Я люблю этот город на Волге,Объясняться ли мне самому?Аккуратными свитками волныКомплименты бросают ему.Просто я поброжу по аллее,Постою у чугунных оград.Вот опять облака розовеют,Укрывая собою закат.Снова чья-то девчонка хохочет,Снова чья-то мамаша не спит.По зеркальной воде катерочекНа фартовый манер тарахтит.Беспокойная чайка проплачет,Не умея всё это назвать.Вот и шалого солнышка мячикМне по-детски уже не догнать.Можно так простоять до рассветаИ глядеть на знакомый причал.Как-то камушек нужного цветаЯ на этой косе потерял.Заплетают закатные далиВ облака золотистую нить.Чтобы ангелы прилеталиВ этом городе гнёзда вить.Всё останется – берега запахЩекотливый, что хмель на меду.По дощечкам покатого трапаЯ отсюда однажды уйду.Словно я в этом городе не жил,Словно здесь только ветер поёт.Но отвечу я бакену тем же,Если мне он ещё подмигнёт.
Всё равно наше время – вечно
Владимир Эль
«…В неосвещённом покое угла…»
…В неосвещённом покое углаПляшет и прячется блик бестолковый.Может быть, это кусочек стекла?Может быть, светится прах мотыльковый,Или искрит роковая иглаВ сальной фигурке на ткани багровой?Может, сбегается капля воды,Каждый внезапный ловя отголосок,Или встревоженный лучик звездыОдолевает бессмертие досок?Или случилось внутри темнотыПересечение светлых полосок?..
«На старых ветках – чёрная листва…»
На старых ветках – чёрная листва,Земля прикрыта снегом пошловатым.Обычный фон под громкие слова,Сейчас скажу – и буду виноватымПеред тобой,Ещё не знаю в чём —Намёка нет в твоём печальном взгляде.Отводишь взгляд. Рассматриваешь дом,Амурчиков на розовом фасаде.Его снесут,Здесь будет выть пустырь,А вся любовь скульптурных постояльцевПохожа станет на цветную пыль,Захваченную кончиками пальцев.Моя любовь – она ведь что трава,Сквозь все преграды думает пробиться.Но ты глядишь на дом – и ты права,На что ещё смотреть, когда за тридцать?
«Над вокзалом вороны вьются…»
Над вокзалом вороны вьются,Под ногами сверкает слякоть.Ты стоишь под фонарным блюдцем.Ты готова вот-вот заплакать.Поздороваюсь с первым встречнымИ спрошу у него совета.Он не сможет сказать, конечно,Он и сам не нашёл ответа.Хочешь – сумерки, хочешь – звёзды?Хочешь – пыльную быль вагона?Всё равно ничего не поздно,Если ты не ушла с перрона.Всё равно наше время – вечно,Как захочется – так и длится.Это только весна конечна.Это только снежок кружится.
«День на Марсе. А ночь – на Венере…»
Жизнь на Марсе. Смерть на Юпитере.
На Луне есть лунные кратеры…
С. Бобунец
День на Марсе. А ночь – на Венере.Только жизнь всё равно на Земле.Корабли, вы куда полетели,К чёрно-белой обратной Луне?Там белеет глубокий КурчатовИ раскинулось море Москвы.Тётка. Глушь. Даже город Саратов.Это нужно другому, увы.Здесь иначе. Полярная шапкаЗацепила мой город слегка, —И в руке – только снега охапкаС углеродистой тенью цветка.Но в душе – марсианская буря,Венерьянский невиданный зной,Словно верхняя точка июляНеподвижно стоит надо мной.
«Мне так важно с тобою остаться…»
Мне так важно с тобою остатьсяТет-а-тет хоть на пару минут,Словно мне через час восемнадцатьИ меня на войну заберут.Я скажу тебе только о главном:Я нашёл изумительный кладВ переулке Втором Пилоставном,Где мы были полгода назад.Там стоит вековая берёза,И с восточной её стороныПод корнями закопана прозаО герое Гражданской войны.Он служил у полковника ШафтаИ уехал на остров Шу мшу…Впрочем, всё это злая неправда,Я тебе не об этом скажу.
«Возьму зимы. Добавлю лета…»
Возьму зимы. Добавлю лета —И будет в городе весна.Нет, лучше осень. Пусть с рассветаНаступит именно она.Так странно, в это время годаЯ сам не свой, – И, может быть,Незаслонённая природаСо мной способна говорить.О чём?О нежном листопаде,О южных птицах и дожде,О порицанье, о награде,О мёртвой и живой воде…И о любви.Но вместо прозыВдруг – «…невидимкою луна»,«Читатель ждёт уж рифмы розы»И даже «…наши имена».
«Бывает тихо – и расслышишь…»
Бывает тихо – и расслышишьДесяток нот на склоне дня,Как будто ты мнеПесню пишешь,И эта песня про меня.Но ты ведь не поёшь, я знаю,Всё это – выдумка моя.Ну что ж —Пусть будет гул трамваяИ щебетанье воробья.
«Ты впечатлительная очень…»
Ты впечатлительная очень,Сегодня это ни к чему.Ночь коротка – ещё корочеДорога к дому твоему.Не происходит листопада,Не ожидается дождя.Всё это – выдумать бы надо,Всё это будет погодя.Само собой, возникнут строки —И в них блеснёт листвою сад,Сойдутся тучи на востоке,Начнётся ранний листопад,И грянет гром… Не прерываяКруженье бабочки лесной,Что нарисована – живая! —В твоей зелёной записной.
«Лишь небольшая передышка…»
Лишь небольшая передышка,Недолгий миг —И тот играющий мальчишкаУже старик.Его взволнованные внукиВозглавят строй,В нём будет место для наукиВневременной.Им вечность будет непонятна,Но даже в нейОни расставят аккуратноСтолбцы идей,Разрежут небо на квадратыИ лоскуты…Но в этом мы не виноваты,Ни я, ни ты.
«На неполных полгода простёрлось…»
На неполных полгода простёрлосьБело-синее море зимы,Но сегодня утратило твёрдостьИ сомкнётся с каёмками тьмы;В эту полночь оно обмелеет,И к ковчегам подступит земля —Вот тогда мне и станет милееСвоевременный контур ноля.Но покуда лишь минус четыреИ светло, как на белом листе,Все свои заблужденья о миреЯ могу изложить на холсте,Я могу повторить на бумаге,Я могу – или я не могу?Словно ты замерла в полушагеИ стоишь по колено в снегу.