в последний момент резко ушел от столкновения, отпрыгнув в сторону. Но не тут-то было – огромный, с меня ростом, снежок медленно развернулся, широко ухмыльнулся непонятно как нарисовавшимся ртом и начал решительно настаивать на знакомстве со стражем. Через мгновение случайные прохожие имели возможность увидеть незабываемый петляющий забег офицера Найтеса, напрочь отказывавшегося общаться со снежным комом. Ком настаивал, следуя за дроу по пятам и совершая все те кульбиты, на которые, к моему удивлению, оказался способен офицер Найтес.
– Любовался бы и любовался, – опуская меня на ноги, произнес магистр Эллохар. – Но увы – дела. Понимаешь ли, Риате, ведьмы попросили составленные тобой схемы. – И так как я недоуменно смотрела на него, лорд пояснил: – Схемы, срисованные тобой с ковра-оберега.
Делиться, конечно, не хотелось, но если смотреть
– Мне понадобится некоторое время, чтобы перерисовать, – следя за бегом Юрао, ответила я. – И не могли бы вы…
– Прости, дорогая, – магистр снисходительно потрепал меня по плечу, – эта сущность самонаводящаяся и мне с момента создания не подчиняется. А дроу ничего так, хорошо держится. Пошли, Риате.
В этот момент снежный ком, совершив обманный маневр, радостно выскочил навстречу стремительно от него убегающему Юрао и трепетно заключил дроу в снежные объятия.
– Двести восемь – два, – меланхолично прокомментировал Эллохар торжественную встречу представителя закона и представителя погоды.
Глядя, как недовольный и отплевывающийся от снега Юрао выбирается из сугроба, оставшегося на месте столкновения, я обратила внимание на одну деталь:
– То есть два раза избежать встречи с самонаводящейся сущностью удалось?
– Ага, – не стал отрицать магистр, – первый победный случай принадлежит мне, вторым может по праву гордиться Тьер. Почему ты спросила?
– Так вы сказали, что сбежать невозможно! – напомнила я.
– Дорогая! – Эллохар наклонился, щелкнул меня по носу и лукаво продолжил: – Любое заклинание обратимо. Требуется лишь немного знаний, максимум умений и упорство в неограниченных количествах.
Отшатнувшись, я избежала повторного щелчка по носу и оглянулась – Юрао, злой и заснеженный, а главное совершенно невредимый, торопливо шел к конторе.
– Идемте, – решила я, – постараюсь начертить быстро.
Контора встретила порывом теплого воздуха, ароматом травяного чая, смешанного с духами Риаи, и едва ощутимым запахом чертополоха. Видимо, Юрао урок с каррагом учел и меры принял.
Поспешно сняв пальто, я потянулась, чтобы повесить, но его у меня отобрали, шапку стянули, после чего Эллохар небрежно приказал:
– Поторопись, Риате, времени у меня действительно крайне мало.
Решив не обращать внимания на странности директора Школы Искусства Смерти, я бросила на ходу «Кошмарных, Ри» и, миновав приемную, вошла в свой кабинет. Искать сейф не стала – схему я запомнила наизусть, а вот расположение гномьего тайника нет. И сев на свое место, привычно достала лист бумаги, перо, сменные грифели, чтобы мгновенно погрузиться в работу.
Половина листка была исчерчена, когда Эллохар неожиданно произнес:
– Ты расстроена.
Вскинув голову, только сейчас заметила, что он расположился напротив меня, и все время, пока я работала, чуть склонив голову к левому плечу, пристально наблюдал.
– Почему вы так решили? – несколько удивленно спросила.
Едва заметно ухмыльнувшись, магистр задумчиво произнес:
– Не отрицаешь, значит, я прав.
Мысленно помянув Бездну, я вернулась к чертежу, старательно игнорируя присутствие лорда Эллохара.
Но он, судя по всему, более молчать не желал:
– Тьер?! Тьер, кто же еще. И чем многоуважаемый лорд обидел свою невесту на этот раз?
Вновь прервавшись, я, стараясь говорить спокойно, все же произнесла:
– Меня никто не обижал, лорд-директор в том числе.
На лорда Эллохара я не смотрела, вернувшись к вычерчиванию схемы. Говоря откровенно, после его высказываний за завтраком я чувствовала себя в обществе магистра Смерти крайне неловко.
И тут прозвучало ленивое: